Тайна «Прекрасной Марии» - Эштон Лора (читать книги без сокращений .TXT) 📗
Роман взял Фелисию за руку, не в силах противостоять этому новому чувству, и попытался намеренно добавить безразличные интонации в ставший вдруг непослушным голос.
— Хозяин должен следить за всем. Хотите, Фелисия, вы пойдете со мной и будете мне помогать?
Холлис сидела под высокими кустами магнолии на скамеечке, с которой просматривалась вся площадка для пикника. Четверо молодых людей из кожи вон лезли, чтобы услужить ей. Они боролись за право принести ей лимонад, тарелочку с пирожными, за то, чтобы заслужить благосклонный взгляд ее серо-зеленых глаз. Неожиданно Холлис напряглась и застыла неподвижно, увидев Романа Превеста, входившего в общий круг знакомых и друзей с Фелисией под руку.
Салли также заметила эту неожиданную пару. С появлением Фелисии в галереях и на верандах сразу же раздалось шушуканье и отголоски сплетен о младшей мадемуазель де Монтень.
— Салли, голубушка, она просто прелестна! Она многим может разбить сердца.
— Ее необходимо выдать замуж до того, как все молодые люди здесь перестреляют друг друга на дуэлях.
— Да она просто обязана быть счастливой! У нее будет богатый выбор, — говорили пожилые женщины.
Салли с удовольствием наблюдала за дочерью и за тем, как многие юноши провожали ее восторженными взглядами. Фелисия рассматривала свой эскорт с любопытным выражением на лице. Лицо ее раскраснелось, большие голубые глаза сияли. И тут она с восхищением, с еще не осознанным обожанием посмотрела на Превеста. Салли с ужасом перехватила этот взгляд и подумала: «О, нет! О, нет! Только не Роман!»
Люсьен от нечего делать гонял ногой возле колонны серебряный высокий стакан из-под лимонада. Ему становилось все тоскливее и тоскливее. Все его приятели танцевали с девушками, но Люсьену вовсе не нравились местные простушки. Цена за подобное развлечение может быть слишком высока. Даже Адель вполне ясно дала понять ему, чего хочет взамен на уступку со своей стороны. У Люсьена не было ни малейшего желания расплачиваться за мимолетные удовольствия обручением и свадьбой. Это единственное, что могли предложить ему местные леди, воспитанные в монастырских школах, хотя Адель Скаррон явно не относилась к последней категории. И все же Люсьен был уверен, что вовсе не желает вдруг оказаться женатым на ней.
Люсьен обернулся. Ни один член его любящей семьи, казалось, не смотрел в его сторону в это время. Он воспользовался моментом и быстро завернул за угол дома, где отвязал Файрфлая, вскочил на него и пустился в галоп.
— Люсьен, любовь моя! Тебя так долго не было! Почему ты сразу не зашел ко мне?
Медленно выговаривая эти слова, Тасси Мишле одновременно с энтузиазмом расстегивала платье.
Люсьен опрокинул оставшуюся в одной сорочке Тасси навзничь на дно лодки, и они отчалили от берега.
Вокруг росли желто-зеленые водоросли, кувшинки, их было так много, как маргариток на лугу. Люсьен сорвал целую охапку красивых водорослей и кувшинок, бросил в лодку.
Тасси была высокой, ширококостной, с большими ладонями и ступнями. У нее был пухлый чувственный рот и огромные темные глаза, которые ярко блестели под копной еще более темных волос.
Тасси никогда не тратила много времени на предварительные приготовления.
— Ах, ты все тот же, Люсьен, — сказала она, обнимая его за плечи.
— Ты ожидала, что я сильно изменился? — ответил Люсьен, поднимая ей юбки и пощипывая за бедра. Тасси выгнулась дугой и прижала Люсьена к себе. Тот перевернулся и положил Тасси сверху, на себя. Ее кожа пахла свежестью.
«Да уж, веселенькая картинка, если кто-нибудь посмотрит на нас сейчас со стороны», — подумал Люсьен, хотя был уверен, что вряд ли сейчас кто-нибудь появится поблизости. К тому же старому Викториену Мишле было наплевать, с кем и как занимаются любовью его дочери. Люсьен подозревал, что Викториен сам спит с кем попало.
