Дело Пентагона (СИ) - Гейл Александра (читать книги TXT) 📗
— Иду! — крикнула я и потянула собаку за собой, «на буксире». Эта псина ко мне точно приклеилась. А я… ну я, эм, вообще собак побаиваюсь. В общем, добиралась я долго, боялась, что меня тяпнут. Вопрос только кто именно. Когда я открыла Шону дверь, Франсин все еще висела как клещ на моей лодыжке. И чтобы меня гарантированно не укусили, почесала собаку за ухом. В целом знакомство прошло отлично, без потерь (колбаса не в счет). — Пусти меня, Франсин.
Шон буквально столбом застыл от такого зрелища. Он просто стоял и смотрел на нас, кажется, потеряв дар речи.
— Франсин. — Я снова потянула ногу, но та зарычала и крепче обняла меня лапами. — Ну же, отпусти.
Шон гневно шагнул к собаке, присел, и я подумала, что он ее ударит или что-нибудь еще. Но тут Франсин оставила в покое мою ногу, встала на плечи Шону лапами и попыталась лизнуть его в лицо, радостно погавкивая и поскуливая. Шон, однако, облизать себя не позволил, только потрепал питомицу по шее.
— Пойдем, я тебя накормлю…
— Да она, вроде как, накормленная…
— Чем?
— Колбасой. Она на меня рычала, и я…
— Ясно, — фыркнул Шон.
— Франсин? Ты назвал собаку Франсин? — Это в моей голове вообще не укладывалось.
— Мой отец.
— Оу, он тебе ее подарил?
— Он погиб. Собаку взять было некому, а усыпи я ее, отец бы мне и с того света голову открутить ухитрился.
— Мне жаль.
— Угу, я знаю, что положено говорить в таких случаях.
— И у тебя больше никого из родных?
— Никого.
— Я правда могу оставить себе ключи? — Ну а что? Он был прав, я не чувствовала сожалений по поводу смерти Картера-старшего. А младшего жалеть не видела смысла.
— Да. Они твои.
Я ему улыбнулась, он скривился, развернулся и пошел умываться.
— Ты покажешь мне дом?
— Охотно.
Вот только он не зашел ни в одну комнату, пока вел меня по коридору до самой последней двери.
— Моя спальня. Заходи и чувствуй себя как дома.
Это было ну просто восхитительно грубо.
Приказ на возвращение отца в Штаты пришел в конце августа. Это означало, что в Южном полушарии у меня не оставалось ни одного родного человека. Это была жуткая мысль. Пребывая в США, я всегда знала, что в крайнем случае мне есть куда податься, а отсюда нужно сначала пролететь тысячи и тысячи миль. Не говоря уже о стоимости билетов… в общем из-за этих новостей я растерялась.
Они вылетали из Сиднея в выходной, и мы решили истратить друг на друга каждую оставшуюся минутку. За время пребывания в Австралии они уже несколько раз были в этом городе… в моем городе, но я знала, что папа и мама не так прикипели к нему, как я. Не знаю почему, но, в отличие от них, мне Сидней понравился с первой же минутки. Думаю, если бы не это обстоятельство, университет кибернетики имени Бенжамина Картера никогда бы не приобрел одну потрясающую студентку-американку. А это я к тому, что смотреть красоты и достопримечательности родителям было не очень интересно, и мы решили посидеть в ресторанчике с потрясающей кухней, где мама могла бы найти какой-нибудь новенький сногсшибательный рецептик.
И вдруг, стоило папе отойти, как мама завела со мной серьезный родительский разговор.
— Ханна, ты изменилась, — сказала она. О да, так зовет меня только она. По ее мнению, каждый должен иметь домашнее милое прозвище, а Джо — имя для мужчины. — У тебя кто-то появился?
— Да, — кивнула я, морально готовясь к нравоучениям.
— Ты должна быть осторожна, деточка, мы тебе издалека ничем помочь не сможем. Кто он такой?
Я мысленно проштудировала список личностных качеств Шона, попыталась понять, что из этого не доведет маму до истерики в рекордное время. И, надо сказать, если исключить некоторые странности в наших с ним взаимоотношениях, список получился очень даже представительный! Это моей амбициозной душонке пришлось по вкусу.
— Ну, он взрослый и серьезный. Уже многого достигший, мам. Все будет хорошо.
— Ты любишь его?
