Дунай. Река империй - Шарый Андрей Васильевич (библиотека книг .TXT) 📗
Вена не состоит с водой в таких сложных и изысканных отношениях, как Амстердам, Венеция или Петербург, превратившие речную или морскую гладь в главную архитектурную горизонталь. Берлин, Париж, Рим, Москва, Лондон более или менее умело включили свои реки в городское пространство, использовали их как каналы проникновения в каменную среду потоков прохладного воздуха и свежих идей. Для Вены река тем не менее системообразующая метафора, примерно такая же, как музыка Штрауса. “Дунай, стрела собора Святого Стефана, цепь альпийских вершин вдали, и все это в легкой дымке католического фимиама – вот сокращенный вариант образа Вены”, — делился размышлениями со своим дневником немецкий композитор Роберт Шуман, не нашедший, кстати, признания в Австрии. Забегая вперед, замечу, что единственная столица, захотевшая или сумевшая безоговорочно подчинить себе широкий Дунай, – Будапешт, объединивший во имя этой цели все ресурсы венгерской нации, весь мадьярский гонор и все три своих исторических центра. А знаменитый штраусовский вальс, символ символов Вены, правильнее называть “Рядом с прекрасным Дунаем”.
ЛЮДИ ДУНАЯ
ЭДУАРД ЗЮСС
Геопоэт
Эдуард Зюсс родился в 1831 году в Лондоне в саксонско-еврейской семье торговца шерстью. Трехлетним ребенком родители перевезли его в Прагу, еще через десятилетие Зюссы обосновались в Вене. Эдуард увлекся геологией и девятнадцати лет от роду опубликовал первую научную работу, статью о почвах и термальных водах Карлсбада (теперь Карловы Вары в Чехии). Помимо изучения минералов Зюсс активно интересовался политикой. Студентом он принимал участие в венских революционных боях 1848 года и получил ранение в ногу, позже был арестован и месяц провел в тюрьме. С годами Зюсс остепенился, возглавил кафедру геологии Венского университета, вошел сначала в комиссию по снабжению города водой, потом в парламент земли Нижняя Австрия, а в 1873 году стал депутатом рейхсрата (парламента австрийской части монархии Габсбургов). Первая монография Зюсса (1862) называлась “Происхождение и состав почвы Вены и ее влияние на жизнь горожан”. В 1870-е годы Зюсс сыграл ключевую роль в грандиозной по тем временам инженерной операции спрямления русла Дуная и организации водопроводного снабжения Вены. Зюсс придерживался левых политических убеждений и считался одним из лучших парламентских ораторов. С той же пассионарностью он проявлял себя на научном поприще: Зюссу принадлежит гипотеза о существовании праисторических суперконтинента Гондвана и океана Тетис, Зюсс ввел в оборот термины “атмосфера” и “биосфера”, в капитальном трехтомном труде “Лик Земли” обобщил главные достижения геологии XIX века. Предметом конкретного научного интереса этого ученого много лет оставалась стратиграфия Альп, однако Зюсс много теоретизировал также на общие темы образования морских впадин, горных цепей, формирования твердой и жидкой оболочек планеты. Его избрали почетным членом академий наук (австрийскую Академию наук он в 1898 году возглавил) и географических обществ многих стран, в том числе России. Владимир Обручев называл Зюсса “философом и поэтом геологии”, а недоброжелатели окрестили его “геопоэтом”, поскольку считали больше литератором, чем ученым. Зюсс скончался накануне Первой мировой войны; один из его пятерых сыновей стал известным геологом. Именем Зюсса названы кратеры на Луне и Марсе. Венский водопровод до сих пор по старинке называют “вода Зюсса”.
Конечно, когда человечество накопило достаточную сумму инженерных знаний, Вена упорядочила Дунай, сделала его безопаснее, но по большому счету оставила реку в покое, не закабаляя гранитом набережных и бесконечными перепонками мостов. Тем не менее в общей сложности работы в русле реки продолжались целое столетие и вошли в историю гидрографии как пример грамотно организованной масштабной водно-инженерной операции. Дунай выплескивается из долины Вахау на равнину, обозначаемую географами как Венский бассейн, километрах в тридцати выше австрийской столицы. Полтора века назад главное речное русло разделялось здесь на рукава. Левобережье представляло собой заболоченный луг шириной в пять или восемь километров, рассеченный на островки и полуострова извилистым рукавом Кайзервассер и множеством рукавчиков покороче. На этой большой пустоши с перелесками размещались в основном хутора да хозяйственные постройки. При каждом половодье равнину затапливало.
