Казак в Раю - Белянин Андрей Олегович (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
— Думаю, в пищевод, — неуверенно определился попытавшийся встать парень. — Потолок низкий, воздух спёртый, везде слизь, и ничего не видно. Короче, нас заглотила какая-то здоровенная змеюка, и как отсюда выбраться, я лично не представляю…
— Есть два выхода! Но первый за зубами, а через второй я принципиально не пойду, хотя папа много раз рассказывал… А вы можете слегка потыкать её шашкой?
— В смысле устроить резь в желудке — запросто.
— Ой! Таки вы меня укололи!
— Правда? Я не нарочно…
— Не нарочно бывает в руку или в спину… А в это место вы, как казак, таки не могли уколоть девушку НЕ НАРОЧНО!
Оправдываться Иван не стал, и, в общем-то, правильно. У него было на это как минимум десять причин, но самая весомая состояла в том, что дышать становилось всё труднее и труднее. Проверенная шашка легко вспорола мягкие стенки змеиного нутра…
Огромное пресмыкающееся дрогнуло и на всякий случай осторожно потёрлось брюхом об землю. Рахиль ободряюще похлопала подъесаула по плечу, и тот удвоил усилия. Змея яростно зашипела и забилась в судорогах, секундой позже она, извиваясь, бросилась неизвестно куда, лишь бы избавиться от острой, режущей боли, терзающей её изнутри…
— А я-то наивно надеялась, что мы сегодня уже накатались… Но претензий нет! Ваня, нажмите ей на скорость, в Диснейленде бы удавились за такой оригинальный аттракцион…
Кстати, как оказалось, ездить внутри змеи довольно комфортно. Везде всё мягкое, тепло, не укачивает, единственное неудобство — вонючая слизь и отсутствие свежего воздуха. Поэтому было принято обоюдное решение выбираться наружу, то есть двигаться на четвереньках в сторону движения «поезда». По пути решительный казак время от времени тыкал во все стороны шашкой, доводя змею до белого каления. Что в определённой мере и способствовало их спасению… Рахиль первой заметила «свет в конце тоннеля»:
— Ага, она таки разжала зубы! Ваня, ещё чуть-чуть, и мы вдвоём встанем ей поперёк горла. Мы спасёмся, как Иов из чрева кита!
— Да ну? Знаешь, мне не нравится это бульканье за спиной…
— Какое? Вон то? А что в нём такого?! Напоминает шум прибоя, что-то накатывает и откатывает, снова накатывает и… ой, тока не это!
— Увы, именно это! И ведь самое обидное, что окатит с ног до головы, — продолжил Иван Кочуев, и в это же мгновение горячая кислотная волна ударила им в спину! Гигантскую змею попросту стошнило… В глаза ударило слепящее солнце, они покатились кубарем по зелёному склону, в изумрудные кусты, не успев даже осознать счастья собственного избавления. А ведь оно было поистине чудесным…
— Гадость… — первым делом высказалась госпожа Файнзильберминц. — Нет, всё-таки какая гадостная гадость эта… ну, вы меня поддерживаете, да? Таким суровым, многозначительным, мужским молчанием! О, как я это в вас ценю… Другой бы уже три раза плакал, когда ему так иссвинячили новую форму, а вы даже не послали меня матом… А? Что, таки уже послали? Когда?!
— Только что… мысленно, — с трудом откашлялся казак. — Где эта ползучая сволочь? Я её похороню лично…
— Ушла в безвозвратность, — задрав голову вверх, философски резюмировала Рахиль. — Вон из той дыры она нас выплюнула, а вон там, внизу, кажется, что-то плещется прозрачным — озеро или речка. Как вы на себя смотрите в плане гигиены?
— Если ты сунешь меня в стиральную машину, я не обижусь…
Впечатлительная еврейка тут же ухватилась за эту весёлую идею, но на самом деле им пришлось ограничиться активным купанием в маленьком лесном озерце. Вода была по-летнему тёплая, дно илистое, лягушки непуганые, а мысли… беззаботные! Купание действительно смывает с человека не только физическую грязь, но и массу отрицательных эмоций.
Через минуту парень и девушка уже в голос хохотали, вспоминая свои приключения в эльфийском Холме, скольжение в трубе, короткую поездку в змеином брюхе… Они плескались и брызгались, они взбаламутили всё озеро, они вылезли сушиться на солнечный бережок, едва не падая от усталости, но донельзя довольные и посвежевшие.
