Защитник Отечества - Корчевский Юрий Григорьевич (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗
– Спроси, есть ли у них тараны и камнемётные машины?
После перевода татарин отрицательно покачал головой. Я со своей командой повернулся и пошёл назад. Мы своё дело сделали, пусть теперь воевода думает, а моя совесть чиста.
Уж светало; мы подошли к своим, я отыскал проснувшегося десятника, передал, что рассказал пленный. Сонная оторопь с него сразу слетела: женщинам велел кипятить воду и смолу, воинам далеко от стены не отходить, да есть поменьше. С этим я был согласен на все сто: при ранениях в живот это опасно, лучше быть голодным. Сам же я с чувством выполненного долга завалился на душистое сено под навес и уснул, допреж наказав своим разбудить перед штурмом, но не будить по пустякам.
Кажется, только положил голову и уснул, как тут же и разбудили.
– Чего ещё случилось?
– Так сам велел разбудить. Татары на приступ идут.
Сон мигом пропал. Вскочив, проверил оружие и побежал к стене. Воины и ополченцы были уже наверху. Поднялся и я, присоединившись к своим.
По полю двигалась тёмная масса – спешившиеся татары бежали к городской стене, каждый десяток нёс свою лестницу, желтевшую свежим деревом. С диким визгом и улюлюканьем они перебросили лестницы через ров, приставили к стене, как саранча полезли на стены. Защитники поливали их кипятком и смолой, длинными крюками сбрасывали лестницы в ров. В некоторых местах татарам удалось взобраться на невысокую стену. Увидев опасность, я со своими ребятами бросился туда. Сначала залпом из четырёх арбалетов значительно уменьшили число врагов, потом взялись за сабли. Ну, кто за сабли, а я – за топор. Понравилось мне это оружие: тяжёлое, мощное – любой доспех проломит, на длинной ручке, позволяющей не подпустить близко противника с саблей. Одно плохо: момент инерции великоват, если промахнулся, не сразу вернёшь оружие назад и, в этот момент, считай, безоружен, правый бок открыт врагу.
Мы яростно набросились на татар, быстро посрубали головы, а кому и руки-ноги и сбросили тела вниз, на лестницу, по которой лезли новые противники. Лестница не выдержала веса и удара тел, переломилась. Только собрался перевести дух – недалеко, в десятке метров, пара татар уже была на стене. Бросились туда, укоротили врагов на голову, бросили тела вниз – чего им тут смердеть? Так и бегали битый час по стене, помогая заткнуть образовавшиеся бреши. Наконец, всё закончилось.
Татары по сигналу трубы отхлынули, оставив кучу трупов и бросив на произвол судьбы своих раненых. Мы стали приводить себя в порядок. Рубашки и штаны порваны, в крови и грязи, но главное – я сам и моя команда живы. Повезло нам, но не всем. Со стены воины и ополченцы оттаскивали вниз тела убитых горожан. Многовато для одного боя, только убитыми на нашем участке стены потеряли восемнадцать человек. Да тяжелораненые есть, ими женщины занимаются. Если такое творилось и на других участках, сотни защитников город недосчитался за один день. Татары потеряли больше, значительно больше; штурмующие город всегда несут серьёзные потери, но, учитывая подавляющее превосходство в силе, для них эти потери не катастрофичны. На мой взгляд, на нашем участке только убитыми было около восьмидесяти татар.
На площадь перед воротами на коне въехал городской воевода.
– Как тут у вас?
К нему подбежал десятник.
– Нападение отбили, но сеча была изрядная.
– Вижу, что устояли, отошли нехристи. С силами соберутся – на новый приступ пойдут, времени для долгой осады у них нет, зима на носу. Насмерть стойте!
Хлестнул коня плетью и поскакал дальше: наш участок был у воеводы не единственным.
– Слышь, Панфил! – подошёл я к десятнику, – каверзу какую-то придумывать надо. Будет новый приступ – ещё людей потеряем, а если он будет не один? Кто останется на стене?
– Завсегда так наши деды и отцы воевали, и ничего, били супостата.
– А пушка над воротами чего же не стреляла? Что-то я не слышал.
Десятник поскрёб затылок.
– Боязно! Огненным боем у нас никто не владеет; был один, да о прошлом годе утоп в реке.
– Панфил, распорядись пороха да картечи к пушке поднести хоть на один выстрел; я заряжу, а как совсем туго будет, стрельну.
– А смогёшь?
Я кивнул.
– И то дело.
