Разбитое сердце богини - Вербинина Валерия (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗
– Ты ведь ненадолго? – умоляюще спросил он.
– Не волнуйся, я не задержусь, – сказала я. – Я же с оружием, и вообще… Кстати, может, нам договориться о каком-нибудь особом стуке в дверь? Ну так, на всякий случай.
– Иди к черту, – устало отозвался Охотник, закрывая глаза.
Я помахала ему на прощание рукой, набросила на него старый плед вместо одеяла и выскочила за дверь.
Покинув дом, я принялась искать магазин одежды, который работал бы в такой поздний час. Наконец мне посчастливилось обнаружить его в уголке супермаркета, который функционировал круглосуточно, и я купила две рубашки – одну белую, одну серую, а также черную майку на случай, если рубашки не подойдут.
Кроме рубашек, я умудрилась закупить тонну продуктов, включая пиццу, и еще всякие полуфабрикаты, которые надо только разогреть. Если вы сделали из этого вывод, что я не люблю возиться с готовкой, то вы совершенно правы.
Оставалось только донести все это до дома. Поудобнее прихватив два тяжеленных пакета, я вышла на улицу. Возле стоянки авто дама в разлетающемся манто из голубой норки жаловалась в мобильный телефон на свою безумно тяжелую, невыносимую жизнь и на какого-то Армена, который не пожелал купить ей новую машину и вообще гад, каких не видел свет.
А впрочем, к черту дамочку вместе с ее убогой одноклеточной жизнью содержанки. Сейчас я вернусь к Охотнику и…
Я не сразу заметила, что вышла из супермаркета совсем не через ту дверь, в которую вошла, и поэтому иду не в ту сторону. Чертыхаясь про себя, я вернулась, обошла магазин, кое-как определилась с направлением, пересекла трамвайные пути и застыла на месте как вкопанная.
Наверное, это было следствием пережитого волнения. Так или иначе, но я напрочь забыла, где живет Охотник.
Я не могла вспомнить даже название улицы – помнила только, что оно как-то связано с деревьями. То ли Кленовая, то ли Осиновая, а может, Лесорубов. Номер дома тоже улетучился из моей памяти, и получалось совсем как в известной сказке: пойди туда, не знаю куда, принеси… А мой раненый друг тем временем может истечь кровью…
– О черт! – сказала я вслух.
И вслед за этим нечто трехэтажное и непристойное сорвалось с моих губ, круша все на своем пути.
Но все это вздор, я ведь не могла далеко уйти от дома и, разумеется, узнаю его, когда он возникнет передо мной. По крайней мере, я очень надеялась на это.
Я посмотрела направо, посмотрела налево и углубилась в лабиринт московских переулков.
Глава 16 Утро для двоих
Дом отыскался только под утро, и то лишь потому, что я признала нашу многострадальную машину, которая стояла неподалеку от него. Проклиная все на свете, я поднялась по лестнице, волоча за собой покупки. Ручки у одного из пакетов уже лопнули.
Охотник неподвижно лежал на диване с закрытыми глазами. Волосы у него были взъерошены, плед, которым я его накрыла, лежал на полу. В страхе я подумала даже, что раненый умер, но он шевельнулся во сне, и я немного успокоилась.
К тому моменту как он проснулся, пицца подрумянивалась в духовке и я заканчивала нарезать бутерброды с бужениной, с карбонадом.
– Извини, – сказала я, разводя руками, – но я потратила все деньги.
Я не сразу сообразила, отчего он неподвижно застыл в дверях, и только потом поняла, что ему трудно сдвинуться с места. В душе ругая себя последними словами за недогадливость, я подскочила к Охотнику и помогла сесть на табуретку.
– А я думал, ты уже не вернешься, – сказал он внезапно.
В его словах мне почудился скрытый упрек, на который я решила не обращать внимания.
– Думал от меня отделаться? – весело спросила я. – Давай лучше поедим. У меня от всех этих переживаний разыгрался зверский аппетит.
– Где ты была? – осведомился он.
– Заблудилась, – призналась я. – Представляешь, забыла, где ты живешь. Я вообще раньше не была в этой части города.
– А-а, – протянул он.
Я вытащила пиццу из духовки, но в шкафу нашлась только одна тарелка, и нам пришлось есть из одной.
