Граница горных вил - Тихомирова Ксения (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗

— Ты хотел уложить рюкзак? — спросила Бет.

— Хотел. Нам ведь пора идти обратно?

— Пора. А жалко, правда?

Мне тоже было жалко — слов нет как. Мы умудрились потянуть со сборами и так прощались с домом, что на обратный путь у нас осталась только вторая половина дня.

Уже смеркалось, когда мы спустились по лесной тропе туда, откуда начиналась дорога в город. Мы задержались у переговорного камня. Бет слегка погладила его ладонью, и на его поверхности, за темноватой рябью, проступил не очень ясный, но узнаваемый силуэт. Кэт сидела за каким-то столом, подперев одной рукой голову и держа в другой небольшую чашечку. Она подняла голову, вглядываясь в неведомый экран.

— Братишки? Это вы?

— Мы, Кэтти, — отозвалась Бет. — Мы решили, что пора возвращаться.

— Здравая мысль. По-моему, давно пора. Идите сразу в большую резиденцию. И слушайте внимательно. Этот маньяк с «Калашниковым» сидит в кустах напротив входа и ждет там Ивана. Поэтому поосторожнее. Входите побыстрей, а мы его возьмем.

— Как он там с голоду не помер? — задал я праздный вопрос.

Кэт повернула ко мне голову и усмехнулась.

— Нашлась одна добрая старушка. Она носит ему еду и разрешает прятаться в своем крыжовнике. Он там сидит и днем и ночью.

— Бедняга… Что ему неймется?

— Кто его знает? Поймаем — спросим. Так вы поняли меня? Идите побыстрей и не выпендривайтесь, ладно?

Камень посветлел и затих. Бет взяла меня за руку и потянула за собой. Пока мы жили на Круге, здесь, внизу, все тоже расцвело. На этот раз мы шли по какой-то деревенской улице, и с двух сторон за каменными оградами белели цветущие деревья, в сумерках похожие на облака.

Внезапно путь окончился. Мы оказались на краю какой-то площади. В центре ее виднелся куб очень большого здания. Может быть, он чем-то и напоминал замок, но я толком не разобрал: было темно. На углах здания горели фонари, скорее, создавая тени, чем освещая его темный монолит.

— Теперь внимание, — сказала Бет. — Справа бабушкин огород с крыжовником, прямо перед нами ближайший вход. Бежать не стоит: это будет не по-королевски. Просто идем вперед.

Мы просто и пошли. Все произошло так быстро, что я толком ничего не успел понять. Видимо, наш «полковник» выждал, чтобы мы с Бет попали в свет фонаря у двери. Но тут Кэт вышла вдруг из тьмы и встала между нами и автоматным дулом. Она пошла прямо вперед, вся в черном, развевающемся и блестящем, взмахнула на ходу руками, и автоматная очередь ушла вверх, словно салют. Кэт сделала еще шаг и вдруг крепко схватила «полковника» за руки. Он почему-то замер и не дернулся, даже когда шестерка дюжих молодцов упаковала его в наручники. Потом они его без приключений увели куда-то в дом.

— Что вы с ним сделаете? — спросил я, чувствуя себя виноватым.

— Да ничего, — пожала плечами Кэт. — Покормим. Вымоется. Одежду ему надо дать чистую, а то он одичал на этом огороде. Хоть бабушка ему и предлагала располагаться у нее с удобствами.

— Такая нелояльная старушка? — удивился я.

— Почему нелояльная? Она все сделала, как я ей велела. Даже психологическую обработку провела.

— Какую обработку?

— А такую! Я ей велела каждый вечер рассказывать ему истории пострашнее. Про всяких ведьм и злых колдуний.

— А он знает язык?

— Нет. Бабушка знает. Она раньше преподавала русский и французский. У нее очень приличный выговор. С таким, знаешь, одесским акцентом.

Мы все посмеялись.

Сразу скажу, что разговор с «полковником» вышел неинтересный. Ему показали паническую бумагу из МИДа России. Да он и сам уже знал, что он международный террорист, имевший глупость напасть на королевский дом. Его просветили соратники, с которыми он трогательно воссоединился под замком. За это преступление всех их всего-навсего выдворили из страны. Кэт раздобыла где-то небольшой линкор (не буду выдавать военных морячков одной из соседних стран, сделавших для нее эту халтурку), и моих горе-конвоиров передали в нейтральных водах в лапы родному начальству. Тонио помог линкору невидимкой ускользнуть в неведомые воды, а после вывел куда следует, уже неузнаваемым.

