Вживание неправильного попаданца - Переяславцев Алексей (электронная книга txt) 📗
– А «Воздушные кулаки»?
– Тоже магистерского уровня, но большее и не требуется. Защиту от обычных амулетов наши «Кулаки» проломят.
– А как насчет управления? Щитами управлять не надо, их просто ставят. Но «Кулаки» нуждаются в таковом.
– Совершенно верно, мы учитываем необходимость управления. Оно встроено в амулет.
– Но ведь грамотное управление боевыми заклинаниями подобного сорта требует обучения, не так ли?
– Ну конечно же, при передаче готового амулета я покажу вам, как им пользоваться.
– Я представляю, что этого мало. Нужна практика.
– Согласен, что практика не повредит. Поэтому, если вы покупаете амулет за названную мною цену, то возможность практики – пять «Воздушных кулаков» – мы предоставим бесплатно. После этого амулет будет нуждаться в небольшой подзарядке, и это тоже будет сделано бесплатно. Сделка?
– Не совсем. В какой срок вы можете поставить этот амулет?
– Послезавтра. Оплата сразу по получении. Так как, сделка?
– Сделка.
Мне не хотелось таскаться с сумкой, полной кристаллов пирита, поэтому для начала я поехал к стеклодуву. У того все шло в соответствии с ожиданиями: маниакально-депрессивный взор, невнятная речь и прическа, которую дипломат охарактеризовал бы как «находящуюся не в полном порядке». Как планировалось, что ничего не получится без тщательной отладки технологии, так и вышло. Состояние дела мастер Нилар-ис описал как «уже гораздо лучше, но все еще плохо». Я поглядел на готовые изделия и согласился с высказыванием. Единственное, что мне пришло в голову в качестве идеи по улучшению, было предложение соблюдать равномерность охлаждения стекломассы. Это я и сказал мастеру. Ответом были рассеянное «ага» и приведение прически в еще больший беспорядок.
У механика меня ждал приятный сюрприз. Испытательная машина была почти готова, исключение составляли эталонные грузы.
– Отлить их задача не из трудных, трудно привести их вес к эталонным величинам, – объяснил Фарад-ир.
– А сколько потребуется времени на доведение машины до окончательного вида и на наладку?
– Если подрядчик не подведет – завтра будет готово, послезавтра доставлю.
Это порадовало. Но тут же в голову пришла нехорошая мысль.
– А где вы намерены закреплять испытываемые кристаллы?
– Вот здесь, в это гнездо. Эта пластина будет держать кристалл, а вот тут и тут она закрепляется винтами.
Мои подозрения обернулись уверенностью. Гнездо для закрепления кристалла пирита отличалось грубой поверхностью. При создании кристаллом нагрузки он мог расколоться от локальных напряжений. Нужна шлифованная поверхность, а лучше того – полированная. Но отполировать это место можно только вручную, да и то с трудом. Уж больно неудобная форма. Нет, так дело не пойдет.
Я изложил все эти соображения мастеру. Ему такие мысли в голову не приходили. Не удивляюсь: все же человек привык иметь дело с пластичным металлом.
– Но это можно исправить. Смотрите, вот здесь мы крепим пластину в размер гнезда, вот такой толщины, ее можно закрепить винтами…
А эту самую пластину уже можно отшлифовать на станке, и мастер об этом, вероятнее всего, догадается.
На базаре я подкатился к уже знакомому продавцу. Пришлось напустить тумана:
– Уважаемый, я получил полномочия на покупку двадцати восьми кристаллов пирита. Именно столько нужно для исследований.
– У меня есть такое количество, как я и говорил.
– Однако к этой сделке есть некоторые дополнения.
– Я вас внимательно слушаю.
– Предвидя возможные дефекты в кристаллах, я на свой страх и риск готов закупить дополнительные, а именно четыре штуки, за ту же цену, но с условием, что если они не понадобятся, то в течение, скажем, четырех дней я могу их вернуть.
Продавец ненадолго задумался.
– Согласен. Но имейте в виду, мои кристаллы все качественные.
– Мне трудно об этом судить. Я могу увидеть поверхностные трещины, но заметить внутренние дефекты мне не под силу. Это будет решать тот, кто в конечном счете станет с ними работать. Сделка?
