Чужое сердце - Градова Ирина (полные книги TXT) 📗
– Ну, сама я вряд ли вам помогу, – ответила я. – Но вот ОМР, надеюсь, вполне на это способен. Кстати, мы искали пострадавших, упомянутых в статьях Гришаева, но смогли обнаружить далеко не всех. Большинство из них отказались разговаривать на эту тему, а некоторые, так же, как и вы, вообще сменили место жительства. Скажите, Тамара, вы обратились бы ко мне, если бы не этот случай с Ромой? Вы обратили бы такое же внимание на статью Олега о Толе Лавровском?
Женщина на мгновение опустила глаза, но потом снова подняла их и взглянула прямо мне в лицо.
– Вы правы – я бы ни за что не пришла. Пережить такое снова, пусть и просто вспоминая и рассказывая кому-то, это «удовольствие», которого я и врагу не пожелала бы. Рома уже начал забывать о случившемся, и мы с мужем только радовались. Однако нас заставили вспомнить, и поэтому я обратилась к вам. Думала, что вы меня поймете!
Мне стало стыдно. К счастью, я не пережила ничего подобного. Более того, я даже представить не могла, каково это, а посмела намекнуть несчастной Тамаре на то, что она печется лишь о собственном благе, а на остальных ей наплевать. Не знаю, как я повела бы себя в похожей ситуации – возможно, как и Тамара, попыталась бы забиться подальше и зарыться поглубже!
Купить мебель для квартиры Шилова оказалось делом нехитрым – почти все я приобрела в одном магазине. Однако этим дело не заканчивалось. У Олега имелся всего один обеденный сервиз, причем такой большой, что использовать его для обеда или ужина на двоих казалось нецелесообразным. Кроме того, если, не дай бог, случайно кокнешь одну тарелочку, то, считай, всему сервизу пропасть, поэтому я крайне неохотно прикасалась к нему. Признаюсь, я питаю слабость к красивым и добротным вещам. В большей степени это относится к посуде и постельному белью. Когда в магазинах впервые появилось турецкое белье, я выбросила все старые простыни, пододеяльники и наволочки и купила шесть комплектов новых – по два для каждого члена семьи. С тех пор и российский производитель научился делать красивый текстиль, и я каждый раз подолгу простаиваю у прилавков, разглядывая новинки. Олег, напротив, совершенно равнодушен к таким вещам: ему все равно, на чем спать, лишь бы было мягко, и наплевать, из чего есть, лишь бы было вкусно. Тем не менее он никогда не возражает, если я трачу деньги на товары для дома, и не спрашивает, сколько я выложила за ту или иную «симпатичную штучку». Дав Тамаре адрес офиса ОМР в «Волне» и предупредив Лицкявичуса о визите женщины, я посчитала свой долг выполненным. Никаких особых дел на вечер не намечалось, Олег задерживался на совещании часов до семи, а я, освободившись в три часа, решила посвятить немного времени покупкам.
Я люблю ходить по магазинам одна. Конечно, в сопровождении подруги процесс становится намного веселее, но, с другой стороны, полноценного выбора сделать не получится. Во-первых, рискуешь положиться на вкус сопровождающей тебя дамы, а дома обнаружить, что приобрела вовсе не то, что на самом деле хотела. Во-вторых, мне порой требуется довольно много времени на созерцание, сравнение и, в конце концов, непосредственно выбор, а подруга в этой ситуации постоянно напоминает о времени, даже если и не торопит, и заставляет меня чувствовать себя виноватой. Другое дело – бродить по магазинам в одиночестве. Это можно сравнить с полноценным отдыхом, когда из головы вылетают все проблемы, а ты сосредоточиваешься лишь на определенных вещах, от которых получаешь неподдельное удовольствие.
В ближайшем от работы торговом центре я провела достаточно много времени, но не нашла ничего подходящего. Мне хотелось чего-то необычного, и я не собиралась покупать постельное белье, которое могут купить еще тысячи людей, живущих в моем городе. С тех пор, как мое материальное положение изменилось в лучшую сторону, я почувствовала в себе тягу к дорогим вещам. Не то чтобы я реально могла их себе позволить, но согласна экономить на чем-то, чтобы получить возможность приобрести понравившуюся вещь. Немного разочарованная, я толклась возле витрин, пытаясь сообразить, куда двигаться дальше, как вдруг за моей спиной раздался радостный возглас:
– Агния?! Это точно ты?
