Огонь! Бомбардир из будущего - Корчевский Юрий Григорьевич (электронные книги без регистрации .txt) 📗
– А что ты им по-татарски кричал, ты татарский знаешь?
Я рассмеялся:
– Изучил, когда в плену у татар был. А кричал, что отступать надо, русские в тылу, вот они и повернули.
– Молодец, здорово придумал! Как раз момент нехороший был, сильно навалились, думал – не отобьемся.
Все засмеялись, но одобрили мою хитрость. У убитых татар мы собирали сабли, лучники из тулов забрали стрелы – нехристи явно собирались повторить атаку. Обрубив постромки, мы поставили несколько саней боком на лед, все какое-никакое укрытие, хоть от стрел спасет. Строй конных татар снова начал разгоняться в нашу сторону, посыпались стрелы. Мы присели, укрываясь за санями, лучники одну за одной выпускали стрелы по толпе, я успел выстрелить один раз, но как и в прошлый раз – удачно, татарин вылетел из седла и попал под копыта лошадей. Я взял в руки мушкет с картечью и стал выжидать. Мы повторили тот же трюк – сначала залп одной половины, через некоторое время – другой половины нашей команды. Это не остановило татар, хотя убитые и раненые у них были, я сам видел падающих. Когда сшибка стала неизбежной, между нами было уже метров десять, я выкинул обе руки с пистолетом и разрядил сразу оба в нападавших, бросил разряженные пистолеты на лед и схватил татарскую трофейную саблю. В этот миг надо мной мелькнули копыта и брюхо татарской лошади, которая перепрыгивала сани, и я всадил ей в брюхо саблю, располосовав все брюхо, оттуда выпали кишки, и лошадь по инерции пролетела несколько метров, упав набок и придавив всадника. Я кинулся назад, кончиком сабли дотянулся и чиркнул всадника по горлу. Рядом, слева и справа, бились мои товарищи, к сожалению, уже не все. На меня налетел конный татарин, перепрыгивать сани он не стал, рубился, повернув лошадь боком, он был в выгодном положении, сидя на лошади, был выше меня и удар наносил сверху. Пока я только отбивал удары, но улучил момент и рубанул его по ноге, почти перерубив ниже колена. Татарин стал заваливаться на меня, и я нанизал его на саблю. Пока я вытаскивал саблю из упавшего тела, на меня налетел еще один, я чувствовал, что не успеваю, но выручил Сидор, выхватив пистолет из-за пояса, выстрелил почти в упор в голову. Нападавший упал, и татары отхлынули, отступали, уже значительно поредевшие, остановились у поворота, спешились, начали говорить, размахивая руками, мы остановились, еще четверо наших было убито и двое ранено. Как мог, я перевязал раненых, мои товарищи добили раненых татар и поснимали с них оружие, забрав стрелы. Татарские сабли нас выручили, мушкеты и пистолеты уже были разряжены, не с ножом же на сабли кидаться. Укрываясь за санями и лошадьми, перезарядили оружие, положив рядом с собой по паре трофейных сабель. Татары выбрали новую тактику – от основной массы, а осталось их около тридцати пяти – сорока человек, отделились два отрядика, человек по пять, и стали обходить с двух сторон, почти беспрерывно обстреливая из луков. Двое наших охотников, хорошо владевших луками, отвечали. Не остался в стороне и я – раз за разом стрелял из штуцера, целя в грудь или живот. По убитым я видел, что брони на татарах не было, стало быть, можно стрелять не только в голову. Оба лучника и я вначале уничтожили правую группу, затем развернулись влево, но и татары, видя, что произошло с другими, тут же вернулись к своим, назад.