– Надо было купить тарелки, – проворчала я. – Хотя бы одноразовые. Кстати, я совсем забыла. Я же тебе одежду купила.
И я поднялась с места, чтобы продемонстрировать ему две рубашки и майку, которые я выбрала для него.
– Я что, тебя смущаю? – проворчал Охотник.
– Не дождешься, – хмыкнула я.
– Я тебе не нравлюсь?
Ого, какой интересный поворот!
– Я о тебе ничего не знаю, – ответила я из коридора, в котором остался пакет с неразобранными покупками. – Черт, куда же я их засунула?..
– Забавно, – пробормотал Охотник через минуту, рассматривая мои покупки. – Я о тебе тоже ничего не знаю, кстати.
Я пожала плечами.
– Какая разница? Я ведь для тебя только работа.
– Я ничего такого не говорил.
– Уж извини, но это само собой разумеется. Ты еще пиццу будешь? – Охотник помотал головой. – Тогда я ее доем. Если что, ешь бутерброды, не стесняйся.
– А чайник откуда взялся? – как-то потерянно спросил он, глядя на плиту, на которой посверкивал новехонький эмалированный чайник, расписанный веселыми цветочками.
– Я купила. Старый чайник совсем ржавый.
– Ты что, его выбросила? – подозрительно спросил мой собеседник.
Что вы хотите – мужчины привязываются к вещам, которые долго им служили, а женщины – к вещам, которые навевают приятные воспоминания.
– Зачем выбросила? Просто засунула в шкаф.
– А, тогда ладно. Я, наверное, оденусь, чтобы тебя не смущать.
– Майку при твоем ранении очень муторно надевать, надо руку поднимать и прочее, – напомнила я.
– Нет, мне уже гораздо лучше.
Я помогла ему влезть в майку. К счастью, та оказалась просторной, и Охотник натянул ее без особых проблем.
– Я в комнате видела старый телевизор. Он работает?
– Лучше, чем новые.
– Новости смотрел?
– Нет еще.
Я допила чай, вытерла руки и отправилась в гостиную. Телевизор «Горизонт» оказался древним, без пульта дистанционного управления, но в моей семье тоже имелся такой телевизор, когда я была совсем маленькая, и я быстро вспомнила, как с ним обращаться.
– Ближний Восток… Напряжение растет… Президент Соединенных Штатов… Международный конфликт… Фондовые рынки…
Все мимо, все не про нас.
И вот новости подошли к концу, а про атаку на дачу с применением гранатометов по-прежнему ничего.
– Таня! – крикнул Охотник из кухни. – Что там?
Я выключила телевизор и вернулась к нему.
– Молчание. О ночном происшествии вообще ни слова.
– Узнаю Шарлахова, – проворчал Охотник. – Наверняка он дал команду никому ни о чем не говорить. Знаешь, я вот тут думал…
Он умолк, чтобы собраться с мыслями.
– Тебе не кажется, что все это странно?
– Что?
– Это многолюдное нападение… Раньше Ангел всегда работал один. – Охотник нахмурился. – И еще меня беспокоит Серега.
– В смысле?
– Зачем убивать свидетеля, который все рассказал? Это имело бы смысл, если бы ты не успела ничего сказать. Но Калиновский наверняка донес Белозерову, что ты дала самые подробные показания и даже помогла составить фоторобот. Тогда зачем?
– Что – зачем?
– Зачем затевать эту трудоемкую операцию? Находить наемников, платить им, подкупать человека внутри…
– И что же ты думаешь?
– Либо главной целью была вовсе не ты – но это отпадает, потому что прежде всего обстреляли твою комнату. Либо есть еще что-то, чего мы не знаем.
– К примеру?
Охотник помедлил.
– Таня, ты уверена, что никогда прежде не встречала стрелка?
– Если бы я его встречала, – проворчала я, – извини, но я бы сдала его с потрохами.
– Тогда, может быть, ты видела что-то еще?
– В смысле?
– Никита был уверен, что Ангел придет за тобой, потому что он никогда не оставляет свидетелей и так должно быть и впредь. А по-моему, это глупость. Или Ангел на самом деле приходил за Серегой, потому что именно Серега подкладывал бомбу, или…
– Ты чай не пьешь, – встревожилась я. – Что, я плохой чай купила?