— Русофобы налево, антисемиты направо, — бодро скомандовала Рахиль, Иван козырнул и, развернувшись вправо, полез в кусты. Как вы поняли, купались они, естественно, не снимая одежды… Во-первых, из соображений стыдливости, во-вторых, так проще постираться.
А теперь казачья гимнастёрка и штаны с лампасами повисли на крепеньких сучьях ближайших деревьев, форма мотострелковых сил государства Израиль сохла в противоположной стороне. Подъесаул гордо вышел из кустов, прикрываясь фуражкой, обнажённый клинок он держал в другой руке. В Раю не стоит расслабляться…
— Ваня-я..?
— Чего?
— Я не могу тут сидеть, здесь муравейник.
— Ну и… выходи греться на солнышко.
— Я таки вас стесняюсь…
— А вот это уже твои проблемы.
— Вам легко говорить, у вас фуражка большая. Отвернитесь!
— Знаешь, я лучше закрою глаза, — честно пообещал казак Кочуев и крепко зажмурился. Послышались лёгкие шаги, и кто-то быстро сел рядом с ним на песок, спиной к спине.
— Не оборачивайтесь, я почти без ничего — прикрыта одним автоматом! Но если вы, как грубый мужчина, считаете, что это таки уже непрозрачный намёк, то…
— Да не собираюсь я оборачиваться, чего я там не видел… — раздражённо буркнул молодой человек, ощущая под фуражкой непроизвольное желание обернуться. Иван даже чуть отодвинулся в некотором смущении от того, что и после «смерти» он, оказывается, по-прежнему подвержен искушениям. А искусительница к тому же ещё и еврейка! Подъесаул отодвинулся ещё дальше — в смысле уж если у них все мужчины обрезаются, то кто знает, что практикуют женщины?! Лучше не рисковать, тем более в преддверии Рая…
Припекало… Относительно недолгое время они высидели молча. Хотя на этот раз первым начал Иван:
— Рахиль, ты когда-нибудь задумывалась о том… ну, почему всё это… и именно с нами?
— Я задумывалась о том, почему вы так со мной фамильярны? Таки всё время на «ты» и ни разу по фамилии… Где я вам изобразила такую свою доступность?
— Просто твою фамилию с морозу не выговоришь, — хмыкнул в усы бывший подъесаул. — И всё-таки?
— Ну, если плюнуть на всё и быть серьёзной, как научная фантастика, то мои мысли следующие… Мы оба умерли — это непреложный исторический факт! Кто-то там наверху счёл, что мы таки не самые гады, и направил в Рай. Вот тут и произошёл сбой программы… До этого ключевого момента всё было сплошь нормальным, а потом на нас стали делать противоестественные вещи! Мы не должны были: а) попасть в один и тот же Рай! б) убивать индусского ракшаса! в) получать форму и оружие! г) сражаться с нехорошими уродами в белом, с агрессивными НЛО и остроухими толкиенистами, и я так подозреваю, что всё это ещё розовые цветочки… Отсюда лично мне видятся два логических вывода: либо нашими перемещениями заведует не Бог, а дьявол; либо Бог нас таки как-то испытывает?!
— Склоняюсь ко второму, — подумав, сообщил молодой человек. — Но мне не ясна цель испытаний… Хотя, с другой стороны, сказано же, что человеческий ум не может понять Промысел Божий.
— Ой, таки целей много! Самосовершенствование, духовный рост, углублённое познание себя (и Бога в себе!), философское отношение к бытию, искушение тайнами мироздания, взгляд на гармонию законов природы, осознание вечности как абстрактной и физической величины…
— Преодоление национальных предрассудков…
— На что это вы намекаете?! — мигом развернулась Рахиль.
— Да так, мелочи, — в свою очередь повернул голову Иван. — Просто иногда некоторые видят антисемитизм во всём, что противоречит их устаревшим взглядам на мир и…
— Что?! А годы холокоста, а геноцид, а погромы, а анекдоты про Абрама и Сару, а…
— Хм, а у тебя… красивая грудь, — не в тему заметил отвлёкшийся подъесаул. Израильтянка резко прикрылась автоматом и отвернулась, вспыхнув до ушей. Вот теперь они уже молчали довольно долго… По крайней мере, до тех пор, пока из-за ближайшего дерева не вышел покачивающийся Миллавеллор с тлеющей самокруткой в руке и заявлением:
