Как убить своего мужа и другие полезные советы по домоводству - Летт Кэти (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
Три с половиной часа спустя я возвращалась, нагруженная пакетами из гастронома. Пронзительный рев музыки было слышно за два квартала. Когда я ввалилась в дом, от пульсации колонок мозг буквально задребезжал в черепушке. Бросив пакеты в прихожей, я ворвалась в гостиную — где и застала мужа. Он стоял посреди комнаты, извиваясь как полоумный. Рори — это Джимми Хендрикс «воздушной» гитары. Он знает все мыслимые и немыслимые позы. Он может играть на спине, у себя за головой. Он может играть даже зубами. Однажды он умудрился втюхать свою «воздушную» гитару через Интернет-аукцион за 50 фунтов.
Используя цветочные горшки в роли рок-музыкантов, а торшер — в качестве микрофона, Рори громко орал «Дым над водой», одновременно наяривая свободной рукой точно одержимый.
Нечего и говорить, что дом вовсе не походил на образцово-показательное жилище, каким я себе его представляла. Скорее он выглядел как учебный полигон армейского спецназа. Из-под дивана все так же воняло, а кровать из «Икеи» мирно покоилась в коробке у Рориных ног. Муж совершенно не смутился, увидев меня в дверях. Наоборот, еще энергичнее ударил по воображаемым струнам и рухнул на колени в пароксизме особо душераздирающего соло.
Знаете, это был самый подходящий момент, чтобы поделиться с благоверным одним из главных женских советов: пятна мужниной крови лучше всего удалять крахмальным раствором.
Стоит ли удивляться, что далее последовала настоящая схватка. С моей стороны было много скептицизма:
— Чем ты занимался все это время?
— Ну, я немного прибрался.
— Прибрался… Интересно, почему на кофейном столике могут предаваться любовным игрищам крысы, кишащие бактериями, способными сожрать пятилетнего ребенка… а мужчины считают, что в доме чисто? Почему?!
Был определенный сарказм:
— Как насчет слайд-презентации на тему, где место пустым коробкам из-под апельсинового сока — в холодильнике или в мусорном ведре?
Изрядно неприкрытой враждебности:
— Любая мужская задница, припаркованная на этом диване, которая больше четырех часов пялится в телевизор, включенный на спортивном канале, будет принудительно эвакуирована и поставлена на штрафстоянку за счет владельца. Я ясно выражаю свою мысль?
И немало мученичества:
— Похоже, придется делать это самой — точно так же, как и Все Остальное.
Полностью перейдя в режим великомученицы, я сорвала пластиковую упаковку с деревянных планок «икеевской» кровати и раскрыла инструкцию. Возьмите крестовую отвертку с головкой Филлипса. Я рывком распахнула ящик с инструментом и сконфуженно уставилась на его содержимое. Кто, черт возьми, этот Филлипс? И почему он такой садист?
— Что ж, ладно. — Рори с явной неохотой выключил музыку, прерывая свой воображаемый рок-концерт. — Если ты мне поможешь, я управлюсь в момент.
Часа через три до меня начало доходить, что Мистер Икея с его ключом Аллена гораздо больше ответствен за разводы, чем мужская неверность.
Еще через шесть нервных срывов я, кажется, придумала достойное применение отвертке с головкой Филлипса. Очень удобное орудие, когда супругам приспичит заколоть друг друга насмерть.
Рори приложился к бутылке виски. Я же впала в такое уныние, что нуждалась в чем-то покрепче. Скажем, глоток ацетона прошел бы сейчас на ура.
— Послушай, — сдалась наконец я, — может, вызовем на вечер няню, а сами сходим куда-нибудь и поговорим?
— Сходим? Куда? Все эти выходы в свет меня просто бесят. Меню в ресторанах — сплошная жуть: по шестьдесят слов для описания того, что на поверку оказывается чахлым салатным листиком, похожим на больную лягушку, которой в задницу засунули веточку базилика. Нет уж, спасибо, Кэсси. И потом, о чем нам говорить?
— Черт, да мало ли! О нашем разводе!
Следующий день, второе марта, был днем моего рождения. Мамин день рождения, естественно, стоит на втором месте после дня рождения морской свинки — уж нам-то, женщинам, это хорошо известно. И тем не менее мне почему-то казалось, что на чай с подгоревшим тостом в постель я все же могла рассчитывать. Даже от собственного семейства.