Кэт в тот же вечер попыталась расспросить «полковника», зачем он в нас стрелял. Я тоже присутствовал при этом разговоре. «Полковник» отвечал такою черной бранью, что Кэт яростно сверкнула на него глазами и удалилась, бросив через плечо:

— Отлично. Больше ты меня не увидишь.

— Чего? — опешил «полковник».

— Не «чего», а «кого». Никогда.

Как ни странно, это подействовало, и сильно. «Полковник» замолчал, взглянул на меня волком и с досадой упрекнул:

— Ты что, не мог сказать, что ты король? Мы бы все по-тихому провернули, а потом бы тебя и охраняли. И брали бы недорого.

А как удобно было бы шпионить… Но об этом он благоразумно промолчал.

Я отметил про себя, что «полковник» так и не понял, что никому здесь не нужна охрана. Но ответил с грустью в голосе:

— Ты бы мне не поверил.

— Почему? Я в Африке и не таких видал.

Он ехидно осклабился, да и я расхохотался некоролевским образом.

— А эта — кто тебе? — спросил он.

Я подумал и сказал:

— Свояченица, кажется. Сестра жены.

— A-а… Ну и правильно, что ты выбрал другую. В твою я, может быть, и стрелять бы не стал. А эта сама нарвалась, и пусть не обижается.

— Она на ругань обижается, а не на пальбу. Ты поимей в виду, если надумаешь стать королем — где-нибудь в Африке. И удачи тебе, — добавил я вполне искренне.

Я был уверен, что мужика дома ждут большие неприятности, но помочь ему не мог. И чувствовал себя особенно неловко оттого, что знал: в меня больше никто и никогда стрелять не будет.

Сестры сидели за столом в какой-то комнате, напомнившей мне ту, где мы совещались перед моим отъездом, но разговаривали о сугубо домашних делах. Кэт в своем маскарадном платье вертелась на высоком круглом стуле посреди пультов и экранов. Бет смотрела на нее снизу вверх, уткнувшись подбородком в сцепленные руки.

— Кэтти, какая разница, где жить? — как раз спросила Бет, когда я к ним вернулся. — Нам все равно нужно завтра быть в Лэнде.

— Вам, может быть, и все равно, а для меня есть разница! — вспыхнула Кэт.

— Вот ты и выбирай. Разве здесь тесно?

— Ты ничего не понимаешь!

— Понимаю. Но все уладится. Ивану сейчас придется труднее, чем тебе.

Она, не глядя, поймала мою руку и потянула вниз — чтобы я сел, и продолжала:

— Ты дома, Кэтти, для тебя тут все свое.

— Зато вас двое! — бросила Кэт, встала и ушла.

Бет покачала головой, но утешать ее не побежала.

Эту огромную резиденцию я осваивал несколько месяцев и все равно долго еще не чувствовал себя в ней дома. Она считалась, как я понял, главным дворцом. Тут были покои Кэт и Бет, залы для приемов, балов, обедов, помещения для работы, зимний сад, каток, бассейны и много еще чего. Мы с Бет в нем в ту весну по-настоящему не жили — так, «останавливались» иногда. Или Бет нарочно уступила дворец сестре, чтобы та легче пережила мое вторжение. Для самой Бет, как я скоро понял, домом был Лэнд, куда мы в самом деле отправились на следующее утро.

Я понял, что ребята все это время находились, по сути, под арестом. Кэт запретила им бывать в городе. Мера пресечения отнюдь не жестока. Лэнд — большая земля, там не бывает скучно. И дела у ребят хватало, но все-таки пора было выпустить их на волю. На сей раз, кстати, все сидели тихо и не высовывали нос наружу, хотя им и вернули ремни. Последняя «охота» произвела на всех сильное впечатление.

— Сейчас Лэнд закрыт «колпаком», — сказала мне Бет. — Может быть, я и смогу через него пройти, а может быть, и нет. Как-то не приходило в голову попробовать. Мы лучше попросим у них коридор и пойдем короткой дорогой.

Я смутно догадывался, что такое коридор, и не стал вдаваться в подробности. Бет, впрочем, пояснила, что на границах Лэнда есть несколько сторожевых постов, где всегда кто-нибудь дежурит — хотя бы на одном из них. Именно таким дежурством пригрозил Дени сердитый Петер, а вовсе не мытьем котлов.