Колдовская любовь - Хенли Вирджиния (библиотека электронных книг .txt) 📗

— Я проклят, проклят, — стонал он, скатываясь с постели и в который раз направляясь в гардероб [6].

К полудню, когда Мег напоила его сиропом из дикого ревеня, понос прекратился. Живот опал, и тяжесть больше не давила на сердце, так что и боль уменьшилась. Явившись за деньгами, цыганка заметила, что пациент присмирел, но она знала, что это долго не продлится. Поэтому она поскорее прикарманила монеты и продолжила атаку:

— На этот раз я спасла тебя, Роб Кеннеди, но мое лекарство даст лишь временное исцеление.

— Твое лекарство хуже яда!

— Это вина не дает тебе покоя, — убежденно провозгласила она. — Вина и есть самый смертельный яд! Если не очистишь свою совесть, через несколько месяцев умрешь, только раньше порча сожрет всю твою семью.

Губы лорда Галлоуэя сжались в тонкую линию.

— Я повидаюсь с Хитом. Не знаешь, где он?

— Когда мы недавно встретились в Карлайле, на нем был плед Дугласов, — сообщила Мег и еще раз напомнила: — Сглаз можно снять.

«Еще бы! Я поговорю с Хитом и потребую, чтобы он заставил тебя снять порчу, злобная тварь!» — подумал Роб.

После ухода старой ворожеи Роб Кеннеди до рассвета просидел в кресле. Мрачные мысли и неотступная тревога терзали его. Он искал выхода, но чувствовал себя так, словно потерял якорь и сейчас течение несет его неведомо куда. Прошлой ночью врата ада разверзлись, и он узрел конец.

Тишина и пустота давили на него. Куда ушли счастье и смех? Когда замок покинула его милая Валентина, для Роба словно свет померк. Она даже взяла с собой Эйду, которая всегда была для него утешением. Прошли те дни, когда гостеприимство Кеннеди считалось легендарным, а в замке всегда бывало полно гостей. Помещения, отведенные холостякам, кишмя кишели молодыми рыжеволосыми Кеннеди из всех ветвей клана. Каждую весну они привозили шерсть с первой стрижки и грузили на корабли. Половина этой прекрасной поросли была навеки срублена при Флоддене.

В этом году приехали только трое. Привезли шерсть и уехали так поспешно, словно за ними гнался дьявол. Тогда Роб с ужасом осознал, что это женщины притягивали их, влекли словно магнитом, наполняли замок шутками и теплом, любовью и смехом. Его постель пуста с тех пор, как Лиззи покинула его.

— Я проклят, — пробормотал он, потянувшись за виски.

— Отец, где ты, черт побери?

Роб открыл глаза и попытался подняться на ноги, но тяжелый шерстяной плед, которым укрыл господина Босуик, придавил его к креслу.

— Дункан, это ты, парень?

Дункан нашел отца в кабинете и сразу понял, что тот провел здесь ночь.

— Замок словно вымер. Где мать?

— Бросила меня. Уехала в Карлайл. Взяла Бет и всех служанок, — пробормотал Роб, изнемогая от облегчения: Дункан наконец дома! — Зато с тобой все в порядке, — выдохнул он.

— Не все. Мы попали в ужасный шторм. Меня чуть не смыло за борт. Едва добрались до берега. Судно полузатоплено. Мы не смогли вычерпать всю воду. На ремонт «Чертополоха» уйдут недели.

Роб побелел как полотно. «Чертополох» был гордостью флотилии Кеннеди, самым надежным и быстроходным против любого другого судна. И во всем виноват сглаз! Разве не сказала Мег, что мужчины его семьи умрут? Дункан обречен!

Роб сорвался с кресла и ударил кулаком по столу.

— Это ее рук дело! Я не стану сидеть и ждать, пока на меня обрушится потолок! Немедленно отплываем в Карлайл и положим этому конец!

Дункан предположил, что речь идет о матери.

— А шерсть погружена? — поинтересовался он.

— Да, все лежит на борту «Галлоуэя». Завтра поднимем якорь, если позволит погода. И если она считает, что я лишился боевого духа, то сильно ошибается! Вот уладим дела в Карлайле и поедем навестим Тину. Узнаем, здорова ли она и кто у нее родился.

Дункан смерил глазами бочонок виски и вздохнул, втайне жалея мать. Все же у нее еще есть два дня на размышления. Прежде чем отплыть в Карлайл, нужно распорядиться, чтобы поврежденный «Чертополох» отвели в доки Глазго на ремонт.

