Рассказы о пилоте Пирксе. Непобедимый - Лем Станислав (читать книги бесплатно полные версии .txt) 📗
Такое истолкование трагедии не убедило Пиркса. Он тщательно ознакомился с характеристиками обоих канадцев. Особое внимание уделил Шалье, ибо тот, по-видимому, оказался невольным виновником гибели и своей, и своего товарища. Шалье было тридцать пять лет. Он, известный астрофизик и опытный альпинист, отличался отменным здоровьем, никогда не болел, никогда не испытывал головокружений. До этого он работал на «земном» полушарии Луны, где стал одним из основателей Клуба акробатической гимнастики, необычного спорта, лучшие приверженцы которого могли с одного прыжка сделать десять сальто подряд и уверенно опуститься на полусогнутые ноги или выдержать на своих плечах пирамиду из двадцати пяти спортсменов! Неужели такой человек без всякой причины вдруг ослабеет или потеряет ориентировку и не сумеет пройти по отлогому склону последние сто шагов до станции, а свернет под прямым углом в ложном направлении, да еще перелезет в темноте через груду глыб, громоздящуюся позади станции именно в этом месте?
И была еще одна деталь, которая, по мнению Пиркса – и не только Пиркса, – прямо противоречила версии, записанной в официальном протоколе. На станции сохранялся порядок. Но одну вещь нашли не на месте – пачку фотопластинок на кухонном столе. Похоже было, что Шалье действительно вышел сменить пластинки. Что он сменил их. Что вовсе не пошел прямо к пропасти, не карабкался через каменный вал, а преспокойно вернулся на станцию. Об этом свидетельствовали пластинки. Шалье положил их на кухонный стол. Почему именно туда? И где был в это время Сэвидж? Комиссия решила, что экспонированные пластинки, обнаруженные в кухне, принадлежат к предыдущей, утренней партии и что один из ученых случайно положил их на стол. Однако возле трупа Шалье не нашли никаких пластинок. Комиссия решила, что пачка пластинок могла выпасть из кармана скафандра или из рук Шалье при падении в пропасть и исчезнуть в одной из бесчисленных щелей среди каменной осыпи.
Пирксу казалось, что тут явно подгоняют факты под заранее принятую гипотезу.
Он спрятал протоколы в ящик. Ему больше незачем было заглядывать в них. Он знал их наизусть. Он сказал себе – даже не выразил этой мысли словесно, ибо был непоколебимо в этом уверен, – что разгадка тайны скрыта не в психике обоих канадцев. Не было никакого обморока, заболевания, помрачения сознания – причина трагедии иная. Ее нужно искать либо на самой станции, либо в ее окрестностях.
Пиркс начал со станции. Он не искал следов – хотел лишь подробно изучить детали оборудования. Спешить ему не приходилось, времени было достаточно.
Прежде всего он исследовал шлюзовую камеру. Меловой контур еще виднелся у основания лесенки. Пиркс начал с внутренней двери. Как обычно в малых камерах подобного типа, устройство позволяло открывать либо внутреннюю дверь, либо крышку верхнего люка. При открытом люке дверь не открывалась. Это исключало несчастные случаи, например если один открывает крышку, а другой в это время – дверь. Правда, дверь открывалась внутрь и давление воздуха все равно захлопнуло бы ее с силой почти в восемнадцать тонн, но между краем двери и рамой могла попасть рука, какой-нибудь твердый предмет или инструмент – тогда произошла бы молниеносная утечка воздуха в пустоту.
С крышкой входного люка дело обстояло еще сложнее – тем более что за ее положением следил центральный контрольный аппарат в помещении радиостанции. Когда крышку открывали, на пульте этого прибора загорался красный сигнал. В то же мгновение автоматически включался зеленый сигнал – стеклянный глазок в никелированной оправе, расположенный в центре застекленного экрана локатора. Когда «мотылек» в глазке мерно помахивал «крыльями», это значило, что находящийся вне станции человек дышит нормально; кроме того, по расчерченному на сегменты экрану локатора вращалась светящаяся полоска, показывая, где этот человек находится. Она двигалась по экрану соответственно оборотам радарной антенны на куполе и позволяла наблюдать окрестности станции в виде фосфорически мерцающих очертаний. Вслед за лучиком, бегущим по кругу, как стрелка часов, на экране появлялось специфическое свечение, возникающее при отражении радиоволн от любых материальных объектов; человек, облаченный в металлический скафандр, вызывал на экране особенно яркое свечение. Наблюдая за изумрудным продолговатым пятнышком, можно было уловить его движение – оно перемещалось на менее ярком фоне – и таким образом определить, куда и с какой скоростью идет человек. Верхняя часть экрана отражала местность у северной вершины, где находился колодец для экспонирования пластинок, а нижняя – юг, то есть зону, в период ночи запретную, – дорогу к пропасти.