Когда это день рождения Рори, я покупаю и упаковываю подарки от детей, планирую праздничный ужин с именинным тортом в форме сердечка и вообще делаю все, чтобы он чувствовал себя как султан. Ближе к обеду, когда никто так и не сподобился припомнить, «а что же сегодня за такой особенный день», я не выдержала.
— Знаешь, я, конечно, не ожидала увидеть вычерченную самолетом в воздухе надпись «Я люблю тебя, Кэсси». И все же цветок-другой к моему дню рождения было бы мило. Детям-то ты хотя бы напомнил?
Когда Рори признался, что у него совершенно вылетело из головы и он не купил никакого подарка, я решила, что муж просто пытается сбить меня со следа. Он явно приготовил вечеринку-сюрприз! К девяти часам вечера меня стали терзать сомнения. К десяти терзания переросли в истязания. К одиннадцати — в настоящую панику. Вслед за которой без четверти двенадцать последовало маниакальное заявление из серии «теперь или никогда».
— Но я же сказал тебе, что ничего не купил, — ошеломленно ответил Рори.
— Я думала, ты шутишь! Как можно двенадцать месяцев шарить по Интернету, перебрать пятьсот сайтов и заучить наизусть все цены, прежде чем купить какую-нибудь электробритву, и при этом забыть о дне рождения собственной жены?!
— Я не виноват, что забыл. То есть я хочу сказать, ты ведь даже не намекнула. Ты что, валялась все утро в постели, периодически оглашая воздух требовательными криками: «Где мой именинный завтрак?» Нет. Или послала самой себе цветы от таинственного поклонника? Опять нет. А может, ты обвела эту дату кружком на детском календаре в кухне? Снова нет. И потом, как я могу помнить, что у тебя очередной день рождения, если ты вообще не меняешься и все время выглядишь молодой? — льстиво подытожил он.
Неплохой ход. Вот только мне вдруг начало казаться, что мы с Рори больше не подходим друг другу. Если бы жизнь стала постельным бельем, он был бы широким покрывалом, а я — мятой односпальной простынкой. Господи! Даже мои аналогии и те скатились к домоводству. Что, черт возьми, со мной происходит?
Оставался лишь один стиль поведения. Обида. Я решила объявить мужу бойкот. Следующие пять дней я подавала ему еду в полном молчании. В постели сразу поворачивалась спиной. К концу недели мои нервы никуда не годились — точно так же, как и наших детей. Любое слово, любой жест грозили привести к срыву. Напряженность можно было потрогать руками. Даже кошка поглядывала на меня свысока, словно вопрошая: «Ну что, тебе все это в новинку, да?»
К вечеру пятницы я поняла, что больше не выдержу.
— Ах, Рори. Рори, милый, — с облегчением разрыдалась я.
— А? — отреагировал муж, награждая меня полным объемом своего периферического внимания.
— Давай помиримся, Pop. Я не могу так больше. Я реву по ночам как дура. Напряжение, страх, враждебная атмосфера — это просто выше моих сил!
Он удивленно воззрился на меня:
— Ты о чем?
ОН ДАЖЕ НЕ ЗАМЕТИЛ.
Часть вторая
Глава 1
Не сходи с ума — слети с катушек
Через пару вечеров я звонила в дверь особняка Стадза и Джаз в Хэмпстеде, все еще размышляя о недостатках Рори. Почему человек будет скорее пялиться на повтор матча по бадминтону между двумя хорватами, о которых он слыхом не слыхивал, чем пообщается с собственной женой? Если честно, я даже начала сомневаться, что Рори подпадает под определение «человек». Скорее «теплокровное растение», которое просто ждет, когда его накормят и напоят.
Но уже в следующую минуту мои размышления отодвинулись на второй план: мы прошли в освещенную прихожую, и я вдруг заметила, что Джаз по пояс голая. Один ее сосок был вымазан розовой, с блеском, помадой, а другой украшала кисточка с блестками. Это могло означать и хорошую новость, и плохую. Трудно сказать. Может, она празднует? Или, наоборот, решила выпустить своих «малышек» на волю, подарив им последнюю возможность развлечься перед удалением опухоли — которой, кстати, мы уже придумали прозвище: Стадз. Джаз предупреждала, что в ближайшие месяцы она может позвонить в самое несусветное время с самой несуразной просьбой. Так что я собралась с силами, мысленно готовясь к безумной ночи в компании со стриптизерами в обтягивающем латексе.
