Все, что блестит - Эндрюс Вирджиния (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
– О, – сказал он наконец, – вы, должно быть, сестра мадемуазель.
– Правильно. Я – Руби.
– Меня зовут Стивенс, мадам, – представился он с легким поклоном. – Сочувствую вашей беде.
– Спасибо, Стивенс.
– Могу я внести ваши вещи?
– Спасибо. – Я ожидала увидеть множество машин на подъездной дорожке и друзей Дафни, собравшихся, чтобы утешить Жизель и Брюса, но дом был тихий, пустой. – Где моя сестра?
– Мадемуазель у себя наверху, – сказал он, отступая.
Я вошла в огромное фойе, и на мгновение мне показалось, что я вообще отсюда не уезжала, как будто все, что произошло с тех пор, было сном. Вот сейчас из кабинета выйдет Дафни, чтобы холодно поздороваться со мной и осведомиться, что на мне надето и где я была. Но стояла мертвая тишина. Все светильники были притушены или выключены совсем. Люстры висели, как гроздья льда. Огромная лестница была окутана тенями, будто сама смерть прошла по дому и оставила за собой следы на коврах и стенах.
– Я остановлюсь в комнате, смежной с комнатой моей сестры, Стивенc, – сказала я дворецкому.
– Очень хорошо, мадам. – Он подхватил мой чемодан, и я направилась вверх по лестнице. Едва я поднялась на площадку, как услышала веселый смех, доносившийся из открытой двери в комнату Жизель. Она говорила по телефону. Когда она обернулась и увидела меня, ее улыбка моментально исчезла и сменилась мрачным выражением скорби.
– Я больше не могу разговаривать, Полин. Только что приехала моя сестра, и нам надо обсудить приготовления к похоронам и все прочее. Да, это все просто ужасно. – Она тяжело вздохнула. – Спасибо за чуткость. До свидания. – Медленно положив трубку, она встала, чтобы поздороваться со мной. – Я так рада, что ты приехала, Руби, – сказала она и обняла меня, расцеловав в обе щеки. – Это было ужасно, я совершенно эмоционально опустошена. Просто не знаю, как еще стою на ногах.
– Здравствуй, Жизель, – сухо ответила я и внимательно осмотрела комнату. Повсюду была разбросана ее одежда, на ночном столике стоял поднос с пустой посудой после завтрака, а рядом валялся журнал поклонников кино.
– Я просто не в состоянии с кем-то встречаться и что-то делать, – пожаловалась она. – Все свалилось мне на голову.
– А как Брюс? – поинтересовалась я.
– Брюс? – Она откинула голову и расхохоталась. – Какой же размазней он оказался! И знаешь почему? – В глазах ее заиграл зловещий огонек, и она впилась в меня взглядом.
– Он потерял свой талон на еду. Все это время он только и делал, что рылся в юридических документах, чтобы найти лазейку, но я сказала ему прямо, чтобы он забыл об этом.
– Но ведь он был ее мужем.
– Я уже говорила тебе раньше. Только по названию, на самом деле он так и остался слугой. Дафни ни к чему его не допускала. Отсюда он уйдет с тем же, с чем пришел. Уж мы об этом позаботимся. Бо разговаривал с адвокатами и…
– Бо?
– Да, Бо. Только благодаря ему я еще держусь на ногах. Он все это время вел себя как настоящий мужчина. С самого начала. Ты не представляешь, как это было ужасно. Тебя там не было, – отрезала она, как будто это была моя вина, что меня там не было. – Они с Брюсом поехали верхом, ее лошадь взбрыкнула и сбросила ее. Брюс прибежал назад в дом с воплями. Мы с Бо были еще в постели, – вставила она с кривой усмешкой, – услышали, как кричит Брюс, и наспех оделись. Мы обнаружили ее распростертой на земле с ужасным синяком у виска. Бо, ты знаешь, у него есть медицинская подготовка, велел Брюсу не двигать ее, а послать за «скорой помощью». Он проверил ее глаза, пощупал пульс, посмотрел на меня и покачал головой. «Похоже, дело плохо», – сказал он мне.
Я вернулась в дом, чтобы одеться потеплее. Приехала «скорая помощь», ее положили на носилки и увезли в госпиталь, но это была пустая трата времени. Она была мертва к тому времени, как они приехали.
Брюс совсем раскис, винил себя, потому что позволил ей себя уговорить и взять более спокойную лошадь, по крайней мере, так он заявил. А я думаю, что он и сам бы никогда не сел верхом на Фурию. Он никогда не был настоящим мужчиной, – ухмыльнулась она.