— Мы не так долго знакомы, пока нет. Но он мне нравится.
Это было ключевой фразой той эпохи моей жизни. Я говорила «пока», уверенная, что настанет момент, когда это слово канет в небытие. И, разумеется, любовь подразумевалась счастливая и взаимная. Чуточку я мечтала быть миссис Картер, но не позволяла мечтам выйти дальше, чем из разряда «не исключаю такого итога, но никому не скажу». Я была уверена, что в конце концов сумею разбудить Шона, ведь в любовных романах за неуемной страстью всегда следуют свадебные колокола. Правильно? Правильно.
— И сколько ему лет? — насторожилась мама, узнав, что Шон «старше». А, стало быть, не зря я после разговора с Аароном выучила назубок биографию собственного бойфренда.
— Двадцать восемь, — осторожно сказала я. Это означало, что у нас девять лет разницы. А мама с облегчением улыбнулась.
— Ну, не такой уж и взрослый.
— Взрослый, мам, ты просто с ним не знакома. Ему с тем же успехом могло быть и тридцать восемь, — шутливо сказала я, хотя все это было правдой. Но маме уже было не до того, в ней проснулось банальное женское любопытство:
— Он красивый?
— Ну… да… Только я с ним не поэтому.
Гхм, маме не стоило объяснять, по каким причинам я встречалась с Шоном. Не думаю, что она желала бы для своей дочери подобного. Не скажешь же, что мам, я увязла в этой истории по самые уши, и выбора не осталось… Я решила, пусть лучше думает, будто я встречаюсь с симпатичным и перспективным парнем, вместо того, чтобы знать, что я всего лишь сплю с пугающе сексуальным лучшим хакером мира. Я ей о нашей жизни почти не рассказывала, а когда она расспрашивала — приходилось придумывать или выцеживать из пальца.
— Ханна, все равно осторожнее. — То ли чувствовала она, то ли просто переживала за меня, я не знаю. Но она, как и все мамы, была права.
А на следующее утро они с папой улетели. Родные и любимые. И оставила меня жизнь одну-одинешеньку на растерзание Шону Картеру.
Мы с Шоном встречались уже месяц. Ровно. А, потому, по такому поводу я пришла к Картеру с шампанским и двумя бокалами (которые взяла напрокат у пьянчужки Керри). Разумеется, мой порыв так и зачах на корню (как всегда). Но! Прошу заметить, что ради разнообразия виной тому был не Картер. Точнее Картер, но не тот, о котором вы подумали. И началось с того, что когда я постучалась в дверь домика Шона, открыл мне незнакомый высокий парень с каштановыми волосами. Очень раздраженный высокий парень с каштановыми волосами.
— Аааа… ээээ… Шон где? — окончательно смутилась я.
Вот, клянусь, если бы мне после всех уже состоявшихся сюрпризов объявили, что этот дом принадлежит не Шону Картеру, я бы вот ни капельки не удивилась. Это не значит, что я адекватно отреагировала бы, нет, скорее всего, я бы начала орать и бросила бы Шона на глазах у всего университета уже на следующий день, но я бы не удивилась. А вот уже потом начала бы думать, что наделала и как открутиться от неизбежного отчисления.
— А ты кто? — грубо спросил парень. Но я же такая я, и не могла просто назвать имя, меня же он взбесил!
— А ты?
Он оказался и умнее, и сговорчивее:
— Джастин Картер.
И у меня отнялся дар речи. Кажется, Шон говорил, что у него нет родственников…
— А я уж было надеялся, что ты ушел, — раздраженно пробормотал Шон, появляясь в коридоре. Ну то есть для этого осла как бы вовсе не неожиданность, что у него есть брат-племянник-или-кто-он-там, и это притом, что он сказал, будто родных у него нет. И почему Шон выставляет этого парня из дома? Уж не из-за меня ли? — Впусти ее уже, я с ней сплю. — Вот еще одна радость жизни вдогонку, нет, они меня сговорились добить? Дар речи окончательно покинул меня.
— Она не похожа на проститутку. — Так вот она где была, конечная станция поезда под названием «шоковая терапия».
Губы Шона сложились в такую улыбку, что я вознамерилась размахнуться и один бокал о голову одного Картера, второй — о голову другого. С Керри потом стану объясняться. Полагаю, она даже посочувствует, и мы коллективно выпьем. Из чашек.