Опять стоят, не иначе другую пакость учинить думают. Наше положение тоже было шатким, укрыться можно только за санями, да от хорошей стрелы защита это хлипкая, брони на нас нет, начнет темнеть – татары могут под покровом темноты подобраться и кинуться. Из ружья или лука в темноте прицельно не выстрелишь, а для рукопашной их слишком много, нам не устоять. Но татары ждать не стали, стали стрелять по саням стрелами с горящей паклей. Одни сани занялись гореть сразу, дерево сухое, да и сено помогло, что на санях лежало. Выкурить нас захотели, да и то верно, если лишить нас даже этой хлипкой защиты, можно расстрелять затем стрелами, не сближаясь до рукопашного боя. Наши лучники и я из штуцера отвечали огнем, не давая приближаться. Остальные по мере возможности выдергивали из саней горящие стрелы и отбрасывали на лед. Несколько человек наши лучники и я уже свалили, мы были в напряжении, ожидая новой атаки. К нашему удивлению и радости, татары вдруг развернулись и исчезли за поворотом. Мы переглянулись – новая уловка или ушли? Хотелось бы второго. Сидор с товарищем вызвались сходить в разведку. Осторожно, вдоль берега, держась подальше от высокого берега, подобрались к повороту, развели в недоумении руки, татар не было. Мы поставили сани, связали постромки, запрягли лошадей и уложили выпавший груз. Раненых уложили в сани, шедшие последними. Обоз наш уменьшился на двое саней, убитых сложили в отдельные сани, надо при первой же возможности похоронить их по-человечески. Когда подъехали к повороту, стала понятна причина бегства татар – на месте их стоянки лед стал покрываться трещинами. Испугавшись, что лед может провалиться, татары ушли. У них, собственно, другого пути и не было, как вниз по Каме. Впереди преграждали дорогу мы, на берегу рыхлый снег, по которому верховому не разогнаться. Не получилось у них набега, добычи не взяли, а пол-отряда потеряли. Смеркалось. Выбрали место на берегу, развели костры, отогрев землю, выкопали могилы и похоронили своих павших товарищей. Поужинали всухомятку – салом с черствым хлебом и легли спать, выставив двух часовых, теперь придется ехать осторожно – недалеко земли татар, вотяков, мордвы. Больших набегов зимой татары не устраивали, но малые отряды шастали по приграничным землям, выискивая легкую добычу. Перевязав как следует наших раненых, подштопал раны, тяжелораненых не было, однако на какое-то время помощи от них ждать не придется. Семь раненых на восемь здоровых – расклад не очень радостный, утешало, что через десять-пятнадцать дней все они будут в строю, уж до Нижнего оклемаются. Переночевали спокойно, нападений не было, караульные после стычки были настороже, но измотаны и устали. Сидор менял их каждые два часа, людям надо было отдохнуть, еще неизвестно, что ждет завтра. Утречком на костре сварили супчика, обильно сдобрив его салом, раненым нужно было усиленное питание, да и здоровым не повредит. Быстрая ревизия повязок, и мы тронулись. Памятуя вчерашний день, вперед выслали сани с двумя ездоками. Один из которых хороший лучник. Сани двигались метров за двести впереди нас, но в пределах видимости. Если бы вчера на татар не наткнулся один из наших, что ехал в авангарде, вряд ли бы нам удалось отбиться. Когда бы мы на изгибе реки нос к носу столкнулись с татарами – никакое умение не помогло, здесь решило бы количество. Для себя я решил впредь действовать осторожнее. Проехали часа два-три, и постепенно в душу заползала тревога – почему нет встречных? Еще вчера попадались купцы, крестьяне, ремесленники, едущие в город по делам, а сегодня – никого. Я поделился тревогой с Сидором. Тот мрачно усмехнулся:
– Да я и сам заметил, тебя беспокоить не хотел, как бы не получилось, что татары впереди засаду устроили, людей перехватывают в плен, нас готовятся встретить. – Разумно будет разведку вперед пустить.
– Конечно, разумно, только кого? У нас осталось восемь здоровых мужиков, из них двое на передних санях в авангарде. Если еще пару послать вперед, раненых защитить некому будет.
– Хорошо, – решил я. – Останавливаемся на берегу, разведем костерок, раненых покормить можно, бери любого из твоих, сходи сам, посмотри, что впереди.
Мы выбрали на берегу площадку, на которой лежал здоровенный валун, составили сани в полукруг. Валун не закрывал нас со стороны реки, но от стрел сзади вполне мог укрыть. Сидор с напарником ушел вперед. Сани, шедшие в авангарде, так и оставили впереди, если Сидору придется убегать, то помогут. Томительно потянулось время, успели сварить кашу с сушеным мясом, покушали и оставили ушедшим. Часа через четыре все вернулись, Сидор был слегка возбужден:
– Ниже по течению, верст семь отсюда, татары стоят, на берегу лагерь поставили, похоже, наши вчерашние. Нам не пройти, думать что-то надо.
