Десантник на престоле. Из будущего - в бой. Никто, кроме нас! - Ланцов Михаил Алексеевич (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt) 📗

Снова бал и снова Александр не знал, куда себя деть. Хитросплетение красивых платьев, лукавых улыбок, стянутых корсетами талий и налитых грудей, все это буквально выводило великого князя из себя, вызывая острое желание секса. Его физическому телу было неполные тринадцать лет, выглядело оно куда старше, да и с гормонами все было нормально, поэтому сексуальное желание было зашкаливающее, особенно в пучине подобных провокаций. Помимо прочего, Александр был крепкого и статного вида, и молодые дамы буквально вились вокруг, оказывая ему знаки внимания и делая прозрачные намеки, вынуждая быть вежливым. Было всего только одиннадцать часов, как он не выдержал и ушел на балкон, отдышаться и остыть. Эти агрессивно сексуальные смотрины друг на друга казались ему издевательством, насмешкой в духе старой шутки по локоть. Пойди он на поводу у одной из этих девиц, окажи он ей просто чуть больше внимания, чем положено по этикету и с него не слезут. Пока же он старался прикидываться безразличным к женскому обществу, дабы хоть как-то держаться. Впрочем, на длинном балконе он был не один. На морозный воздух вышел остывать еще один человек, доведенный этим баллом до дикого раздражения. Это была Наталья Александровна Пушкина, которая прибыла на праздничный вечер с мужем, но тот довел ее до крайней степени кипения своим поведением.

Буквально ворвавшегося на балкон Александра было сложно не заметить, но дама выдержала паузу, давая великому князю отдышаться. Впрочем, спустя минуту он и сам ее заметил, а потому, она, сделав шаг из тени, вежливо улыбнулась:

— Что, ваше императорское высочество, вас тоже утомил этот балл?

— Да. Какая-то вакханалия. Голова уже кругом идет.

— В самом деле? — Она сделала небольшой глоток из бокала с шампанским.

— Да. Мне в какие-то моменты даже кажется, что целая плеяда дам на нашем балу считает своим долгом продемонстрировать мне свои прелести самым нечаянным образом. Бывает наклонится какая-нибудь особа, да так, что ее грудь буквально волшебством каким-то удерживается от того, чтобы вывалиться из платья. Они что, не думая такие вещи вытворяют?

— О, вы просто не успели оценить их рвение. Вы только намекните, они и ни такие поклоны отвесят, обнажив куда более любопытные места.

— Да, высший свет у нас, мягко говоря, не тяжелого поведения.

— Как, как? — Наталья Александровна сдавлено хихикнула.

— Есть дамы легкого поведения, в обиходе именуемые блудницами. Но говорить так нехорошо, ибо просто и обыденно. Нужно что-нибудь более шутливое для оценки их стараний. Получается игра слов. Если у дамы поведение легкое, значит оно не тяжелое. Заодно подобный эпитет и для мужчин подходит.

— Прелестно.

— А что вы делаете на морозном воздухе?

— Вы не поверите, но я здесь по той же самой причине, что и вы.

— В самом деле?

— Да, только эти дамы, у вас, как вы говорите, не тяжелого поведения, увлеченно флиртовали с вами, без вашего согласия, а у меня — с моим мужем. И заметьте, он был совсем непротив подобных игр. Даже не смотря на то, что рядом стояла я. Совершенно бесстыжая натура! Более того, я практически уверена в том, что мы покинем этот бал не вместе.

— Вы думаете, он вам изменит сегодня?

— Не знаю, мне уже все равно. Он редко упускает возможности мне досадить.

— Отчего же?

— Я не могу этого понять. Ему нравится моя красота и, вместе с тем, она вызывает в нем ярость, бешенство, обиду. Ума не приложу, в чем причина подобной противоречивости.

— Как в чем? Я слышал, что его отец вел не очень приятные дела против вашего, за что, в итоге, был осуждаем общественностью.

— И что с того?

— О, мадам, вы зря такой деталью пренебрегаете. Над ним же постоянно шутят на службе, что, дескать, не получилось отцу прославиться арестами, так сын теперь прославится в любви к тому же роду. Это же известная шутка, которая доходила даже до моих ушей, хотя я не любитель светских сарказмов.

— Ваше императорское высочество, а сколько вам лет? Простите меня за мою невежливость, но девичья память и шампанское совершенно беспощадны.

— А сколько вы дадите?