В спальню Рейвен вошли две служанки. Одна несла воду и полотенца, другая — поднос с завтраком.

— Леди Дуглас просит ее навестить, — сказала вторая. — Хочет поблагодарить вас за помощь.

Одеваясь, Рейвен решила, что сегодня расскажет Валентине о своих злоключениях. Та испытывает к ней искреннюю признательность и, когда узнает о проделках своего братца, наверняка возмутится. Она посочувствует Рейвен и, возможно, уговорит Хита отпустить пленников.

В главной башне кипела жизнь. Слуги внесли к Валентине две резные колыбели, одеяльца и гору фланелевых пеленок. На кровати валялись вышитые распашонки и чепчики. Сияющая мать лежа кормила дочь. Пышногрудая кормилица только сейчас закончила кормить новорожденного наследника Дугласов, и сейчас все вместе обсуждали, куда поставить колыбельку.

— Вот и ты! Возможно, она тебя послушает, — простонала Эйда и, взяв Рейвен за руку, подтолкнула к кровати. — Твердит, что она встанет. Сделай милость, объясни, что английские леди после родов остаются в постели не менее двух недель!

— Сделай милость, объясни Эйде, что я не английская леди… и вообще не леди, о чем ей прекрасно известно, — с ослепительной улыбкой парировала Тина. — Я даже не знаю твоего имени, но от всего сердца благодарю за вчерашнее.

— Я Рейвен Карлтон. Кажется, мой отец и твоя мать Элизабет — троюродные кузены. Я знакома с твоей сестрой Бет. Мы обе недавно гостили в замке Карлайл.

— Значит, Хит не солгал, он и в самом деле виделся с Бет в Карлайле. Она сетовала, что моя бессердечная мать пытается обручить ее с сыном Дейкра, заклятого врага моего мужа, но сама она предпочитает Герона Карлтона. Должно быть, это твой брат.

— Да, — кивнула Рейвен, вспомнив, что именно Герон провожал Бет на ярмарку. Сердце девушки упало: надо же, лорд Дейкр — злейший недруг Дугласов!

— Рейвен… Какое красивое имя! Может, я назову так свою дочь?

Тина любовно коснулась темного пушка на головке ребенка.

— Как мило со стороны Хита привезти тебя погостить!

Рейвен глубоко вздохнула и очертя голову кинулась в омут:

— Я счастлива, что самочувствие твое настолько улучшилось. Не хотелось бы тебя расстраивать, но, видишь ли, твой брат меня похитил.

— Украденная невеста? Как романтично! Эйда, Хит наконец влюбился!

— Нет-нет, это не так, — возразила Рейвен, опасаясь, однако, упоминать имя Дейкра. — Я гуляла со своим нареченным, когда твой брат взял его в плен. Теперь он держит его здесь, дожидаясь выкупа. Я действительно оказалась не в то время и не в том месте, поэтому он прихватил меня с собой.

— Ну и дерзкий же дьявол! Украсть тебя, не дав даже прихватить одежду! Не важно, у меня полно чудесных платьев, которые все равно стали мне малы. Эйда, снабди Рейвен всем необходимым. А ты выбирай что понравится, — великодушно предложила Тина.

— Но мне все это ни к чему! Я говорю совершенно о другом! Прошу, убеди своего брата освободить нас! Похищение людей запрещено законом.

Тина весело рассмеялась.

— Здесь, в приграничье, свои законы. Хит никогда не возьмет того, что ему не нужно. Это у него такой способ ухаживать. Только последний глупец встанет между мужчиной и женщиной, им выбранной, — объяснила она, вручая дочь Эйде. — Она уснула, положи ее в колыбельку.

Крошка-сын выбрал именно эту минуту, чтобы разразиться протестующими воплями.

— Дай его мне, — велела Тина, — только я умею успокоить мужчину из рода Дугласов.

Прикоснувшись губами к крохотному лобику, она улыбнулась Рейвен.

— Эйда принесет тебе одежду, а потом приходи сюда. Поужинаешь сегодня с Эйдой и со мной и расскажешь все сплетни, которые слышала в Карлайле.

Рейвен вышла из башни и в растерянности огляделась. Ее искренне волновала судьба Кристофера Дейкра. Оказывается, не только Хит Кеннеди ненавидит Дейкров. Дугласы тоже готовы им глотки перерезать. Очевидно, между ними какая-то давняя кровная вражда. Рейвен-то вряд ли здесь что-нибудь грозит, а вот Кристофер может даже лишиться жизни. Нужно каким-то образом помочь ему бежать!