Против течения - Картленд Барбара (читать книги полностью txt) 📗
— Что нового в наших краях? Я только вчера вечером вернулась из Шотландии.
— Только не говори мне, что не слышала о Джоне Мелтоне!
— А что с ним? Я целую вечность о нем вообще ничего не слышала.
— Моя дорогая, он женился!
— Женился? Боже мой! На ком? И почему об этом молчат газеты?
— Это как раз то, что все хотели бы знать. Видимо, он женился на ком-то абсолютно неизвестном. По крайней мере, так сказала Анджела, она звонила мне утром. Джетлисы были приглашены вчера в Галивер на обед, чтобы познакомиться с невестой.
— Ну и какая она?
— О, они говорят, хорошенькая. Очень спокойная. Не из тех, кого, как нам кажется, выбрал бы Джон или, скорее, его мать.
— А что говорит Мегера леди Мелтон? Ей не понравится быть вдовствующей.
— Ну, Анджела говорит, будто Джетлисам показалось, что она в ярости. Похоже, девушка — дочь нищего врача, а как ей удалось окрутить Джона, никого не касается.
— А что обо всем этом говорит Вивьен?
— Держу пари, ей горько, как от хины. Думаю, она считала, что в конце концов получит Джона, особенно после того, как открыто обращалась с ним как со своей собственностью. Помнишь, как она вела себя на балу у Дрейтонов в прошлом году?
— Ну, значит, Джон оставил ее с носом. Но я не хотела бы быть на месте невесты, если Вивьен запустит в нее свои коготки.
— Уж если она сумела окрутить Джона, она сумеет и о себе позаботиться. Мне любопытно посмотреть на нее. Давай съездим в Галивер.
— Нет уж, дорогая моя, уволь. Атмосфера Галивера вызывает у меня аллергию, а выдерживать взгляды леди Мелтон выше моих сил. На любого, кто не входит в число ее близких друзей, она смотрит так, как будто его кошка вскормила.
— О да, это правда!
Раздался взрыв смеха. Щеки Энн пылали. С чувством огромного облегчения она обнаружила, что Лилит закончила укладку и уже придвигает к ней фен. Пристроив колпак над головой Энн, она включила его, и продолжение разговора потонуло в шуме аппарата.
«Так вот что думают о Галивере за его пределами», — думала Энн. Видимо, он совсем не был тем обиталищем романтики и красоты, каким его изображали иллюстрированные газеты. И сама она не ошиблась в определении характера Вивьен. Для нее было важно получить подтверждение того, о чем она только догадывалась: Вивьен хотела выйти замуж за Джона.
Но почему тогда Джон не женился на ней? Она была бы, думала Энн, очень подходящей хозяйкой Галивера, и достаточно очевидно, что леди Мелтон одобряла ее.
Отделенная шумом фена от остального мира, Энн сидела и размышляла. Она познакомилась с несколькими новыми людьми за последние сорок восемь часов.
Мужчины ей понравились. Первым был Доусон Баркли, секретарь Джона. Она видела его совсем недолго, но сразу почувствовала к нему расположение и доверие. Это человек, которого одобрил бы отец, и она без колебания оставила на его попечение Майру и близнецов. Чарлз и Синклер, оба стали ее друзьями, и Энн знала, что будет дорожить их дружбой.
Но совершенно другими — и тут Энн вздохнула — оказались женщины.
Ее свекровь была сильной, жесткой и устрашающей. Почти невозможно было поверить, что она любит или хотя бы привязана к кому-то, даже, Энн была уверена, к собственному сыну. Если это не так, почему она возражала против брака Джона без ее одобрения? Или она боялась, что невестка будет ей противоречить? Но Энн не могла представить себе леди Мелтон, которой кто-нибудь противоречит. Дом и состояние принадлежали Джону, но управляла всем его мать, управляла так эффективно и умело, демонстрируя такие деловые способности, которые могли бы обеспечить ей место у руля индустрии, но которые почему-то казались неестественными и неприятными в пожилой знатной женщине, леди Мелтон. Этим утром за завтраком она говорила Джону об усовершенствованиях, уже проведенных ею в имении, и об изменениях, которые сделает вскоре. Слушая ее, Энн поняла, что не многое может укрыться от взора леди Мелтон. Она имела полное представление о каждой детали в состоянии дел, и, когда Джон возразил против какой-то мелочи, она привела неопровержимые доказательства своей правоты. «Что произойдет, если все это придется делать мне?» — в тревоге думала Энн. Она сама хорошо разбиралась в медицине, поэтому была в состоянии сразу определить компетентность, если сталкивалась с ней, и отдавала должное леди Мелтон в этом отношении, но в то же время не могла не думать, как раздражает мужчин такая узурпация власти.