Обернувшись, я увидела женщину с большим животом, прямо-таки кричавшим о том, что через пару-тройку недель ее ожидают роды.
– Ты что, не узнаешь меня? – немного обиженно спросила незнакомка. – Ну да, я, конечно, раздалась – такое пузо таскать восемь с половиной месяцев, знаешь ли, дело непростое!
И тут до меня дошло, кто эта сильно беременная дама.
– Женька?! Женька Лагутина, да? Ну, ты даешь!
– Слава богу, признала! – беззаботно расхохоталась та. – А я уж собиралась пойти и утопиться, раз стала настолько непохожей на то, чем была раньше!
Но Женя и вправду изменилась – и дело тут вовсе не в «королевских» размерах ее живота. Мы дружили в школе и, несмотря на то, что поступили в разные институты, связи не теряли. Лишь последние несколько лет мы не общались: Женя вышла замуж и уехала за границу. Честно говоря, я искренне за нее радовалась. Женька Лагутина никогда не отличалась ни красотой, ни общительностью, которая порой восполняет недостаток первой. Нас было шесть подруг – с четвертого класса. На танцах Женька всегда подпирала стенку и вообще не ходила бы туда, если бы мы буквально не волокли ее за собой. Женя была тихой, домашней девочкой, любящей умные книжки, природу и романтику. Именно поэтому, а не из-за отсутствия яркой внешности, она не могла найти подходящего кавалера. Женя искала родства душ уже тогда, когда мы, семнадцатилетние финтифлюшки, даже не знали, что это такое, и думали лишь о физическом влечении. Каждая из нас вышла замуж в течение десяти лет, некоторые успели развестись, причем две – трижды. И только Женька, которая, по моему мнению, больше всех достойна семейного счастья, оставалась одна. У нее имелась старшая сестра, родившая троих детей, и все свободное время Женя посвящала племянникам. Она водила их в кино, музеи, театры, брала на прогулки в парк, устраивала детские праздники – в общем, заботилась о них так, словно ребятишки являлись ее собственными. И вот примерно три года назад я вдруг получила от нее письмо со штампом... Гоа! Удивление мое не знало границ, однако, прочитав его, я обалдела еще больше: Женька вышла замуж за гражданина Индии и уехала к нему на ПМЖ! В письме она рассказала, что познакомилась с приятным мужчиной через брачное агентство, устав маяться одна. Она никак не ожидала, что на нее «клюнет» иностранец, а потому растерялась, получив из агентства анкету индийца. Она знала несколько языков, поэтому проблема общения вообще не стояла, однако Женя боялась рвать связи на родине, ведь здесь оставались все ее родственники. Разумеется, ни о какой любви с первого взгляда речи не шло, но постепенно, месяц за месяцем, Женя приходила к выводу, что индийский жених, которого, кстати, звали Вишалом, хороший и искренний человек, и он на самом деле хочет, чтобы она стала его женой. Вишал дважды приезжал в Питер, познакомился с ее родственниками и мгновенно очаровал всех, включая детей. Кончилось тем, что и престарелая мать, и сестра с мужем принялись прямо-таки выталкивать Женьку замуж, и она согласилась. Оказавшись на Гоа, среди чуждого окружения, моя подруга поначалу запаниковала. Она много читала о том, что иностранцы, ищущие русских жен, зачастую выдают себя не за тех, кто они есть на самом деле. К счастью, выяснилось, что Вишал не лгал, он оказался еще более состоятельным, чем представился Жене, потому что боялся, как бы русская невеста не купилась на деньги, а хотел искренних чувств. Вишал владел сетью рыбных ресторанов и несколькими отелями на побережье, таким образом, моя подруга мгновенно оказалась в положении богатой матроны. Шикарный дом на берегу моря, несколько машин в гараже, возможность покупать фирменную одежду и драгоценности – от всего этого может снести крышу кому угодно, и, полагаю, Женя не стала исключением. Именно этим я объясняла внезапный разрыв отношений с подругой: она перестала писать и отвечать на мои письма.
