Я никогда не... (ЛП) - Шепард Сара (мир бесплатных книг .txt) 📗
Меня и Эмму пробила дрожь. Меня убили Близняшки. Я чувствовала это.
- Приветствуем, школа Холлиер Хай! - прогремела в микрофон Мэделин, так громко, что Эмма подпрыгнула. - Все готовы к вечеру встречи выпускников?
Раздались возгласы, и динамики взорвались песней Леди Гаги «Папарацци». Шум был настолько оглушительным, что Эмма едва услышала треск лопающихся веревок у себя над головой. К тому времени, когда она посмотрела наверх, тяжелый светильник на стропилах стремительно несся на нее. Она закричала и отпрыгнула в сторону прямо тогда, когда тот рухнул на пол с оглушительным треском. Повсюду разлетелось желтое стекло.
Кто-то завопил - может, и сама Эмма. Она ощутила, как ее тело обмякло и упало на землю, конкурсные ленты выпали из рук и приземлились на твердый пол. Перед тем, как ее глаза захлопнулись, она увидела, что к Габби присоединилась Лили в ожидании выхода на сцену.
Эмма попыталась позвать, чтобы удержаться в сознании, но почувствовала, что ускользает. Габби встряхивала пузырек с таблетками вверх и вниз, вверх и вниз. Это было похоже на стук зубов.
Мне же звук напомнил что-то совсем другое. У меня в сознании открылось крошечное отверстие, медленно расширявшееся. Мир стал вращаться, будто я была на вышедшей из-под контроля карусели. Я больше не слышала встряхивания таблеток в пузырьке. Я слышала отчетливо и определенно шумное щелканье пригородного поезда по рельсам.
Глава 18
Судороги, предательство и угрозы
- Где Габби? - вопит Лили, когда мимо проносится поезд.
Я осматриваюсь вокруг, отчаянно разглядывая рельсы. Я так тщательно все спланировала. Габби никак не могла попасть под поезд.... так ведь?
Лорел отходит на пару шагов и показывает дрожащим пальцем на тело, лежащее около извилистых стен тоннеля. Габби. Ее светлые волосы закрывают практически все лицо. Бледная рука разжата, а рядом, экраном вниз, лежит ее айфон.
- Какого черта? - кричит Мэделин.
- Габби! - вопит Лили, подбегая к сестре.
- Габби? - я стою над ее безвольным телом. - Гэбс?
Внезапная дрожь пробегает от кончиков пальцев Габби к ее плечам. Мимо проносится поезд, развевая волосы и заставляя скрежетать зубы. Габби начинает трястись еще сильнее. Ее руки и ноги, будто обладая собственным рассудком, двигаются в различных направлениях. Глаза закатываются, и она становится похожа на зомби.
- Габби? - кричу я. - Гэбс? Ну, хватит, это не смешно!
Внезапно меня за руку берет темнокожий мужчина с аккуратно выбритой козлиной бородкой и сережкой в одном ухе и отводит в сторону. Я замечаю на его синем комбинезоне светящийся в темноте бейджик «Скорая помощь». Я даже не заметила, как приехала огромная белая машина с мигалкой на крыше.
- Что случилось? - спрашивает санитар, наклоняясь к Габби.
- Не знаю! - Лили пробирается вперед меня. Ее глаза широко распахнуты и полны отчаяния. - Что с ней?
- Приступ.
Санитар светит Габби фонариком в глаза, но цвета в них нет, только два шара, которые кажутся двумя блестящими кусками белого мрамора.
- Такое случалось раньше?
- Нет! - Лили отчаянно оглядывается вокруг, как будто не веря в реальность происходящего.
Санитар переворачивает Габби на один бок и прикладывает к ее рту ухо, чтобы понять, дышит ли она, но при этом он оставляет ее в конвульсиях. Она двигается как персонаж мультфильма, который дотронулся до провода под напряжением и теперь светится как рождественская елка, сквозь кожу виднеется скелет.
Я хочу отвести глаза в сторону, но не могу.
- Вы ничего не можете для нее сделать? - кричит Лили, дергая санитара за рукав. - Что-нибудь? Вдруг она умирает?
- Я хочу, чтобы вы, девочки, отошли назад, - гаркает санитар. - Мне нужно место, чтобы оказать ей помощь.