«Озабоченная деловая женщина, — решила для себя Энн. — А все, что было в ее натуре мягкого, женственного, нежного, подавлено или вырвано с корнем».
Энн отдавала себе отчет в том, что испытывает к свекрови неприязнь и что в этом она неодинока. Однако она боялась обнажить даже перед собой свои подлинные чувства к Вивьен. До этого ей не встречались подобные женщины, и она не верила, что они существуют за пределами романов. Отточенная изощренность и красота, которая могла быть жестокой и ядовитой, но оставалась притягательной, рот, который мог завлекать и с улыбкой говорить убийственные жестокости, казались Энн феноменом, недоступным ни пониманию, ни объяснению. Она невольно вздохнула. Как жить рядом с такими людьми, не говоря уже о том, чтобы противостоять им?
Только с Чарлзом она чувствовала себя по-настоящему легко, по крайней мере пока он не говорил вещей, приводящих ее в смятение, или не смотрел на нее взглядом, в котором таилась опасность.
«Похоже, что он флиртует с каждой встреченной женщиной», — сказала себе Энн и поняла: она с неохотой верит тому, что внутреннее чутье говорит ей правду. Уж очень приятно, когда тебя уверяют, будто ты хороша собой, будто обладаешь шармом, который прежде, в спокойной, лишенной событий жизни Литтл Копл, никак не проявлялся.
Мысль о доме перешла в мысль о близнецах, Энн посмотрела на часы: пора! Она уже хотела позвать Лилит, но та сама зашла в кабину и убрала фен. Осторожно расправила она волосы расческой, придав им форму тяжелой блестящей волны, затем, бросив последний оценивающий взгляд, сказала:
— Ну вот. А теперь посмотрите на себя.
Энн повернулась к зеркалу. Ей показалось, что она смотрит в незнакомое лицо. Прав был Чарлз или нет? Какие-то доли секунды она не была уверена, что перемена ей нравится.
Лилит сказала:
— Превосходно. Стала видна форма лица и красивый лоб. Я не пойму, как вообще вам пришла в голову мысль делать пробор сбоку. Но должна признаться, я и сама была не очень уверена в успехе, когда вы попросили изменить прическу, не думала, что это будет настолько хорошо. Через пару часов волосы лягут лучше, сейчас они выглядят несколько неестественно, они еще не привыкли к новой прическе. Но выглядите вы прекрасно, и это на самом деле так.
— Да, думаю, что так стало лучше, — медленно произнесла Энн. — Спасибо за хлопоты.
— Если вам понравилось, надеюсь, мы увидим вас снова, — заметила Лилит.
— Ну конечно, — с улыбкой пообещала Энн, открывая сумку и расплачиваясь по счету.
— Пожалуйста, звоните или дайте знать как-то иначе накануне, — предложила Лилит. — У нас бывает много работы. Кстати, не назовете ли свое имя, чтобы я могла узнать, кто говорит, если вы позвоните.
Энн заколебалась. У нее мелькнула мысль назваться Энн Шеффорд, но потом она сообразила, что Джона в городе хорошо знают и очень скоро ее тоже начнут узнавать.
— Мое имя Мелтон, — сказала она, — леди Мелтон.
Энн увидела внезапное удивление во взгляде Лилит, потом повернула голову на легкий шум.
В дверях соседней кабины стояла пухленькая женщина с удивленными глазами и приоткрытым ртом.
— До свидания, — быстро попрощалась Энн с Лилит. — Еще раз спасибо.
Она почти выбежала из салона и торопливо пошла к станции. Разгоряченная и запыхавшаяся, она подошла к станции одновременно с поездом, остановившимся у низкой платформы, а у входа в здание станции оказалась в тот момент, когда толпа хлынула наружу. Большинство пассажиров приехали на отдых: мужчины в светлых рубашках с расстегнутыми воротниками, женщины с корзинками для пикника, дети с сачками и купальниками под мышкой.
