Любовь вне правил - Крауновер Джей (чтение книг .TXT) 📗
– Да, но вы ведь давно знакомы, вроде как приятели.
Я пожала плечами.
– Для Рула женщины всегда взаимозаменяемы. Он так вел себя со школы.
Я провела рукой по спутанным волосам и подавила зевок. Я занималась особенно усердно, потому что близился конец семестра, и дополнительная смена в баре по выходным начала брать свое. Ну, и вдобавок по ночам я просыпалась в горячем поту. Короче говоря, устала.
– Так что я просто посижу с книжкой и лягу спать пораньше.
– Сейчас сделаю музыку потише.
– Не беспокойся. Приятного тебе вечера.
– И тебе. По крайней мере, засос уже почти прошел.
Я показала ей язык и пошла к себе. Там упала ничком на кровать и негромко выругалась, когда услышала звонок мобильника в сумочке. Я бы не стала отвечать, если бы это была не мама. Если я не брала трубку, она обычно названивала, пока не добивалась своего. Ей ведь так дорого время! Я перекатилась на край и достала телефон.
– Привет, ма.
– Шоу, извини, что я так долго не звонила насчет дня рождения, мы были в Калифорнии. Джек поехал в командировку, а я подумала, что заодно можно свозить детей к морю…
Ну конечно, ведь телефоны в Калифорнии не работают.
– Ничего страшного.
– Я говорила с твоим отцом. Он сказал, ты какая-то расстроенная. Честно говоря, я думаю, пора заканчивать эти игры с Гейбом. Ты взрослая молодая женщина, Шоу. Нужно принимать осмысленные жизненные решения. Сколько можно порхать от мальчика к мальчику?
Она даже не поздравила меня с днем рождения.
– Гейб меня не интересует, мама. Совсем.
– Интересует или нет – это несерьезно. Он из хорошей семьи, у него большие жизненные перспективы. Вот какие качества должна искать в мужчинах девушка твоего происхождения.
Я со свистом выдохнула и зажмурилась.
– По-твоему, именно эти качества привлекли папу к Мариссе? Она из хорошей семьи и с большими перспективами? А может быть, главное, что у нее большие сиськи и она делает все, что он захочет? Перестань, мама, ты говоришь глупости. И я уж точно не собираюсь общаться с парнем, от которого меня в дрожь бросает, только потому, что он нравится тебе.
– Последи за языком! Не знаю, откуда ты этого набралась, но я не дура и не слепая! Знаю, ты упрямишься из-за того мальчишки Арчера. Как всегда.
Я потерла лоб, чувствуя приближение мигрени. Разговоры с матерью всегда вызывали приступ.
– А если так?
– Ох, Шоу, и когда ты перерастешь свой глупый детский роман?
– Мам, у меня голова болит. Можно в другой раз?
Она долго молчала. В воздухе буквально висели невысказанные ругательства.
– Я приглашу Дейвенпортов на ужин. И хочу тебя видеть тоже.
– Нет. Я не приду, если там будет Гейб.
– Придешь. Не забывай, что мы с твоим отцом платим за колледж.
Так-так, снова родительский шантаж. Господи, какое счастье.
– А, ну да, конечно.
Я даже не попрощалась, просто отключилась, сунула телефон под подушку и вырубила свет. Не знаю, с чего Ром взял, что я могла кому-то помочь или принести пользу, раз уж мне было отказано даже в контроле над собственной жизнью. И от этого меня тошнило.
Конец недели и выходные я провела как примерная студентка. Грызла гранит науки, закончила лабораторный проект, начала писать эссе, которое предстояло сдать в конце семестра, даже выкроила немного времени, чтобы помочь Эйден, которой, в отличие от меня, не давалась неорганическая химия. Еще я возилась с заданием для одного из дополнительных курсов – писала речь на тему «Почему эвтаназию следует узаконить» (очень весело). В квартире стояла зловещая тишина, и я устала не обращать внимания на мобильник всякий раз, когда он звонил, опасаясь, что это родители или Гейб. Поэтому я взяла лэптоп и пошла заканчивать речь в Пайкс-Перк. Эйден написала, что я могу посидеть в баре, потому что народу мало, но мне хотелось найти менее бурное место, и я решила, что хипстерская кофейня – самое оно. Я положила перед собой на стол груду распечаток, поставила карамельный латте и так увлеклась, что даже не заметила, как за соседним столиком отодвинули стул. Металлические ножки заскребли по полу.
