Слова - Джейд Эшли (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT, FB2) 📗
Удар причинил бы мне меньше боли.
– Поняла.
На краткую секунду в его глазах вспыхивает раскаяние, но затем оно исчезает, и Феникс меняет тему.
– Спасибо за помощь сегодня вечером. – Задрав футболку, он утирает пот с лица. – Я бы, наверное, поколотил его, если бы ты не вмешалась.
Мой взгляд падает на синяк на его бедре. Он больше не темно-синий, а красочный… Как яркий закат.
Только в отличие от заката он не прекрасен. А уродлив и жесток.
Потому что кто-то причинил Фениксу боль.
– Ты возвращался туда после этого?
И снова он пытается перевести тему:
– Я собираюсь перекусить. Хочешь чего-нибудь?
Мою грудь переполняет разочарование. Каждый раз, когда я пытаюсь проникнуть к нему в душу, он снова запирает замок и выбрасывает ключ.
Мечтаю, чтобы Феникс открылся мне. Потому что все, чего я желаю, это помочь ему.
– Да. Я хочу, чтобы ты перестал отгораживаться от меня, когда я спрашиваю о твоем отце. Знаю, что тебе сейчас тяжело, но…
Меня прерывает фырканье.
– Ни хрена ты не знаешь.
– Что, черт возьми, это должно означать?
Свет снова мигает, когда Феникс делает шаг в моем направлении.
– Ты сидишь в башне из слоновой кости, любимая и опекаемая своим папочкой.
Мое сердце болезненно колотится, когда он продолжает:
– Тебе нет нужды запирать дверь, чтобы не получить удар битой от пьяного отца, поскольку он хочет убить тебя во сне. И тебе не нужно жить в дерьме, где всякий гребаный день является постоянным напоминанием о том, что один неверный шаг – и ты закончишь так же, как он. Тебе не надо гадать, где твоя мама, и надеяться, черт возьми, что у нее все хорошо, даже если ей на тебя наплевать, потому что она тебя бросила.
Его заявление разрывает мою грудь.
– Фе…
– Ты не представляешь, что такое голод. И я не имею в виду урчание в животе. – Его верхняя губа кривится. – Я говорю о голоде, который причиняет физическую боль и заставляет тебя молиться Богу, в существовании которого ты уже не уверен, чтобы тебе удалось отыскать поесть хоть что-нибудь, прежде чем твое тело сдастся.
По моей щеке скатывается слеза, но это еще больше распаляет злость Феникса.
– Ни черта ты не знаешь, Леннон. – Надвигаясь, он прижимает меня к стене. – Потому что ты никогда ни в чем не нуждалась. У тебя есть то, за что люди вроде меня готовы умереть.
Наклонив голову, он прикасается губами к моему уху. От его угрожающего тона по телу проносится волна мурашек.
– Не смей плакать и жалеть меня. – Я вздрагиваю, когда он сжимает мой подбородок пальцами, заставляя поднять на него взгляд. – Мне не нужны твои поганые мученические слезы. И уж точно не нужно твое сострадание.
Зарождающееся внутри меня отчаяние превращается в гнев.
Я хочу помочь ему, но я не готова быть его грушей для битья.
– Да пошел ты. Тот факт, что у тебя дерьмовая жизнь, не означает, что можно отталкивать людей, которые заботятся о тебе, и обращаться с ними как с мусором. Никто из нас не выбирал свою судьбу. Мне ненавистна мысль, что твоя жизнь так ужасна, и, будь у меня возможность поменяться с тобой местами, я бы так и сделала. Однако я также знаю, что ты не первый человек, кому приходится выбираться из сточной канавы, и не последний.
Я вытираю слезы тыльной стороной ладони.
– И к твоему сведению, я не испытываю жалости, потому что, не считая ужасного отца, у тебя есть все, чего я желаю.
Чистая зависть прожигает мои вены, когда я выплескиваю на Феникса каждую частичку боли, которую храню глубоко внутри.
– Ты можешь без страха войти в комнату или завести новые знакомства, потому что люди не смеются над тобой. Они, черт возьми, боготворят землю, по которой ты ходишь.
Теряя последние остатки самообладания, я бью себя в грудь.
