Краски любви - Анисимов Андрей Юрьевич (книги онлайн полностью бесплатно .TXT) 📗
– Перед своей гибелью господин Липский имел честь дать ваш телефон. Меня зовут Альберт. Я очень хотел бы иметь картину Коровина. Знаю, что вы ее предлагали господину Липскому. За ценой проблем не возникнет. Буду у вас через три-четыре дня.
– Я на неделю вынужден уехать по неотложным делам, – дрожащим голосом ответил Гнусняк, – а через неделю буду рад вам помочь.
– Постараюсь задержать поездку, – ответил голос. Связь отключилась. Судя по тому, что в трубке во время разговора все время происходили шумные паузы, Гнусняк понял, что с ним говорили через переводчика.
Спрятав мобильник под подушку, Самсон сел на постели и стал думать. «Неужели Липского нет в живых?» Если это правда, то судьба подарила ему пять тысяч долларов. Эта мысль столь странно подействовала на Самсона, что он снова вскочил, побежал на кухню и, достав из буфета бутылку приличного коньяка, налил себе полстакана. Выпив залпом, подумал немного и налил еще. Открыв банку красной икры, запустил туда палец и, захватив изрядное количество деликатеса, закусил им. Затем вошел в гостиную, включил музыку и под нее с криком и улюлюканьем совершил несколько танцевальных па. Изумленная Злата появилась в ночной рубашке и, застав дядю подпрыгивающим под музыку, остолбенела. Гнусняк подхватил племянницу под руки и увлек за собой.
– Что с тобой, дядя? – пролепетала девушка.
– Ничего! Ничего! – повторял Гнусняк, кружа Злату по гостиной.
В дверях возник Тарзан и, тоже ничего не понимая, уставился на своего хозяина. Наконец Гнусняк притомился и плюхнулся в кресло. Внезапно его довольная физиономия омрачилась. Нет ли тут подвоха, вдруг дезинформация? Он подошел к обыкновенному телефону и, выключив музыку, дрожащей рукой отщелкал кнопки номера.
– Да… – послышался женский голос.
– Извините меня за поздний звонок. Мне срочно нужен Липский.
– Вы разве не знаете? Михаил погиб во Франции. Лиза поехала туда.
– А с кем я говорю? – стараясь скрыть радость, поинтересовался Гнусняк.
– Я подруга Лизы. Пока их нет, живу в квартире. А извините, кто вы?
Гнусняк положил трубку, не удосужив женщину ответом, и, не обращая внимания на изумленных Злату и Тарзана, взлетел на мансарду.
Крюков спал, дремал на стуле и Олег Губанов по прозвищу Кобра. Рядом со стулом на полу валялся раскрытый детектив. Самсон потормошил спящего художника и, когда тот открыл глаза, крикнул:
– Ты напишешь Коровина лучше самого Коровина?
– Нельзя ли подождать до утра? – огрызнулся Крюков и отвернулся к стене. Губанову Гнусняк кивнул, и тот, потирая глаза, вышел.
– Вставай. Хватит дрыхнуть. Пойдем лучше выпьем. Я плачу за Коровина полторы тысячи, – сказав это Крюкову, Гнусняк замер, удивившись своей щедрости.
– Может, я могу уже и домой съездить? – спросил художник, видя, что его заказчик находится в приподнятом настроении.
– А вот этого не будет. Дело прежде всего. У нас появился настоящий покупатель. Я выхожу на него без посредников. Представляешь, что это значит?!
Обычно осторожный и скрытный Гнусняк не мог сдержать своей радости. Он даже не задумался, почему Липский решил подарить ему свои деньги. Ведь перекупщик жил на спекуляции. Но всего этого Гнусняк замечать не хотел. Радость от приобретения пяти тысяч долларов и возможности напрямую торговать с клиентами Липского помутила его сознание.
– Кого из ребят ты желаешь себе в охрану?
Крюков усмехнулся и ответил:
– Если ты продолжаешь держать меня в качестве арестованного, пошли со мной Костю. Костя хотя бы смахивает на человека.
– Будь по-твоему, – легко согласился Гнусняк. Сегодня он был очень добрым человеком.