– Кузнец есть ли под рукой?
– Есть, как не быть! – Панфил крикнул пробегающему ополченцу: – Димитрия позови сюда. А для чего кузнец нужен-то?
– Думаю пакость для басурман учинить, завтра увидишь. Ты что бы на месте татар при приступе задумал?
Панфил потеребил окладистую бороду.
– Таран, наверное. Камнемётных машин у них нет, пленный твой сказал. А таран сделать – пара пустяков. Вон лес рядом стоит, выбери ствол потолще, приделай перекладины – и таран готов.
– Правильно, Панфил, и я так думаю. А куда тараном они бить будут?
– Вестимо куда – в ворота.
– Правильно! Мы их как-то задержать сможем?
– Да как же ты их задержишь?
– Мост, Панфил! Перед воротами мост.
– Ага, понял. Сжечь его надо!
– Зачем жечь, стены и башня деревянные, тоже заняться могут. Я похитрее придумал – подпилить опоры; как только татары с тараном на мост взойдут, он и рухнет, да ещё и татар придавит. Сам посуди, таран тяжёлый, да и понесут его десятка два. Выдержат ли подпиленные опоры?
Панфил задумался.
– Нет, не наберу охотников для такого дела. Увидят татары – стрелами издали посекут.
– Я сделаю, причём ночью, чтобы татары не видели, пусть для них сюрприз будет.
– Смогёшь ли?
В это время подошёл кузнец. Стянул с головы картуз, поздоровался, спросил, зачем понадобился.
– Вот, гость московский тебя видеть хотел.
Поздоровавшись, я отошёл с Дмитрием в сторону.
– Сможешь ли сделать из железа что-то вроде кувшинов с узким горлом?
– Сложно.
– Да мне не нужна форма кувшина, пусть это будет трубка, – я показал пальцами длину и диаметр, – только запаянная с одного конца.
Кузнец был краток.
– Сколько и когда?
– Штук десять-двенадцать; чем быстрее, тем лучше.
– Тогда я пошёл делать.
Кирилла я послал за бочонком с порохом, Алексея обязал найти бечёвку, порезать на куски в локоть длиной, Сергея озаботил задачей найти хоть немного земляного масла, так здесь называли нефть, обычно им пользовались знахари.
Где-то через час-полтора хлопцы мои вернулись с добычей, вскоре подошёл и кузнец с железяками. Все вчетвером принялись готовить изделия – рассыпали из бочонка порох в трубки, мочили в нефти фитили, вставив, осторожно зажимали горловину. Примитивно, конечно, но самодельные бомбочки были готовы. Сунув их в узел из старой холстины, я поднялся с хлопцами на башню. Осмотрел пушечку, ввёл руку в ствол – паутина. Э, как тут у вас всё запущено! Стоящий рядом десятник смущённо крякнул.
Взяв банник, прочистил ствол, высыпал из находившегося рядом бочонка три пригоршни пороха, из тряпья скрутил пыж, затолкал в ствол. Ничего свинцового рядом не нашёл – ни дроби, ни ядра. Один из воинов принёс ведро камешков. Сгодится на один раз, решил я; набил в ствол камней, скрутил пыж из тряпья. Вроде готово. Конечно, меня брали сомнения – не разорвёт ли ствол? Я не был уверен, я не знал, сколько пороха надо, мала навеска или велика. Ну, рисковать мне одному, но завтра.
– На сегодня всё, теперь ищите пилу, желательно небольшую, не двуручную.
Парни помчались искать. Пока все мои действия были для них непонятными.
Начинало темнеть. Подойдя к дружинникам, я попросил их быть наготове, слушать и смотреть, – ведь пока я нахожусь под мостом, увидеть или услышать татар я не смогу, и буду фактически не в состоянии дать отпор, в руке ведь не оружие, а пила.
Парни принесли пилу. Я попросил их подстраховать меня на стене с арбалетами.
– Сделаем, атаман! – дружно гаркнули хлопцы.
– Какой из меня атаман, – пробурчал я, отходя.
Найдя место поукромнее, где почти не было отблесков от костров, вжался в стену и очутился вне города. С трудом балансируя на узкой полоске земли, дошёл до моста. Спустился, рукой прощупал опоры. Крепко сделаны, на совесть, долго пилить придётся, а их аж четыре штуки. Ладно, назвался груздем – полезай в кузов. Осторожно начал пилить, причём наискосок. Пилить дольше, зато гарантия, что мост при нагрузке рухнет.
