Мауи и Пеле держащие мир - Розов Александр Александрович "Rozoff" (читать книги онлайн полностью .TXT) 📗

В желтом секторе — французский генерал Сезар Леметри. Он недавно вышел в отставку, и мы надеемся с его помощью разобраться в военно-техническом аспекте этого запутанного дела.

Напомню: 15 юных канадских феминисток взяли на себя ответственность за взрыв самолета, в котором погибла делегация высокопоставленных бизнесменов и чиновников из Эмиратов. По предварительному заключению экспертов, самолет не был заминирован. Его сбили. А сейчас федеральная полиция Канады провела ночные обыски у феминисток по всей стране, и многие опасаются, что это «охота на ведьм». Офицер Шевалле, как вы объясните эту ситуацию?

Комиссар-ассистент федеральной полиции поправил мундир, улыбнулся и произнес:

— Прежде всего, не надо драматизировать ситуацию с обысками. Да, я понимаю, это неприятно, однако, это законная мера, служащая укреплению общей безопасности. Терроризм в наши дни угрожает каждому нормальному человеку, и для борьбы с ним нужны быстрые действия.

— Минутку, — сказала Сандра, — мы много раз слышали эти общие слова, но давайте перейдем к деталям. Я задаю вопрос генералу Леметри, у которого есть опыт настоящей войны, включая и войну с террористами. Скажите, генерал, какими военными средствами надо обладать, чтобы перехватить и уничтожить Boeing-797, летящий над Тихим океаном?

— Для этого, — ответил Леметри, — нужен боевой корабль с ракетной зенитной установкой класса «стратосфера» или истребитель дальнего радиуса действия.

— А если «Стингер» на яхте? — спросила Сандра.

— Никак нет. Высотная граница «Стингера» 4 тысячи метров, а тут надо 10–13 тысяч метров.

— Круто! — воскликнула Алуэтта Шарден, и повернулась к Кристофу Шевалле, — Мсье полисмен! Сколько зенитных ракет и истребителей хотели найти ваши гориллы в моей квартирке?

— Мадмуазель! — с укором произнес тот, — ваш тон не очень хорош для эфира.

— Извините, мсье Шевалле, — вмешалась Сандра, — возможно, тон Алуэтты не самый лучший, но вопрос серьезный: в чем была цель этих ночных обысков? Что конкретно искали ваши люди?

— Видите ли, — пояснил комиссар-ассистент, — террористические организации всегда построены пирамидально. Рядовые участники, которых мы выявили, это молодые люди из бедных слоев общества. Студенты, разнорабочие, люди без определенных занятий…

— Как мило! — произнесла Маргарет, — К 70-летнему юбилею я вновь стала молодой!

— Ваш случай особенный, мадам Блэкчок.

— Правда? И что особенного в моем случае? Расскажите! Телезрителям будет интересно!

Комиссар-ассистент федеральной полиции заколебался, и Сандра Трейси вцепилась в добычу.

— Офицер, это важный вопрос! Зрители подозревают, что полиция творит произвол под видом борьбы с терроризмом. Вот, на стене табло, и на нем данные текущего опроса в Интернете.

— Хорошо, раз вы настаиваете… — Кристоф Шевалле вынул из портфеля и высоко поднял в руке книжку в мягкой обложке, — …Это роман Маргарет Блэкчок «Любовь под Веселым Роджером». Я читаю первый лист: «С благодарностью: мистеру Ломо Кокоро и мисс Амели Ломо, оказавшим неоценимую помощь в знакомстве с местом действия романа: островами Гаити и Тортуга». Но, известно, что Ломо Кокоро это не только хозяин шоколадной фирмы «Нефертити-Гаити», но и крупный контрабандист в сфере наркотиков и оружия. Вы знали об этом, мадам Блэкочок?

— Я и сейчас об этом не знаю! — ответила новеллистка, — Какие у меня основания вам верить?

— Может быть, — вмешалась Сандра Трейси, — есть акт суда по поводу мистера Ломо Кокоро?

— Его деятельность, — ответил комиссар-ассистент, — расследуется международной юстицией а, к вопросу о суде, сообщаю: Амели Ломо, унтер-офицер флота Конвента, 1 февраля этого года по жребию избрана в верховный суд непризнанной Меганезии. Согласитесь, это подозрительно.

