Тайная жизнь Фиделя Кастро. Шокирующие откровения личного телохранителя кубинского лидера - Санчес Хуан Рейнальдо

И вот мы отправились на поиски ирландского кофе целой делегацией из восьми человек: Фидель Кастро, переводчица Хуанита Вера, адъютант Пепин Наранхо, начальник эскорта Доминго Мене, министр внутренних дел Рамиро Вальдес, врач Эухенио Сельман и двое телохранителей. Для меня эта вылазка таила опасность, поскольку я всегда был вооружен, когда сопровождал Фиделя, а здесь это строго запрещено. Если бы британская полиция узнала, что у одного из нас есть оружие, это вызвало бы большой дипломатический скандал.

На выдвижном трапе министр Рамиро Вальдес повернулся ко мне спросить, вооружен ли я. Я ответил, распахнув свое длинное зимнее пальто, в кармане и подкладке которого проделал дыру. В левой руке у меня был «миниузи» – самый маленький пистолет-пулемет израильского производства, обладающий просто дьявольской скорострельностью: тысяча двести выстрелов в минуту! Сойдя с трапа, мы повернули налево, пересекли коммерческую зону и сели за стол рядом с ирландскими пассажирами, с изумлением смотревшими на Фиделя, легко узнаваемого по своей высокой фигуре, бороде и военной форме. Заказав и выпив горячий напиток, мы вернулись в салон Ила. Единственный визит Фиделя Кастро в Великобританию [28] продолжался менее десяти минут!

После дозаправки горючим наш самолет вновь взмыл в небо и полетел над Европой, разделенной между двумя блоками, Восточным и Западным. Через пять часов мы приземлились в серой атмосфере погруженной в траур столицы Союза Советских Социалистических Республик. Было так холодно, что персонал кубинского посольства купил для меня теплые сапоги на меху вместо моей обуви, не подходящей к здешнему климату. Водитель из русской службы безопасности, владевший испанским, служил нам гидом и переводчиком. По приезде в посольство этот коллега из КГБ, видя, как я надеваю новые сапоги, неожиданно сказал: «Они такие дорогие, что даже врач не может себе позволить их купить…» И пояснил: «В нашей стране врач зарабатывает меньше механика. Поэтому многие врачи и инженеры предпочитают работать на заводах». В тот момент я не мог понять его слова. Заметив мое недоумение, он продолжал: «У нас быть квалифицированным рабочим выгоднее, чем получить университетский диплом». Я с любезной улыбкой поинтересовался:

– Но если все инженеры захотят стать рабочими, кто же будет инженерами?

После этого я начал задавать себе некоторые вопросы.

Потом мы заехали в гостиницу, чтобы оставить наш багаж, и помчались к Команданте в ту часть города, которая называется Ленинскими горами, – там советская служба протокола всегда предоставляла в его распоряжение дачу. В СССР основную заботу о безопасности Фиделя брал на себя КГБ, поэтому мой рабочий ритм был менее напряженным.

На следующий день мы отправились в Дом союзов, где в течение трех дней было выставлено для прощания забальзамированное тело Леонида Брежнева в гробу, установленном на красный катафалк, украшенный цветами, многочисленными венками и бесчисленными наградами усопшего вождя. Одетые в черные музыканты без перерыва играли Рахманинова. После того как покойному отдали дань почтения рядовые москвичи, пошли советские руководители и главы государств и правительств со всего мира. Я узнал индийского премьера Индиру Ганди, президента Ирака Саддама Хусейна, лидера ООП Ясира Арафата, а также польского президента генерала Ярузельского и всех руководителей братских стран советского блока. Не думаю, чтобы Фидель был сильно расстроен из-за смерти сурового Брежнева, хотя внешне он старательно демонстрировал скорбь. Мне кажется, что гораздо ближе ему был жизнерадостный Никита Хрущев. Но главное в другом: между двумя нашими странами существовал тесный союз, выгодный им обеим. Для Москвы Куба была важнейшей фигурой в противостоянии Восток – Запад, поскольку являлась ее единственным коммунистическим союзником в Западном полушарии, к тому же находящимся менее чем в двухстах километрах от побережья США. А для Гаваны была жизненно необходима советская военная и экономическая помощь: без нее, скорее всего, Куба не смогла бы сопротивляться американскому давлению так долго.

