За Веру, Царя и Отечество - Шамбаров Валерий Евгеньевич (читать онлайн полную книгу txt) 📗
Предринимались ли попытки наведения порядка? Да, предпринимались. Автором их был Алексеев. В июне он подал царю проект учреждения диктатуры в тылу. Что, в общем, уже сделали все союзники и все противники. Подчинить персональному диктатору все министерства, все многочисленные "комитеты", промышленность, транспорт. Милитаризовать оборонные заводы, запретив забастовки. Но одновременно перевести рабочих на пайковое обеспечение продуктами, защитив их от подорожаний и дефицитов. Отмечалось, что страна "не может воевать с успехом, когда в управлении нет ни согласованности, ни системы и когда действия на фронте парализуются неурядицей тыла". Но непонятным образом копия секретного документа попала в Думу, общественность запаниковала, опасаясь "наступления реакции". Родзянко помчался к царю доказывать, что учреждение диктатуры "бесполезно и опасно". Мол, появятся "опасные толки в народе" и "утратится возможность общественного контроля". Хотя дело обстояло как раз наоборот - общественность совала нос всюду, а сама действовала абсолютно бесконтрольно. Царь же поколебался и принял половинчатое решение. Диктатуру вроде бы ввел. Но "диктатором" назначил все того же премьера Штюрмера. И все пошло по-старому.
Еще одной инициативой Алексеева, которую ему все же удалось протащить через царя, стало создание особой оперативно-следственной комиссии генерала Н.С. Батюшина, в которую вошли лучшие специалисты и следователи контрразведки - полковник Резанов, Орлов, Барт, Логвинский, Малофеев и др.для борьбы с саботажем и экономическими диверсиями. И работать она начала очень результативно. Был арестован банкир Д.И. Рубинштейн, связанный с продажей за границу зерна, перекачкой за рубеж денег и ценностей, игрой на понижение русских ценных бумаг. А заодно владелец контрольного пакета акций самой популярной газеты "Новое Время", заливавшей страну потоками грязи и "негатива" - и арест его прогремел так же, как впоследствии арест Гусинского. За Рубинштейном последовали причастные к его аферам юрист Вольфсон, журналист Стембо. Дальше посыпалось, как из мешка. Взяли купца, посылавшего через Швецию в Германию огромные партии жмыхов. Открылось дело уральских предпринимателей, вывозивших за рубеж золото и ценные легирующие добавки в неотработанных шлаках. В Одессе зацепили заводчиков Шапиро, Раухенберга и Шполянского, сбывавших "налево" стратегическое сырье. Открылось "дело мукомолов", завязанных со спекуляциями хлебом на Волге. Заинтересовались фирмой Нобеля, вывозившей через нейтралов керосин. Арестовали братьев Животовских, организовавших мощнейший канал контрабандного вывоза сахара через Персию (только чистый "навар" от этого, и только у самих Животовских, составил за год 75 млн. руб.). А от них потянулась ниточка к "Всероссийскорму обществу сахарозаводчиков", и были арестованы Бабушкин, Геппер и Добрый. А дальше открылось, что сахарозаводчики связаны с уже упоминавшимися Внешторгбанком и Международным банком, и во втором из них при обыске нашли документы, подтверждающие агентурную информацию о контактах с немцами и получении инструкций от Варбурга. Причем выяснилось, что после ареста Рубинштейна как раз "Всероссийское общество сахарозаводчиков" сразу перекупило акции "Нового Времени". Как все знакомо, не правда ли?
И все это кончилось... ничем. Ни одно из перечисленных дел не дошло даже до суда. Во-первых, комиссия Батюшина осуществляла только дознание. А дальше дела передавались органам гражданской юстиции, которые контрразведчиков презирали как "солдафонов" и считали чуть ли не долгом чести указать им на "отсутствие законодательной базы". И доказательства, десятой доли которых во Франции хватило бы для смертного приговора, в России оказывались недостаточными. Перевод денег и продажа продовольствия в нейтральные страны преступлением не являлись - а куда пошло оттуда, попробуй, проследи! Оперативную информацию, полученную от агентуры или от расколовшихся арестованных, прокуратура и судебные следователи доказательствами не признавали. Впрочем, хватало и строгих доказательств по делам сахарозаводчиков и банкиров были изъяты целые вагоны уличающих их документов. Но в том-то и дело, что вагоны. Их изучать надо, кропотливо цифры сопоставлять, это не явное "вынь да положь".
А тем временем на комиссию подняла вой вся общественность! В принципе она успела зацепить лишь "краешек", второстепенных деятелей. За Рубинштейном остался в тени банкир Манус, распределявший германские субсидии. За Бабушкиным, Геппером и Добрым - куда более крупные тузы сахарной промышленности Бобринский, Цейтлин, Бродский. Но возник эффект растревоженного осиного гнезда, И как ни парадоксально, все "обиженные" оказались одновременно связаны и с распутинскими кругами, и с либералами, ненавидевшими Распутина. Давление пошло со всех сторон. Секретарь "старца" Симанович писал: "Я должен был добиться прекращения дела Рубинштейна, так как оно для еврейского дела могло оказаться вредным". А либералы обвиняли комиссию Батюшина в "беззакониях", обыски и изъятия документов трактовались как разгул реакции и общенациональные трагедии. Иностранцы снова подняли шум о "русском антисемитизме". Оставшиеся на свободе сахарозаводчики прозрачно намекали, что такие действия вообще развалят сахарную промышленность, а банкиры - что ссориться с их кастой для России сейчас ох как нежелательно. И царь повелел закрыть все дела. Накладывал резолюции: "Дело сахарозаводчиков прекратить, водворить их на места жительства, где усердною работою на пользу Родине пусть искупают свою вину, ежели таковая за ними и была". Чем, кстати, опять ударил сам по себе - ведь связи с немцами Рубинштейна и других деятелей были известны и иностранцам. Вот и еще повод для подозрений - царь покрывает изменников.
А саму комиссию Батюшина уж постарались смешать с грязью. Ее противники были людьми состоятельными, журналистам платили щедро. И адвокатам тоже - вплоть до возбуждения встречных исков о "незаконных" арестах и обысках. Но Батюшина защищал Алексеев, подтверждал личными письмами, что действия осуществляются по его приказам (вот, кстати, еще одна причина, по которой в истории оклеветали самого Алексеева). И все же среди честных и добросовестных служак нашли слабое звено - некоего Манасевича-Мануйлова (к тому же бывшего в комиссии представителем ненавистного Штюрмера!), и при проверке очередного банка спровоцировали взять "отступного". Мечеными купюрами. И тут же распространили компромат на всю комиссию - мол, просто вымогательством занимаются! А когда Алексеев заболел, группу Батюшина заклевали окончательно.