— Не соглашусь. Во-первых, роман издан год назад, еще до военного конфликта в Океании. Во-вторых, при чем тут флот Конвента и верховный суд Меганезии? Объясните, офицер.

— Мисс Трейси, я же сказал: случай особенный, и я не вправе отвечать на некоторые вопросы.

Сандра Трейси скептически покачала головой.

— Возьмем другой случай. В чем была цель ночного обыска у Алуэтты Шарден?

— Материалы, пропагандирующие экстремизм, — ответил он, — наши спецслужбы обоснованно предполагали, что мадмуазель Шарден изготавливает и хранит такие материалы, поскольку в прошлом году она уже получала официальные предупреждения за подобную пропаганду.

— Это вы про мою выставку «Меридиан-Зеркало», мсье полисмен? — слегка развязным тоном поинтересовалась Алуэтта.

— Вот видите, — сказал Кристоф Шевалле, — вы все отлично понимаете. И, если бы вы вели себя корректно, то полиции не пришлось бы проверять вашу квартиру. Я ответил на вопрос, и мне кажется, что мы могли бы сделать доброе дело, четко объявив о нашей общей позиции: любые идеологические и социальные споры должны решаться мирно, без экстремизма и террора.

— Не торопитесь, мсье полисмен, — уже откровенно издевательски произнесла юная художница-авангардистка, — на моей выставке полиция придралась к коллажу «Аллегория близнецов».

— Это частный вопрос, мадмуазель, и мне кажется, тут не место для рекламы ваших картин.

— А мне кажется, — вмешалась Сандра Трейси, — что зрителям это будет интересно. Смотрим на экспозиционный экран. Вот тот самый спорный коллаж «Аллегория близнецов».

На большом экране возникала репродукция коллажа, и Сандра стала комментировать.

… - Мы видим всемирно-известное фото удара второго авиалайнера во вторую из двух башен-близнецов на Манхеттене, когда первая башня уже горит. Но, проведена замена, и здесь вместо Всемирного Торгового Центра вмонтированы минареты мечети в Мекке, где находится Кааба, а лайнеры попадают не в башни-близнецы, а в минареты. Что хочет сказать нам художник?

— Я попробую угадать, — подала голос Маргарет Блэкчок, — возможно, то же, что сказал Кристоф Шевалле: споры должны решаться мирно, без террора, иначе террор вернется, как бумеранг.

— Спасибо, Сандра! — сказала Алуэтта, — Я сама не смогла бы выразить это словами так четко!

— Твой инструмент, это образы, — ответила пожилая новеллистка, — а мой инструмент, это слова.

— Замечательно! — объявила телеведущая, — Давайте поаплодируем двум людям искусства, и их мгновенному взаимопониманию! (она включила аудио-запись аплодисментов, и продолжила значительно более холодным тоном). Но наша федеральная полиция заключила, что художник призывает путем теракта разрушить святыню ислама. Почему так, офицер Шевалле?

— Есть общеизвестные вещи, — ответил комиссар-ассистент, — оскорбление религиозных чувств недопустимо, оно провоцирует гражданские конфликты, насилие, и подпитывает терроризм.

— Какие прекрасные слова! — с пафосом произнесла Сандра, — А теперь посмотрим на результат реализации этих слов нашей полицией. Vox Populi! Результат четырех опросов на экране.

Телеведущая сделала паузу пять секунд, и прокомментировала:

— Первый опрос. Половина респондентов уверена: толерантность усиливает экстремизм.

… - Второй опрос. Из списка возможных причин терроризма, ислам получил первое место.

… - Третий опрос. Большинство не верит, что полиция реально борется с терроризмом.

… - Четвертый опрос. Треть респондентов считают произволом обыски у феминисток.

Сандра снова сделала паузу и обратилась к Кристофу Шевалле:

— Беспокоит ли вас, что так много граждан не на стороне полиции в этом деле?

— Давайте поставим вопрос иначе, — сказал он, — допустим, полиция действует неэффективно и неправильно. Искать чужие ошибки и критиковать — легко. А что вы предлагаете делать?

— Я лишь арбитр, — ответила она, — и я адресую ваш вопрос другим участникам. Алуэтта?

— Знаете, — ответила художница-авангардистка, — некоторые районы Торонто уже похожи на Пакистан. Те, кому это выгодно — террористы. Путь полиция борется с ними, а не с нами.