На самом деле, я была настолько погружена в материалы, разложенные по столу, что спохватилась, лишь когда знакомая рука с татуировкой в виде змеи и с выведенным на костяшках именем захлопнула крышку моего компьютера. Я удивленно хлопнула глазами, подняла голову и встретила устремленный на меня пристальный взгляд, полный арктического холода. Рул по-прежнему ходил с ирокезом, но теперь выкрасил его в красный цвет. Он шикарно смотрелся в узкой футболке и мешковатых джинсах. Я даже не стала скрывать, что откровенно им любуюсь.
– А если бы я текст не сохранила?
– Мы слишком давно знакомы. Я прекрасно помню, что ты сохраняешься после каждой фразы.
После каждого абзаца.
– Как-то непривычно встретить тебя в таком месте. Что ты здесь делаешь?
Я не видела Рула и не разговаривала с ним ровно десять дней. Мысль о том, что он сам искал меня, казалась просто нелепой. Поэтому я сделала над собой усилие, чтобы не ждать слишком многого от этой внезапной встречи.
– Я сначала пошел в бар. Встретил твою соседку, и она сказала, что ты сидишь здесь и занимаешься. Шоу, нам нужно кое-что обсудить.
Я никогда не слышала, чтобы Рул говорил так серьезно, и занервничала. Чтобы куда-то деть руки, взяла стакан с кофе и попыталась укрыться за ним.
– Зачем?…
Отчасти я была уверена, что услышу от Рула такие слова, от которых захочется выплеснуть остывший кофе ему в лицо.
Он приподнял бровь, украшенную серебристыми колечками, и подался вперед, упершись локтями в колени и пристально уставившись на меня. В льдистых глубинах его глаз танцевали и вспыхивали странные тени, я даже не знала, что думать. Рул никогда еще не выглядел таким соблазнительным, как теперь.
– Перестань. Ты правда думаешь, что все так и будет продолжаться, а мы просто сделаем вид, что ничего не было?
– Почему нет? Именно так мы до сих пор и поступали. И не переживали.
– Шоу, – сердито сказал Рул, – нельзя же после такого отличного секса – тем более первого – просто взять и забыть об этом. Во-первых, я желаю знать, чем вы занимались с Реми, если не спали. Я просто не понимаю. Еще я хочу знать, почему ты ушла наутро. Даже не дала мне шанса поговорить с тобой.
Я поставила стакан на стол, отбросила волосы с лица и склонилась к Рулу, приняв почти ту же позу. Мы сидели так близко, что я видела каждую ресницу. Они касались щеки, когда он моргал.
– Я же до умопомрачения твердила, что мы с Реми просто друзья. У нас никогда, никогда не было романтических отношений. Мы дружили. Очень крепко, что, наверное, недоступно уму неандертальца. Но мы не спали вместе. Неужели ты думал, что я останусь торчать в квартире, дожидаясь, чтоб ты меня выпроводил утром? Я столько раз видела, как ты это делаешь, что не собиралась становиться очередной твоей утренней головной болью. У меня есть гордость.
– Ты двадцать лет берегла девственность, чтобы отдать ее мне без всякой видимой причины?
Он, казалось, смутился, а я улыбнулась.
– У меня была причина, Рул.
– Какая же?
– Неважно. Послушай, я ни о чем тебя не просила и ничего не ожидаю, поэтому давай просто забудем, ладно?
– Нет.
Я перевела дух и нахмурилась.
– Почему? Мы сто лет знакомы. Случилось и случилось, ну и что?
Я помахала рукой, пытаясь придать себе небрежный вид, и страшно удивилась, когда Рул вдруг схватил меня за запястье своей лапищей. Я, словно зачарованная, уставилась на его татуированные пальцы.
– Послушай. То, что произошло… – Рул понизил голос, и я вдруг поняла, что вокруг полно народу, и мы привлекаем внимание соседей, которые с огромным интересом следили за нашим энергичным диалогом, – не просто какой-то пустяк, на которой можно не обращать внимания. Поверь, я уже пробовал. В пятницу встретил одну рыжую телочку…
Я невольно нахмурилась и попыталась отстраниться. Рул улыбнулся и подтянул меня ближе.
