Глубина. Трилогия - Лукьяненко Сергей Васильевич (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗

   – Ее невозможно добить, – почти робко вставляет программист Денис. – В том-то и дело… этот тип – он маньяк, он обязательно попытается, но…

   – Лисичку невозможно было оживить, – напоминаю я.

   – Так в чем дело? – уже не спрашивает, а требует Томилин.

   – Я знаю только одного дайвера, – говорю я. – Но разве вам непонятно, в чем разница? Это же так просто!

   – Свобода, – вдруг говорит Томилин. – Бип.

   – Способности дайверов – они все исходят из одного, – киваю я. – Только из одного. Они не терпят несвободы. Потому и могут входить и выходить из глубины – когда захотят. Поэтому видят лазейки в программной защите. Вы кого угодно сможете воспитать в своей тюрьме… людей, которые будут убивать и оживлять программы, к примеру. Но только не дайверов. Потому что дайвер в виртуальной тюрьме – невозможен.

1011

   Наверное, самое обидное вовсе не поражение. Полководец, который привел армии на поле брани, мечтает о победе. Но и к поражению он готов. А вот к тому, что вражья армия, о которой донесли разведчики, бесславно потонет при форсировании мелкой речушки или поголовно сляжет с банальной дизентерией, – к этому не готовятся.

   Томилин долго смотрит на меня, прежде чем с неохотой кивает.

   – Наверное, вы правы, Карина. Наверное. Но черт возьми, как вы поняли? Проект готовили серьезные специалисты… кто вы такая, что сумели понять?

   – Кто я? – пожимаю плечами. Вопрос мне задали риторический, но почему-то я собираюсь ответить.

   Кто я?

1100.0

«Лабиринт»

(Алый финал)

   Кто я?

   Я самая обыкновенная. Девочка компьютерного века. Одна из тех, кто учился буквам по клавиатуре. Одна из тех, кто рвался из дома не на улицу, а в сеть. Одна из тех, кто никогда не видел своих друзей. Одна из тех, кто привык быть кем угодно – вздорной грубоватой Ксенией, любопытной малолеткой Машей, писателем-детективщиком Романом, хакером Сёмой, солидной и умной Ольгой… меня было так много в глубине…

   Я самая обыкновенная.

   Просто я здесь живу.

   А энергичный и умный подполковник Томилин – работает.

   Да пусть я никогда не верила в дайверов! Пусть считала их сказкой. Но я же знала, о чем эта сказка: о свободе. О людях, которые не теряют себя в глубине. Не о волшебниках, творящих виртуальные чудеса, а о людях, научившихся жить в сети.

   И пусть теперь я работаю в МВД, пусть у меня есть звание и должность, но я – гражданка Диптауна.

   А уже потом – гражданка России.

   – Я самая обыкновенная, – отвечаю я Томилину. – Только я здесь живу. Понимаете? Это плохо, наверное, что я здесь живу. Я, может, так и состарюсь в этом теле. И по службе никуда не продвинусь, мне это неинтересно. Зато я вижу то, чего вы не видите.

   Томилин смотрит на Дениса, кивает, и тот быстро выходит. Косясь на меня… и вроде бы с симпатией.

   Неужели он тоже доволен, что проект по созданию дайверов провалился?

   – Начистоту… – хмуро спрашивает Томилин. – Вы довольны, что все так кончилось?

   – Конечно, – говорю я. – Извините…

   – Карина, но вы же понимаете, это ничего не изменит. Государству нужен контроль над глубиной. И не ради самого государства, ради мирных граждан, понимаете?

   – Нет, не понимаю, – честно отвечаю я. – Ведь мы справляемся сами. Худо-бедно, но справляемся. Разве в настоящем мире у нас не осталось работы?

   – Мы? – Подполковник интонацией выделяет слово.

   И я киваю:

   – Мы. Те, кто живет в глубине.

   – Это ваш настоящий облик? – неожиданно спрашивает Томилин.

   Таких вопросов не задают. Даже нижестоящим. Но я снова решаю ответить:

   – Да.

   – А у меня – не совсем. – Он внезапно улыбается. – Нехорошо получается… Ну и что вы напишете в отчете?

   – Чистую правду, – отвечаю я. – Что ничего, заслуживающего служебного расследования, в тюрьме не обнаружено… за исключением мелких нарушений трудовой дисциплины. У меня, правда, были сомнения. Показалось, что в тюрьму ухитряются проникать посторонние. Но теперь-то я понимаю – это лишь часть программы перевоспитания осужденных.

   Томилин кивает.

   – Разрешите идти? – спрашиваю я. – Мне надо заняться отчетом.

   – Я завтра буду в управлении, – говорит Томилин. – Со своим отчетом. В девять ноль-ноль. Насколько я понимаю… согласно правилам хорошего тона… мне надо показаться вам в настоящем облике.

   Это так неожиданно и трогательно, что я с трудом сохраняю невозмутимое лицо.

   Интересно, он мудр и седоволос или молод и энергичен?

   Интересно, конечно…

   – Половину ночи я провожу в глубине. А в девять утра еще сплю, – отвечаю я. – Извините. Конечно, если это приказ…

   Томилин качает головой:

   – Нет. Не приказ. Не смею больше вас задерживать.

   И на какой-то миг мне кажется, будто я вижу его – настоящего. Не молодого и не старого. Человека лет сорока, который упрямо учился работать на компьютере, пытался постичь глубину – не из любви к ней, не из любопытства, а лишь потому, что был соответствующий приказ. Одинокого служаку, поднаторевшего в кабинетных играх, но тоже не из любви к ним, а ради того, чтобы делать свое дело.

   Мне даже становится его жалко.

   Но жалость – это не то, ради чего я готова просыпаться в девять утра.

   – Всего доброго, – говорю я, прежде чем уйти.

   Памятник Последнему Спамеру все так же облеплен молодежью. В глубине много памятников, совсем несложно получить кусочек места и воздвигнуть там все что угодно. Вот только популярность памятника отследить нетрудно. Неудачные, возле которых никто не встречается, густо засиживают голуби, потом зеленеет бронза и крошится мрамор, а под конец приезжает грузовик из мэрии Диптауна и вывозит неудачное творение на свалку. Свалка вечна и бесконечна. Длинные ряды никому не нужных скульптур… страшненькое место.

   В общем-то это конец всего в глубине. Здесь слишком много неудачных творений. Собранных из сэмплов опер, написанных левой ногой книг, безумных философских теорий и мертвых картин. Все они уходят в никуда, в вечное хранение на бесконечных виртуальных свалках.