Мимо нас по шоссе проносятся машины. Некоторые притормаживают, чтобы поглазеть, заинтересованные огнями скорой помощи и лежащей под проездом девушкой, но никто не останавливается. По лицу Лили струятся слезы. Она разворачивается ко мне, ее глаза полны ярости.
- Не могу поверить, что ты сделала это с ней!
- Я ничего не делала! - сквозь стиснутые челюсти кричу я.
- Нет, сделала! Это твоя вина!
Удаляющийся гудок поезда заглушает слова Лили. Я отказываюсь чувствовать себя в этом виноватой. Я даже не хотела, чтобы сегодня вечером Близняшки ехали с нами. Откуда я могла знать, что Габби настолько испугается, что упадет в конвульсивном припадке? Внезапно меня настолько тошнит от Близняшек, что я едва могу дышать.
- Я не хотела, чтобы вы обе сегодня ехали с нами, - сквозь зубы говорю я. - Я знала, что вы этого не выдержите.
Красно-синие огни скорой помощи мелькают на лице Лили.
- Ты могла убить всех нас!
- О, пожалуйста. - Я сжимаю кулаки. - У меня все время все было под контролем!
- Откуда мы могли это знать? - вопит Лили. - Мы думали, что умрем! Ты понятия не имеешь о чувствах других людей! Ты просто... ты просто относишься к нам, как к игрушкам, делая все, что захочешь и когда захочешь!
- Следи за своим языком, - предупреждаю я ее, зная, что вокруг нас санитары.
- Или что? - спрашивает Лили, поворачиваясь к Мэделин, которая с пустым лицом стоит в стороне. - Ты же согласна со мной, не так ли, Мэделин? - спрашивает она. - Саттон использует всех. Ты правда думаешь, что ей важны наши чувства, чьи-то чувства? Посмотри, как она играла с твоим братом! Он пропал из-за нее!
- Это не правда! - кричу я, бросаясь на Лили. Как она смеет приплетать сюда Тайера! Как будто она вообще имеет представление о том, что на самом деле было между нами!
Шарлотта тянет меня назад прежде, чем я могу схватить Лили. Вокруг Габби собрались другие врачи и начинают спорить, нужно ли ее перенести или оставить, как есть. Лили отворачивается от нас и заглядывает поверх плеча санитара на свою сестру.
Поднимается душный июльский ветер, перекатывая по земле мусор. Обертка от «Скитлз» прилипает к подрагивающим ногам Габби. В опасной близости от одной из ее рук катится окурок сигареты. Вдалеке раздается низкий резкий вой - вторая партия сирен. Мы все стоим прямо, когда осознаем, что это полицейская машина. Мое сердце начинает колотиться, по телу струится пот. Я прочищаю горло и поворачиваюсь к своим подругам, мой голос звучит низко и спокойно:
- Мы не можем рассказывать копам, что произошло на самом деле. Машина действительно заглохла, хорошо? Это был несчастный случай.
Мэделин, Шарлотта и Лоред были немного шокированы, но состояние Габби их ослабило. Они больше не думали бросать мне вызов.
И хотя я нарушила священный кодекс Игр в ложь, есть еще один непреложный принцип, которому мы все следуем - если во время розыгрыша нас ловят, то мы держимся вместе. Когда Лорел чуть не арестовали из-за того, что она сделала с двеннадцатиметровой праздничной елкой в «Ла Энкантада», мы клялись, что она была дома с нами. Когда Мэделин сломала запястье, убегая от охранника в те выходные, когда мы оттащили библиотечные столы в овраг, мы сказали ее отцу, что она упала во время похода. Они простят мне то, что я ложно воспользовалась нашим безотказным кодексом. Мы справимся. Как и всегда.
Но Лили смотрит на меня, как на чокнутую.
- Ты правда считаешь, что я солгу ради тебя? - Она упирает руки в бедра. - Я расскажу копам, что ты сделала!
- Твое право, - спокойно говорю я. - Но что бы ни произошло с твоей странной сестричкой, оно не имеет ко мне никакого отношения, и ты это знаешь. Если ты расскажешь копам, расскажешь хоть кому-нибудь, то пожалеешь об этом.
Глаза Лили расширяются.
- Это угроза?
Мое лицо превращается в непроницаемую каменную маску.
- Называй как хочешь. Если ты расскажешь, то у нас больше не будет причин быть подругами. Все изменится для тебя, значительно, и для твоей сестры - тоже.
Я стою так близко к Лили, что чувствую ее теплое дыхание на своем лице.
