Канонир (СИ) - Корчевский Юрий Григорьевич (читать книги онлайн полностью без регистрации TXT) 📗
— Чем тебе плох мой дом?
— Неудобно, Илья. Я у тебя живу, меня кормят, обстирывают, больные сюда ходят, беспокоят домашних.
— Плохо же ты обо мне подумал, Юра. Я и дочь моя, любимица, живы остались только благодаря тебе. И дом цел — не сожгли, не отдали клеветникам благодаря тебе. Разве не ты рисковал своей головой, вывозя на телеге убитых кромешников? Я и моя семья были для тебя тогда чужими, незнакомыми людьми. Неужели я отвечу чёрной неблагодарностью? Живи, сколько хочешь — ты для меня как сын, о котором я мечтал и которого Господь мне не дал. Я уже в возрасте — мне бы дело наследнику передать, да вот нету. Девка — она девка и есть, её облапошить любой может, да и силы за ней никакой. Живи, прошу, не уходи.
И я остался. Когда так просят, грех отвергать протянутую руку, тем более вскоре события завертелись, как белка в колесе.
Одним солнечным днём Илья запряг лошадь в возок.
— Юра, не хочешь с нами просвежиться? Я по делам еду, недалече — вёрст пять. У меня коптильня там, рыбки свежекопчёной отведаем, а то я там три седмицы не был.
— Я не против — поехали, а то действительно засиделся в городе.
Я сбегал в свою комнату, опоясался поясом с саблей, сунул за него пистолет и накинул лёгкую летнюю ферязь, прекрасно скрывавшую моё оружие. Хоть и на прогулку едем, да бережёного Бог бережёт.
Когда я вышел, в возке уже сидела Дарья.
Я легко поднялся на сиденье, Илья восседал на месте кучера. Он тронул вожжи, и мы выехали со двора. Маша закрыла за нами ворота.
В пути Илья раскланивался со знакомыми, те также с достоинством снимали шапки.
Мы выехали за город. Мостовая кончилась, трясти стало меньше, возок мягко покачивался на грунтовой дороге. Дарья периодически соприкасалась со мной то плечом, то рукой, и на щеках её выступал румянец.
Природа и в самом деле была хороша — слева и справа от дороги тянулись луга, невдалеке темнел лес, а слева поблескивала река. Воздух был напоён запахом трав и луговых цветов, дыши полной грудью — не надышишься. В городе такого воздуха нет — пахнет дымом от многочисленных печей, варящимися щами, навозом от домашней живности.
Илья, полуобернувшись к нам, рассказывал о пасеке, что стояла невдалеке, и на которой он покупал ну совершенно потрясающий мёд и которым собирался нас угостить.
Мы добрались до коптильни — небольшого деревянного барака, в котором на верёвочках висела уже готовая рыба. Рядом с ним стояла сама коптильня — печь с идущим от неё по земле каменным воздуховодом. Как раз из него рабочие вытаскивали рыбку, отливающую золотистыми боками. С рыбки падали капли янтарного жира, а запах был просто умопомрачительным. Потекли слюнки, и немедленно так захотелось её отведать.
Илья уловил наше с Дашей желание, отдал распоряжение, нас усадили за неказистый стол, на который поставили миску с крупно нарезанными ломтями свежего хлеба и длинное медное блюдо с лежащими на нём крупными рыбинами.
На правах хозяина Илья великодушно предложил отведать рыбки.
— Вот вязига, вот налим холодного копчения, щурят рекомендую. А уж белорыбицу не попробовать — грех.
Я ножом располовинил белорыбицу, кусок отдал Дарье, во второй вонзился зубами сам. О! Божественно! Конечно, и вяленую, и копчёную рыбу я ел и раньше, но вот так — горяченькую, только что из коптильни, да на свежем воздухе — впервые. Вот уж уважил Илья, молодец.
Когда отлучившийся по делам Илья подошёл, почти вся рыба была съедена.
— Ого! — удивился Илья. — Не уж так оголодали на моих харчах?
— Нет, но не скушать такую рыбу — обидеть хозяина. Уж очень хороша — никогда такой не пробовал.
— А то! Посмотри, какие мастера работают. Тезка мой, Илья — мастер у ватажки. И дед его, и отец всю жизнь рыбу коптили, все секреты знают.
— Хороша рыбка, спору нет. К ней бы ещё пивка холодного.
— Ах я, старый дурень, про пиво?то и запамятовал. Ведь на кухне бочонок стоял, Маша приготовила. Взять забыл! Ну ничего, не в последний раз сюда наведываемся. Сыты? Тогда поехали назад, в город — ещё дела есть.