Механизмы «дышащего мотылька» и радиолокатора действовали независимо друг от друга. Глазок питался от датчика, соединенного с кислородными клапанами скафандра и работавшего на частотах, близких к инфракрасным, а луч локатора работал на полусантиметровых радиоволнах.
Аппаратура располагала одним локатором и одним глазком, ибо по инструкции лишь один человек мог находиться вне станции, а другой внутри станции должен был наблюдать за его состоянием; в случае необходимости он, конечно, спешил на помощь товарищу.
На практике при такой краткой и безопасной отлучке, как для смены фотопластинок в колодце, оставшийся на станции мог открыть настежь двери кухни и радиостанции и поглядывать на приборы, не прерывая стряпни. Можно было поддерживать радиотелефонную связь, за исключением предрассветных часов, – приближение терминатора, границы света и тени, сопровождалось такой бурей тресков, что разговаривать было практически невозможно.
Пиркс добросовестно изучил действие сигналов. Когда поднимали крышку люка, зеленый «мотылек» светлел, но оставался неподвижным, а его «крылышки» были намертво сжаты до толщины нити – отсутствовали внешние сигналы, которые их расправляли. Луч локатора мерно кружил по экрану, и неподвижные очертания скалистых окрестностей возникали словно окаменевшие призраки. Он нигде не усиливал свечения и тем самым подтверждал показания «мотылька», что в радиусе его действия вне станции нет ни одного скафандра.
Разумеется, Пиркс наблюдал за поведением аппаратуры и когда Лангнер выходил сменять пластинки.
Красная лампочка вспыхивала и почти немедленно гасла, потому что Лангнер закрывал крышку люка снаружи. Зеленый «мотылек» начинал мерно пульсировать. Через несколько минут пульсация немного ускорялась: Лангнер довольно быстро поднимался по склону, и его дыхание, естественно, учащалось. Яркий отблеск скафандра сохранялся на экране значительно дольше, чем контуры скал, гаснувшие, как только удалялся луч. Потом «мотылек» внезапно сжимался и замирал, а экран пустел, и свечение скафандра гасло. Это происходило, когда Лангнер спускался в колодец, свинцовые стены которого вставали на пути потока сигналов. Одновременно на главном пульте вспыхивала пурпурная надпись «Тревога», а картина на экране локатора менялась. Антенна локатора, продолжая вращаться, уменьшала угол наклона, поочередно прощупывая все более дальние участки местности. Приборы ведь «не знали», что произошло: человек вдруг исчезал из поля их электромагнитной власти. Через три-четыре минуты «мотылек» снова расправлял «крылья», локатор обнаруживал исчезнувшего, и оба не связанных между собой прибора отмечали появление человека. Лангнер, выбравшись из колодца, возвращался на станцию. Сигнал «Тревога» продолжал, однако, гореть – его нужно было выключить. Впрочем, через сто двадцать минут это сделал бы выключатель с часовым механизмом, поставленный, чтобы зря не расходовалась электроэнергия. Ночью она поступала только из аккумуляторов, а днем их снова заряжало солнце.
Изучив действие этих приборов, Пиркс решил, что они не отличаются особой сложностью. Лангнер в его эксперименты не вмешивался. Он считал, что канадцы погибли при обстоятельствах, изложенных в протоколах комиссии; кроме того, он считал, что несчастные случаи вообще неизбежны.
– Пластинки? – ответил он на доводы Пиркса. – Никакого значения эти пластинки не имеют! Когда расстроишься, еще и не такое делаешь. Логика покидает нас гораздо раньше, чем жизнь. И человек начинает совершать бессмысленные поступки…