В эпоху Наполеоновских войн эти места, а вместе с ними и Дунай вошли в историю: у Асперна и Эсслинга Бонапарт потерпел первое в своей военной карьере чувствительное поражение. Дело было так. В середине мая 1809 года французы без боя заняли Вену и решили дать войскам эрцгерцога Карла Людвига Австрийского генеральное сражение на левом берегу Дуная. Саперы за ночь наладили несколько деревянных переправ, но закрепиться на речном острове Лобау, где разместился командный пункт императора, сумела только половина его семидесятитысячной армии: Дунай разволновался, надломил главный мост и разрушил второстепенные. Это стало одним из факторов, в конце концов решивших исход упорной баталии (местечко Эсслинг переходило из рук в руки десять раз) в пользу австрийцев
Наполеон утверждал, что отступил по собственной воле, но правду от современников и потомков французскому императору скрыть не удалось. В сражении при Асперне был смертельно ранен любимец Бонапарта маршал Жан Ланн, потери сторон составили почти по 25 тысяч человек. Утомленный Карл не стал навязывать противнику новой битвы. Может быть, эрцгерцог ошибся, потому что Наполеон разработал свежий план форсирования Дуная, через месяц переправил свою армию на левый берег и взял реванш в еще более кровавой схватке у местечка Ваграм, в пятнадцати километрах от Вены. На этот раз река не помогла Австрийской империи, потому что время высокой воды миновало. Поражение Габсбургов оказалось ужасным не столько в военном, сколько в моральном и политическом отношениях. Россия, союзница Франции в той войне, по условиям мирного договора получила Тарнопольский округ в Галиции с населением четыреста тысяч человек. До Бородинского сражения не оставалось и трех лет.
Конечно, Дунай переходил в наступление не только в военное время. Река регулярно захватывала бедняцкие кварталы, жители которых спасались от наводнений на чердаках и крышах, в отчаянии наблюдая за тем, как бурная волна уничтожает их имущество. Проекты регулирования Дуная, сведения его рукавов в одно русло и постройки постоянного моста возникали в Вене с начала XIX столетия, еще до нашествия Бонапарта, но особенно остро вопрос встал после наводнения 1862 года.
Отстаивая на заседании городского парламента необходимость спрямления русла Дуная, тридцатилетний геолог Эдуард Зюсс, интересовавшийся работами на Суэцком канале, воскликнул: “Тот, кто слышал скрежет землечерпалок, кто пережил волнение ночных трудов на плотинах и мгновения триумфа при успехе, на всю жизнь превратится в горячего защитника подобных предприятий, во благо человека обуздывающих грозные силы природы”. Один проект предполагал сохранить дугообразное русло Дуная за счет подъема его берегов и осушения рукавов, другой предусматривал прокладку прямого русла длиной семь километров. Бургомистр Каэтан фон Фильдер (энтомолог с международной репутацией, обладатель выдающейся коллекции индийских бабочек) поддержал второй проект. За спрямление русла высказался и руководитель работ инженер и барон Густав Риттер фон Векс.
Главная сложность предприятия заключалась вот в чем: протяженность подлежавшей спрямлению дуги Дуная составляла четырнадцать километров, а падение реки на этом участке превышало пять с половиной метров. Столь быстрая река имеет склонность к “одичанию”, размыву берегов и неконтролируемому разделению на рукава. Течение не только переносит песок и ил, но и передвигает по дну гальку и валуны. Говорят, в тихую ночь можно даже услышать подводное шуршание камней. Там, где образуются завихрения, а также на внешней стороне изгибов русла выше уровня воды скапливается галька. Почва в таких местах зарастает травой и кустами, которые задерживают песок и ил. Так образуются острова, “разводящие” речной ток по равнине.
