Глубина. Трилогия - Лукьяненко Сергей Васильевич (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗

   – Самостоятельно эта штука тоже может развиваться… Император тому примером. Он начал как тупая программа с рядом вложенных в нее рефлексов. Кончил… кончил тем, что вышел из заданных программных барьеров. И спросил «кто я?». Так что, игрушка у Дибенко вышла на славу. Вот только одно меня смущает…

   – Я понял, – кивает Чингиз. – Да, ты прав. Император – раз. Твой таксист – два.

   Он действительно понял…

   – Можно говорить, что Император изначально был нацелен на убийства и сражения, – говорю я. – Такова его роль в «Лабиринте». В этом направлении он и прогрессировал. Но вряд ли реальный человек, чья ожившая виртуальная половинка сошлась с Темным Дайвером, был психопатом, веселящимся при наезде на пешехода, жующим ствол пистолета, похищающим людей. Он таким стал. И в этом нет ничего удивительного, к сожалению. Ему требовалось развиваться. Обретать свою электронную плоть и кровь. А борьба, агрессия, война – идеальные стимулы развития. Обезьяна когда-то взяла палку не для того, чтобы сбить с ветки банан… а чтобы ударить врага. Программа Дибенко – это миллионы пещерных людей, которые ворвутся в Диптаун. Миллионы цивилизованных, умных, электронных неандертальцев. Я не знаю, в кого они превратятся. Может быть, создадут свой прекрасный и добрый мир. Только вначале им потребуется борьба… схватка… драка. Для того, чтобы обрести сознание в полной мере. Для того, чтобы начать думать.

   – Фиг с ним, с этим винчестером… – говорит Маг. – Чингиз, ты потом еще молоточком по нему пройдись, ладно? Хоть на годик оттянем это дело… и то хорошо.

   – Все согласны? – спрашиваю я.

   – Все. – Маньяк встает. – Ребята, мне пора. Бейте этот файл, сообщайте Темному Дайверу, что у нас его нет. А Дибенко передайте то, до чего мы додумались. Может быть, оценит?

   – Я тоже пойду, – говорит Маг. – Мне еще дела расхлебывать…

   – Запустил работу? – вяло интересуется Падла.

   – Да не работу… – Маг досадливо морщится. – Вчера… как-то я расстроился от всех наших подвигов… Пришел в фирму, и так мне захотелось выматериться! Кинул по локальной сетке другу письмо… ничего особенного! «Если тебя жизнь трахает, значит, ты еще живой!» Он наш, русский, эмигрант. Должен шутки понимать!

   – Почти афоризм, – насмешливо говорит Маньяк. – Ну и что? Не понял твоего юмора?

   – Я не по той иконке кликнул… письмо на всех сотрудников ушло.

   Маньяк присвистывает.

   – Двадцать три человека, из них пять женщин… Обвиняют теперь в сексуальных домогательствах… Все женщины и трое мужчин…

   – Американцы… – качает головой Падла. – Извинись. Премии выплати. Не доводи до суда, короче. А то без штанов останешься… тогда и убедишься, что еще живой.

   – Пошли… – Маньяк, покачивая головой, толкает Мага в плечо. – Молодец… что еще сказать…

   Только когда они выходят из библиотеки, Падла позволяет себе захихикать.

   – Тоха, не смешно… – Чингиз укоризненно качает головой. – У него теперь и впрямь серьезные проблемы.

   – Да я понимаю… – Падла с трудом перестает ухмыляться. – Я представил лица добропорядочных сотрудников, получивших от главы фирмы такое послание…

   – По-моему, смешно! – осторожно встревает Пат.

   – В твоем возрасте смешно любое неприличное слово. – Чингиз как-то устало смотрит на меня. – Ну что? Не будем тянуть? А то срок ультиматума истечет…

   – Не будем, – соглашаюсь я. – Выходите и уничтожайте винт. У тебя есть там что-то ценное?

   – Ничего такого, что стоит жизни. Это машина не для работы, а для отдыха. Доверишь нам самим уничтожить винт? Или приедешь?

   – Доверю, – соглашаюсь я. – Мне кажется, такое бесконечное лето тебе не нравится…

   – Леня, а правда я скин здорово нарисовал? – спрашивает Пат.

   Ох… у каждого свои проблемы. Но по крайней мере радует, что Пат так легко отказывается от новой, не-опробованной игрушки…

   – Сто пудов! – соглашаюсь я. – Молодец.

   – Даже пистолет почти как настоящий… – вытаскивая из кобуры оружие, говорит Пат. – Ведь правда?

   Он очень легко отказался от «Искусственной натуры»…

   Очень легко нарушил запрет Чингиза.

   Очень быстро создал «скин»…

   – Чингиз! – кричу я, вскакивая.

   Поздно.

   Первый выстрел Пат делает в меня.

   Второй – к недоуменно поворачивающемуся к нему Чингизу.

   Третий – в Падлу, начинающего привставать с кресла.

   Это не вспышка синего игрушечного пламени, как в настоящем пистолете из «Лабиринта Смерти». Это короткий миг, когда перед глазами возникает и прокручивается свинцово-серая спираль, молниеносно вытягивая из тела жизнь.

   Какое странное ощущение!

   Будто новокаиновая анестезия… только по всему телу. Тело есть, я его чувствую… вот только оно не повинуется. Я деревянный, как Буратино, и подвижный, как полено.

   Зато падать не больно.

   И упасть я ухитрился удачно – вижу Чингиза и Падлу, обвисших в креслах.

   И стоящего рядом с ними Пата.

   Темного Дайвера…

   Как глупо.

   – Пат! – кричит Чингиз. Говорить мы можем. Это хорошо. Это какой-то шанс. – Что с тобой?

   Да с ним-то как раз ничего…

   Пат опускает пистолет, подходит ко мне.

   – Пат! – еще раз выкрикивает Чингиз.

   Темный Дайвер склоняется надо мной. Говорит вполголоса:

   – Два часа истекли, Леонид. Я жду ответа.

   Говорить довольно трудно. Как Чингиз ухитряется кричать – не представляю. Но я все-таки проталкиваю слова сквозь онемевшее горло:

   – Смени маску… не издевайся.

   Пат усмехается и знакомым жестом поднимает руки к лицу. Вверх-вниз. Снимая лицо, надевая лицо. Его плечи раздаются, он тянется вверх. «Скин» меняет цвет, рвется, превращается в черный плащ.

   Теперь это Дмитрий Дибенко. Не Человек Без Лица, а Дибенко с фотографий. Со старых фотографий – растерянно улыбающийся, ошарашенный, еще не осознавший, что натворил, человек.

   – Чингиз, это никакой не Пат… – говорю я. – Это Темный Дайвер.

   Чингиз издает легкое рычание, словно пытается приподняться.