– Ты готов умереть за то, что есть у меня? Что ж, а я бы убила, чтобы узнать, каково это – быть тобой. Быть таким чертовски талантливым и завораживающим, что люди не могут оторвать от тебя глаз. Убила бы, чтобы испытать хотя бы малую толику того волшебства, о котором ты говорил в своем эссе. – Комок подступает к горлу, и мой голос срывается. – Но этого никогда не произойдет.
Потому что я не особенная.
Я собираюсь оттолкнуть его, чтобы уйти, но он перехватывает мое запястье.
– Что ты делаешь? – возмущаюсь я, пока он тащит меня к синтезатору.
– Ты хочешь знать, каково это, не так ли? – Он опускает микрофонную стойку. – Пой, черт возьми.
Если раньше я думала, что он не в себе, то это меркнет по сравнению с его нынешним состоянием.
– Ты с ума сошел? Нет…
Феникс обхватывает мое лицо.
– Перестань быть гребаной трусихой и пой.
Мне стоит прямо сейчас выбежать за дверь… Но я не могу.
Соблазн солнца слишком велик. Он, как цунами, утягивает меня под воду.
Я смотрю на клавиши.
– Я не знаю, что петь.
Феникс встает позади меня.
– Что угодно.
И я выбираю ту песню, которую пела для него в прошлый раз.
Свет мерцает, электричество то включается, то выключается, пока я нажимаю на клавиши, из-за чего путаю несколько первых нот.
Губы Феникса касаются моего уха.
– Закрой глаза. И, что бы ни произошло, не смей останавливаться. Поняла?
Кивнув, я зажмуриваюсь и начинаю. Биение пульса в ушах почти заглушает мой голос.
Нежные кончики пальцев пробегают по моим рукам, оставляя после себя мурашки.
Я сбиваюсь, когда губы Феникса касаются моей шеи, и ощущаю, как твердеет его член.
– Не останавливайся.
Голова кажется горячей и тяжелой, пока его теплое дыхание обволакивает мою кожу, и он проводит руками по бокам моей талии.
Осознание того, что Феникс касается меня и что именно он чувствует, заставляет меня напрячься.
– Фе…
От резкого укуса у меня перехватывает дыхание.
– Сейчас не ты контролируешь ситуацию. – Нежные касания языком успокаивают место укуса. – Продолжай петь.
Да поможет мне Господь, но я снова пою.
Пою от всего сердца, становясь кем-то другим. Уверенной в себе и опытной девушкой.
Я становлюсь особенной.
Прорычав, Феникс вжимается своей массивной эрекцией в мою задницу, будто не в силах сдержаться.
Меня омывает очередной прилив адреналина, но за ним следует нервозность, когда Феникс ладонями сжимает мою грудь.
К сожалению, я не получила утешительного приза, который обычно достается полным девушкам. Моя грудь превышает размер ладони, но она не огромная. Боюсь, что Феникс будет разочарован.
Его голос грубо царапает мою кожу, когда он сжимает сосок через лифчик.
– Выкинь из головы все мысли.
Не так-то просто подавить панику, но я знаю, что если не сделаю этого, то испорчу момент и другого уже не представится. Уняв тревогу, я заставляю себя снова вернуться в то место. Место, где я больше не контролирую свой разум и тело, потому что являюсь сосудом для чего-то более всепоглощающего.
Я чувствую, как по мне разливается тепло, как только рука Феникса исчезает под моей футболкой. Добравшись до лифчика, он стягивает его и обхватывает мою обнаженную грудь крупной ладонью.
Следующая нота вырывается с придыханием, но я продолжаю.
Феникс тоже.
Меня пробирает дрожь, когда свободной рукой он находит пояс моих джинсов. Я начинаю протестовать, когда он расстегивает пуговицу, потому что он никак не сможет прикоснуться ко мне там, не почувствовав мой живот.
– Феникс…
С моих губ срывается испуганный, сдавленный вскрик, когда он просовывает руку мне в трусики и накрывает ладонью чувствительное место. Все происходит так стремительно, что у меня едва хватает времени осознать это, не говоря уже о том, чтобы сопротивляться.
Поскольку Феникс не уносится с криками прочь, я продолжаю петь.
Его палец, поддразнивая, скользит по моей гладкой плоти.
Моя песня уже напоминает сладкие стоны, когда подушечкой пальца он находит клитор и делает маленький влажный круг вокруг него. Дразнящий.
Я много раз ласкала себя, но ничто не сравнится с этим. Феникс словно превращает мое тело в свой инструмент, воспроизводя любые ощущения и звуки, которые только захочет.