Мы уселись в возок и поехали назад. Выехали с узкой дорожки на широкую дорогу, ведущую в город. Отдохнувшая лошадка бодро тянула повозку.
Вдруг сзади послышался лихой посвист и топот копыт. Я обернулся — нас догоняли всадники. Из?за того, что лес подступал к дороге с обеих сторон, нельзя было определить их численность — видно было только трёх первых, скакавших впереди. Я рассмотрел на них синие мундиры и успокоился — не разбойники, те всегда одеты во что придётся.
Каково же было моё удивление, когда Илья обернулся, и я увидел его искажённое страхом лицо. Он стал нахлёстывать коня, прокричав мне:
— Шведы!
Какие шведы, откуда им здесь взяться? До города ведь всего ничего. Слухи ходили — шведы де напасть собираются, силы копят, но сегодня утром никто даже полслова не сказал. Никак — разведка или передовой дозор.
Сзади раздались выстрелы, пули просвистели над головой.
— Илья, гони в город, я их попробую задержать.
На повороте дороги, когда Илья немного придержал коня, чтобы возок не перевернулся, я соскочил с него и, не устояв на ногах, покатился кубарем. Однако повезло — ничего себе не сломал.
Я встал за дерево, вытащил пистолет, взвёл курок.
Через пару минут кавалькада всадников приблизилась. Я вскинул пистолет, поймал на мушку переднего, в синем доломане и с бляшкой на груди — не иначе как воинский начальник, вероятнее всего, десятник, и спустил курок. Громыхнул выстрел, и всадник вылетел из седла, попав под копыта скачущих следом лошадей. Два коня споткнулись и упали, рухнув на седоков. Образовалась свалка — задние всадники с ходу налетели на упавших коней и ратников, нагромоздилась куча–мала.
Я выскочил из?за дерева и вонзил саблю в бок шведу, что был ко мне вполоборота. Меня заметили, и два всадника ринулись ко мне. Только лес — не дорога, здесь деревья мешают.
Я крутанулся вокруг дерева и саблей пропорол бок шведской лошади, и, когда она стала заваливаться, ударил всадника саблей в грудь. Во время падения он был почти беззащитен, опершись руками о луку седла и пытаясь вытащить ноги из стремян, чтобы его не придавило тушей коня.
Второй швед взмахнул саблей, и скуфейку с моей головы как ветром сдуло. Смерть прошла совсем рядом — сабля срезала волосы с макушки.
Я окинул дорогу взглядом. Один швед был убит мной из пистолета, тела двух виднелись из?под крупов лошадей, ещё один всадник держался за упавшую лошадь и едва стоял на ногах. Рядом со мной лежал вместе с убитой лошадью ещё один швед, итого — половина из десятка.
Теперь стоит спасать свою жизнь — урон шведам я нанёс, возок благополучно уехал. Вот только дадут ли мне рейтары уйти?
Двое на лошадях обходили меня со стороны, тот, что чуть не снёс мне голову, надвигался сзади. Двое оставшихся не у дел повернули коней и поскакали назад. К чему бы они ретировались? Предупредить основные силы, что они обнаружены?
Я надеялся, что Илья уже в городе и поднял тревогу. Если повезёт, вскоре навстречу должна выехать дружина псковская, пусть и небольшая её часть. Или воевода, князь Василий Семёнович Серебряной, решит не рисковать и закроет ворота, собравшись обороняться в крепости?
Времени для размышлений у меня не было — надо спасаться. Жалко, что пистолет разряжен — пороха и пуль перезарядить не было, и сейчас он бесполезным грузом торчит за поясом. Оп–па! Да на поясе у меня два ножа — длинный и тяжёлый боевой и маленький — для еды и хозяйственных нужд.
Я перебросил саблю в левую руку и вытащил боевой нож. Драться им со всадником — безумие, но я и не собирался этого делать. Не удобен этот нож для метания, да придётся.
Задний рейтар был уже близко, и я решил начать с него. Метать нож с моей позиции невозможно — голова лошади наполовину закрывает всадника. Я метнулся в сторону и кинул нож в шведа, вложив в бросок всю силу. Одновременно спереди раздался пистолетный выстрел, и от дерева, за которым я стоял мгновение назад, отскочила щепка. Я упал на землю и перекатился в сторону, под укрытие ствола другого дерева. Швед взмахнул саблей, но достать ею меня, лежащего за деревом, не смог. Зато я снизу ударил саблей по ногам его коня. Бедная лошадка рухнула на передние ноги, а я ударил шведа своей саблей по шее.