Глава 35
Комиссару Готье везет с помойкой
За несколько тысяч километров от подмосковной Малаховки один человек тоже неважно спал эту ночь. Звали этого человека Симон Готье. Странные вывозы нелегальных эмигрантов на виллу известного и добропорядочного любителя старинной живописи сильно занимали его воображение. Едва рассвело, он тихо поднялся со своего супружеского ложа и на цыпочках направился в ванную. Побрившись и хлебнув холодного кофе, он оделся и, поеживаясь от утренней прохлады, вышел на улицу. Остывшая машина, которую этой ночью комиссар опять-таки не поставил в гараж, завелась только со второго поворота ключа. Готье тихо вырулил из переулка и не спеша поехал по пустынному Марселю.
Над городом парил подсвеченный прожекторами монастырь. Улицы были пустынны, если не считать бродячих кошек, оравших во дворах. На пристани возле одной яхты суетилось несколько мужчин, видимо, собиравшихся рано отправиться в морское путешествие. По середине приморской улицы брела подвыпившая проститутка, и Готье с трудом ее объехал. В другое время он бы вызвал наряд и нерадивую жрицу любви отвезли бы в участок, но сегодня Готье было не до нее. У вокзала комиссар остановился. В зале ожидания в сумраке дежурного света на полу спали арабы. Их запачканные, но яркие одежды создавали причудливые цветовые массы, из которых торчали шоколадные руки и ноги. Вокзал спал, дремало и все вокруг. Первый поезд на Лион должен отправиться лишь через два с половиной часа, а заранее марсельцы на вокзал не приходят. Да и метро начнет работать только через два часа.
Перед тем как подойти к интересующей его гостинице, Готье остановился и несколько минут выждал. Затем уверенно направился к входу. Заглянув за стекло дверей и не обнаружив никаких признаков жизни, он обошел здание со всех сторон. Пакетов с мусором возле гостиницы не было. Машина мусорщика появится через час. Значит, надо ждать. Готье хотел проверить, выставит ли Али и на этот раз вещи своих постояльцев к мусорной машине, как он это делал раньше, по информации осведомителя. Конечно, можно вызвать наряд и прочесать номера. Но эта акция спугнет Али и, возможно, заставит затаиться всю компанию. Готье этого не хотел. Он намеревался поподробнее разузнать, в чем тут дело. Многолетний опыт работы подсказывал, что спешить не стоит.
Комиссар отошел за соседний дом и, прислонившись к ограде, задумался. Что он имеет на этот момент? Транспортировку незаконных эмигрантов, причем скорее всего в состоянии наркотического опьянения, на шикарную пригородную виллу. И уничтожение всех следов их пребывания в гостинице Али. Если учесть, что грабить нелегалов бессмысленно: они давно ограблены и обобраны до нитки теми, кто их привез во Францию, убивать их не за что, ни политического, никакого другого интереса они не представляют. Остается тот самый простой ответ – нелегалов похищают для работы. Но никакого производства на шикарной вилле нет. На фермерских работах их тоже никто не использует, это было бы сразу известно. Прислугу можно и так легко набрать из тех же нелегалов. Даже если допустить, что Альберт Беринни очень жадный человек и не хочет платить налоги в профсоюз за своих работников, то представить, что они ему нужны в таком количестве, трудно. Для приличного дома довольно хлопотно отмывать и проверять разный сброд на наличие болезней, чтобы не заразиться какой-нибудь мерзостью. Опасно оставлять такую братию в доме. Без рекомендаций и без адреса они запросто могут ограбить хозяина и смыться. Выходит, объяснить похищение нелегалов решением нормальных бытовых нужд не получается. Вот и возникают всевозможные подозрения.
Дверь гостиницы открылась, и женщина, замотанная по глаза в темную ткань, вынесла несколько пакетов. Она поставила их на тротуар на углу у гостиницы и, не оглядываясь, быстрыми шагами вернулась назад. Затем снова вышла и снова вынесла пакеты. Всего пакетов оказалось шесть. Рыться в них прямо на улице Готье не желал. Во-первых, это сразу заметят. Во-вторых, может понадобиться работа с содержимым. Вполне возможно, придется задействовать лабораторию. Готье решил дождаться машины и уж тогда под прикрытием мусорки провести эту процедуру. «Вот, дожил! Стал потрошителем помоек», – подумал Готье и представил, как бы расхохоталась Эстер, узнай, чем занимается ее благоверный.