– Сделка.
Вот теперь продавец пребудет в твердой уверенности, что сам я не маг, а лишь купец-посредник.
Теперь этикетки. Я уже совсем было подумал о том, чтоб начать разыскивать художника, но решил, что лучше это сделать через печатников. И направился разыскивать таковых.
В первой же печатной мастерской любезный приказчик разъяснил, что если речь идет о печати этикеток с рисунком, да еще цветным, то это делается через специалиста-художника, и даже дал несколько адресов.
– Я бы обратился к уважаемому Савор-ину. Мы с ним давно сотрудничаем, но на вашем месте я бы постарался его разыскать как можно быстрее.
– ?
– Он получил от нас заказ и, возможно, как раз его закончил. Вы не думайте, в процессе он себе не позволяет…
Все ясно. По случаю окончания заказа художник наверняка пускается во все тяжкие. Приказчик прав: надо поспешить.
Художник пребывал в стадии окончания работы. На нем был пятнистый (не в целях маскировки) балахон, над которым возвышались внушительная борода и неординарная прическа. На мольберте был лист, на котором довольно аккуратно изображено какое-то изукрашенное здание. Почему-то у меня сложилось впечатление, что маэстро не вполне трезв, хотя никакого запаха не было.
– Я в данный момент заканчиваю работу, – объявил он вместо приветствия.
– Ничего не значит, к моему заказу вы можете приступить, когда справитесь с этим.
– А что за работа?
– Лист для копирования, на нем должно быть вот что…
На заготовке было написано «Водка» местным шрифтом, но на русском. Фоном служило изображение стола с закусками.
– А что означает это слово?
– Напиток, вроде вина…
Ох, зря я такое сказал! Глаза мастера кисти загорелись прямо неземным вдохновением.
– Я должен получить о нем представление! Согласитесь, я не могу нарисовать то, что вовсе не представляю.
Я в темпе обдумывал ситуацию. Налить мне не жалко, но ведь тогда предыдущая работа встанет намертво. Именно эту мысль я озвучил.
– Вы что, думаете, мне не под силу работать быстро? Я закончу этот заказ в пять минут.
Тут мне пришла в голову интересная мысль.
– Вы не возражаете, если я погляжу на ваши работы?
У художника явно вертелся на языке вопрос: «А на кой вам это нужно?», но он справился с искушением.
Глядеть было почти не на что. Из тридцати работ законченный вид имели три. Одной был портрет немолодой женщины в одежде служанки, другая изображала молодого человека (судя по лицу – серьезно больного), а на третьей красовался резвящийся жеребенок. Вот к нему-то я прикипел взглядом. Радость детства была передана настолько ярко и точно, что от этого лошаденка глаз нельзя было отвести. Из потрясенного состояния меня вывел голос маэстро:
– Ну вот, готово. Так как насчет напитка?
– Сначала дело, с вашего позволения. Сколько вы хотите за мой заказ?
– Три сребреника.
– А сколько вам нужно времени?
С непоколебимой уверенностью в голосе:
– За день управлюсь.
Все ясно. День на работу, но перед тем попойка в честь окончания предыдущей.
– Тогда послезавтра я зайду. Но это не все. Кто написал картину с жеребенком?
– Я.
– Сколько вы за нее хотите?
Лицо художника отразило борьбу желания взять за кошелек богатого покупателя и страха упустить такового.
– Пятьдесят серебряков – и она ваша.
– Я дам семьдесят пять, но с условиями: вы вставите эту картину в раму, поставите на нее вашу подпись в знак того, что именно вы ее создатель, и, наконец, дадите мне расписку в получении этой суммы.
Расписка и автограф были организованы с изумляющей быстротой. Что до рамы, то мастер сокрушенно пожаловался, что в данный момент подходящей не имеет, но готов ее приобрести в наикратчайшие сроки. И попросил задаток, на который тут же стал писать отдельную расписку.
Двадцать пять сребреников сменили владельца, а взамен я получил уверения, что послезавтра картина в наилучшем виде будет вручена «многоуважаемому ценителю прекрасного» – именно этими словами я был обозван. Художник впал в такое потрясение, что даже забыл о напитке.