Настал момент, когда траурная процессия двинулась по столице к Красной площади, где должно было состояться погребение. Юрий Андропов, бывший шеф КГБ и новый хозяин Кремля, произнес надгробную речь. После церемонии я вернулся в гостиницу вместе с шоферами из русской госбезопасности. Едва мы прибыли на место, как они рванули за покупками к стоящему в вестибюле киоску, теоретически предназначенному для иностранных гостей. Дезодоранты, зубная паста, мыло; они скупали туалетные принадлежности, выпущенные в странах СЭВ – Совета экономической взаимопомощи, объединявшего страны советского блока: СССР, Болгарию, Румынию, Албанию, Венгрию, Польшу, Чехословакию, Восточную Германию, Кубу, Вьетнам, Монголию. «Надо пользоваться случаем, что есть поставки, – объяснили они мне, – потому что в ларьках что-то бывает, только когда в Москве находятся иностранные делегации».

В СССР бросалась в глаза бедность населения, особенно когда мы выезжали из Москвы. В столице нехватка товаров и продуктов были еще бо?льшими, чем в Гаване, однако советская модель строительства социализма считалась наиболее передовой и правильной. В Москве в мою душу впервые закрались сомнения. Я стал мысленно задавать себе вопросы: действительно ли коммунистическая система эффективнее капиталистической? Если советский народ так живет через шестьдесят пять лет после революции, то разумно ли подражать ему, следовать его примеру? Это было мимолетное, едва уловимое сомнение. Я тотчас прогнал его из своих мыслей, чтобы полностью сосредоточиться на службе Фиделю и революции.

Похороны Брежнева открыли период наших частых вояжей в Москву: советские вожди умирали один за другим! Блестящий руководитель Юрий Андропов, восемнадцать лет возглавлявший КГБ, умер в 1984 году в возрасте семидесяти лет, после всего лишь пятнадцати месяцев пребывания в Кремле. Царствование его преемника Константина Черненко, который принимал власть, уже будучи тяжело больным, оказалось еще короче: тринадцать месяцев! Старый аппаратчик умер в 1985 году в возрасте семидесяти трех лет. Ему наследовал пятидесятичетырехлетний элегантный и бойкий реформатор Михаил Горбачев: этот протеже Андропова начал свою политику гласности и перестройки… недовольство которой Фидель очень скоро выразил, определив ее как «чужую жену».

Зимой 1986 года, когда мы находились в Москве, где Фидель, несмотря ни на что, пытался наладить отношения с Горбачевым, телетайпы информагентств разнесли страшную весть: накануне вечером, в ночь с 28 февраля на 1 марта 1986 года, в Стокгольме посреди улицы был убит Улоф Пальме. Ровно в 23 часа 21 минуту шведский премьер-министр вместе с женой вышел из кинотеатра. Когда они пешком возвращались домой, в спину ему было произведено два выстрела. Через час шведские врачи официально объявили о его смерти. Убийцу Пальме так и не нашли, и его убийство по сей день остается нераскрытым. Как бы то ни было, в связи с этим делом весь мир узнал, что в тихой социал-демократической скандинавской стране является обычным делом то, что глава правительства ходит по улицам совсем без телохранителей!

Фидель Кастро был оглушен известием о гибели Улофа Пальме, бывшего его союзником. Длительное время шведский руководитель, социалист, тьермондист [29] и антиимпериалист одновременно открыто выражал свои симпатии к Кубинской революции. Еще в 1972 году Пальме вызвал гнев Вашингтона, разорвавшего на год дипломатические отношения со Стокгольмом из-за участия шведского премьер-министра в демонстрации против войны во Вьетнаме. Более того, в выступлении по радио он сравнил американские бомбардировки Ханоя с бомбардировкой Герники в ходе гражданской войны в Испании и с истреблением нацистами евреев в Треблинке. Затем, в 1975 году, отважный швед стал первым западным лидером, нанесшим официальный визит на Кубу: Фидель Кастро устроил ему триумфальный прием в Сантьяго-де-Куба, втором по значению городе страны, где они вместе отметили национальный праздник – 26 июля.