– Где сейчас Брюс?
– Внизу, в кабинете, напивается до бесчувствия. Я ему сказала, что он здесь может быть только до похорон.
– Неужели ты действительно считаешь, что он даже не может претендовать на дом?
– Да. Все это очень сложно, все это вместе составляет наше поместье. Как говорит Бо, адвокаты думают, что могли бы ускорить оформление, чтобы к нам перешел прямой контроль. Он так и сказал – «ускорить»…
Знаешь, это огромные деньги. Помнишь, как скупилась на нас Дафни после смерти папы? Ну теперь-то уж она не может быть такой скупой, правда?
– Ты заметила, как отросли мои волосы? – спросила она, меняя тему, даже не остановившись, чтобы перевести дыхание. – Бо так нравится. – Сейчас ее волосы были почти такой же длины, как мои.
– Как Бо?
– Чудесно… И счастлив, – быстро добавила она. – Поэтому не говори и не делай ничего, что могло бы все разрушить у нас, а то… а то мир может узнать, какая ты грешница, – сказала она, стрельнув в меня враждебным взглядом.
– Как ты можешь угрожать в такое время, Жизель? – изумилась я.
– Я не угрожаю. Я просто предупреждаю тебя не портить мое счастье. Ты приняла свои решения и счастлива своим выбором. Хорошо. У меня тоже есть право быть счастливой. А также и у Бо.
– Я приехала сюда не для того, чтобы разрушать чье-либо счастье.
– Приятно слышать. – Она улыбнулась и кивнула в сторону двери. – Поля с тобой нет?
– Он будет здесь на похоронах.
– А ребенок… Как ее зовут?
– Перл, – ответила я резко. Я знала, что она прекрасно помнит, как ее зовут. – Я подумала, что лучше оставить ее дома с миссис Флемминг.
– Хорошо, тогда мы с тобой можем приступить к делу.
– Где…
– Тело Дафни? В похоронном бюро. Ведь не думала же ты, что я позволю привезти ее домой? А? Достаточно того, что здесь лежало тело папы. Единственное, что будет проходить здесь, – это поминки, и это будут хорошие поминки. Я уже позвонила в обслугу. Конечно, будут тонны цветов. Люди шлют их как ненормальные, но я отправляю их прямо в похоронное бюро и уже составила список приглашенных.
– О чем ты говоришь? Список приглашенных? Это же не вечеринка.
– Конечно, вечеринка, – ответила она. – Вечеринка, которая должна помочь нам забыть трагедию. Ну не ходи ты с вытянутым лицом и не притворяйся, что ты в отчаянии. Ты ненавидела ее, и она это знала, между прочим. Не могу сказать, что я любила ее, но у меня больше причин печалиться, чем у тебя. Моей мачехой она была гораздо дольше, чем твоей.
Я в растерянности уставилась на нее. Может, Дафни заслуживала такой дочери? Она, несомненно, посеяла эти семена и собственным примером научила Жизель быть такой эгоцентричной. Я вздохнула, понимая, как трудно мне будет продержаться до конца похорон, прежде чем я покончу со всеми делами и вернусь в Кипарисовую рощу, где жизнь, по крайней мере для меня, была гораздо менее сложной.
Стивенс принес мои вещи в комнату.
– О, как мило, – вскричала Жизель, увидев, что он несет мой чемодан. – Опять мы будем рядом. В такие времена я особенно ценю, что у меня есть сестра, – заявила она достаточно громко, чтобы Стивенс мог ее услышать.
– Миссис Гидот просила меня сообщить вам, что она приготовила ленч, мадемуазель. Вам его принести или…
– О нет. Скажите ей, что приехала моя сестра и мы будем обедать в столовой, tout de suite, – ответила Жизель и просияла от гордости. – Я немножко выучила французский, пока была с Бо в Париже, – добавила она.
– Tres bien, мадмуазель, – сказал Стивенс и ушел.
– Что он сказал?
– Он сказал «очень хорошо». Кто такая миссис Гидот?
– Француженка, которую наняла Дафни вместо Нины Джексон.
– А где Нина?
– Откуда мне знать, где может быть кто-то из слуг? В самом деле, Руби! Ну ладно, я надеюсь, ты проголодалась. Миссис Гидот очень хорошая повариха, и мы поедим чего-нибудь вкусненького, я уверена.