Тасси извивалась в экстазе, чувственный рот приоткрылся, темные пышные волосы ее разметались по плечам. Она тихонько постанывала. Люсьен не был особо поэтической натурой, но подумал вдруг, что, наверное, только Афродита, богиня любви, выглядела так же, как Тасси в этот момент. Тасси, которой было невдомек, что ее только что олицетворили с богиней любви и сексуальности, перевернулась на бок, легла на дно лодки рядом с Люсьеном, зачерпнула ладонью немного воды, чтобы остудить их обоих.
— Я привез тебе подарок, — сказал ей Люсьен. Из корзины, стоящей на корме лодки, он вынул бутылку вина и коробку, обернутую золотистой бумагой.
— Это шоколад.
Тасси с жадностью разорвала обертку.
— Любовь моя, Люсьен, я уже говорила, что тебя слишком долго не было! Я так соскучилась!
И она набила рот шоколадом.
Люсьен откупорил бутылку вина, сделал глоток и передал ее Тасси.
— Как ваши домашние?
Тасси усмехнулась.
— У нас прибавление семейства. Еще раз повторяю, тебя очень долго не было.
— Ребенок? Так это твой малыш?
— Прекрасный мальчик, крепкий.
— Кто его отец?
Тасси захихикала.
— Бог его знает. Может быть, и ты.
— О, нет. Не я. Меня ведь очень долго не было.
Тасси сделала глоток из бутылки.
— Может, и не ты. Я не знаю.
Никто не мог сказать, от кого рождаются дети в семействе Мишле. На протяжении многих лет это было извечным местным скандалом. Мишле умудрялись зарабатывать себе на жизнь браконьерством. Время от времени они приторговывали лесом, если не нужно было прилагать много усилий на его вырубку. Викториен и его жена Эстель имели четверых детей: Рафа, Сьюки, Тасси и младшую Эрмадин. Помимо этого, у них было бесчисленное количество внуков самых разных возрастов. У Тасси было двое детей, Раф и его жена уже потеряли счет своим. Жена Рафа имела какие-то родственные связи с семейством Мишле, и это было неудивительно, так как никто, кроме родственников самих Мишле, не имел желания породниться с этим семейством.
Тасси облизала пальцы и запустила их Люсьену в волосы. Люсьен перехватил ее запястье и поцеловал все еще сладкие пальцы Тасси. Тасси застонала от удовольствия и вновь потянулась к Люсьену. «Интересно, — думал Люсьен, — как складываются отношения. Вот Тасси. Грязнушка, замарашка, глупенький зверек, но с ней так восхитительно просто!»
— Ложись, — прошептал ей Люсьен и стал изысканно ласкать ее, но Тасси любовные игры и ласки интересовали лишь до определенного момента, непосредственно половой акт занимал ее гораздо больше, и Люсьену нравилось дразнить ее, заставлять ждать, оттягивать самый важный момент. Такая игра возбуждала его сильнее, чем, пожалуй, сама Тасси.
Люсьен почувствовал, что кожа ее увлажнилась, казалось, Тасси вот-вот взорвется от возбуждения. Он уже был готов войти в нее, но Тасси отодвинулась и прошептала:
— Нет. Не сейчас.
Она тяжело дышала.
— Да. Сейчас, — ответил Люсьен, чувствуя, что не может больше ждать, и набросился на Тасси.
Лодка угрожающе накренилась, и в самый ответственный момент оба оказались в воде.
— Ах, Господи! — завопила Тасси, пытаясь удержаться на поверхности. Влажные волосы залепили ей глаза. С трудом забравшись в лодку, она протянула весло Люсьену, чтобы он смог за него схватиться.
— Ты очень изощренный любовник, — объявила она, — забирайся скорее. А то тут недавно аллигатор съел одного.
— Идешь купаться? Или уже искупалась? — спросил папаша Мишле, обозревая свою дочь и Люсьена.
— Смотри, подхватишь какую-нибудь гадость в этой воде. Эй, Раф! — позвал он.
Появился Раф Мишле. Он был голым по пояс, на груди просматривались множественные шрамы, оставшиеся от участия в разного рода поножовщинах. Лицо Рафа напоминало морду хорька с маленькими черными хищно поблескивающими глазками. Увидев Люсьена и Тасси, он рассмеялся.
— Ты хотела его утопить, защищая свою честь?
Тасси попыталась наградить своего брата оплеухой, но Раф перехватил ее руку и сам отвесил ей звонкий шлепок. Тасси скрылась в доме. Раф вытащил откуда-то грязный кувшин и, сгорбившись, присел на ступеньки.