— Не знаю. На вид вам лет восемнадцать, но я слышала, что вы весьма юны. Однако говорите вы совсем не как мальчик.

— Вы правы, возраст, это моя беда. Можете считать, что я родился взрослым.

— Интересно, — Наталья Александровна допила шампанское из бокала, поставила его на парапет балкона и, подойдя буквально вплотную к великому князю, взяла его за талию, заглянула в глаза и томным голосом спросила. — Александр, а у вас уже были женщины?

— Наталья Александровна! — С притворным возмущением сказал Александр, взял ее левой рукой за талию, прижал к себе, а правой опустился ниже, на упругую попу.

— Александр Александрович! — С таким же наигранным возмущением сказала Наталья Александровна и лукаво улыбнулась.

— Не провоцируйте меня, ваша красота и мой огонь могут начудить. Пойдемте в зал и устроим какую-нибудь затею, а то эти постные лица с многозначительными взглядами меня уже немного раздражают.

— Как вам будет угодно, — с томным придыханием сказала Наталья Александровна и потянулась его поцеловать, но слегка хмурый взгляд Александра ее остановил. Она, чуть приоткрыв чувственно рот, посмотрела ему прямо в глаза и, выждав минуту, потянулась снова, в этот раз, уже не встречая сопротивления. После недолго, но довольно чувственного поцелуя она чуть отстранилась, довольно улыбаясь, и сказала: — Вы правы, ваше императорское высочество, будем сегодня благоразумны. Тем более что в зале так много свидетелей.

Он открыл ей дверь в залу и пропустил ее вперед. Выйти с балкона аккуратно не получилось, так как момент их совместного возвращения, по какой-то странной случайности увидели почти все присутствующие. Бал к тому времени шел довольно вяло, можно даже сказать — сонно, так как большая часть присутствующих занималась злоупотреблением алкоголя, сплетнями и грубоватым флиртом. Поэтому, подобная ситуация вызвала сдавленные смешки и перешептывания, которые сразу вогнали Наталью Александровну в смущенное состояние, так что выкручиваться пришлось не менее удивленному Александру. Помедлив несколько секунд, собираясь с мыслями, он сделал несколько решительных шагов вперед и обратился к собравшимся:

— Господа! Ну что же вы заставляете скучать дам? Они же от подобных забав уже на морозы бегают.

— В самом деле? — Николай Николаевич казалось, дежурил невдалеке от балкона, а потому вынырнул откуда-то с боку с хитрым выражением на лице. — Разве прекрасный бал не развлекает благородных дам?

— Ну что вы, Николай Николаевич, разве же мы англичане какие, чтобы радоваться столь постным увлечениям. Надобно, какую импровизацию устроить. К черту регламент!

— Александр, что за выражения?! — Николай Николаевич попытался одернуть своего племянника.

— Дядя, мне самому противно за свои слова, но это невыносимо! Где веселье? Где разнообразие? Эти пиликанья давно ушедших времен меня в тоску вгоняют, да и не только меня.

— Ваше императорское высочество, так предложите забаву. Мы поддержим. — Вмешался Левшин с лукавой улыбкой. — У вас есть какое-нибудь предложение?

— Хорошо. Извольте. К ним, конечно, нужно готовиться. Хотя. Вот. Давайте устроим какую-нибудь игру, в которой тот, кто проиграет, исполняет песню, задуманную победителем. Мы не все хорошо умеем петь, так что будут веселые курьезы. Пожалуй, они куда приятнее, чем эти скучные танцы. Впрочем, в точности загадывать песню не стоит, довольно будет только мотива.

— Да, господа, давайте немного поиграем. — Заинтересовалась предложением Александра Наталья Александровна и активно включилась в агитацию. Народ поначалу попробовал отлынивать, но горячительные напитки и неотразимость Натальи Сергеевны, сделали свое дело. Особенно после того, как ей уступил Николай Николаевич. Поэтому, уже спустя каких-то десять минут был образован своего рода круг вроде салона, в котором начались сплошные потехи, ибо, как и говорил Александр, петь умели далеко не все, да и слов знали немного. Такой подход дал свой эффект — народ от души стал веселиться, переплетая шутки, смех и попытки пения. А учитывая, что круг вместе с дамами насчитывал не боле сотни человек, то получалось весьма камерно и живо. Практически как в небольшом, домашнем салоне. Впрочем, Александр тщательно лавируя, избегал исполнения песен, что не осталось без внимания.