Замок в Пиренеях - Гордер Юстейн (читать бесплатно полные книги TXT) 📗

Если бы свойства Вселенной в самое первое мгновение ее существования хоть немного отличались от тех, что имели место на самом деле, она погибла бы через миллионную долю секунды после возникновения. Даже микроскопические различия в том, что Моно называет «первопринципами», неумолимо привели бы к тому, что никакой Вселенной не возникло бы. Вот только пара примеров… Будь во Вселенной с самого начала чуть больше положительной массы, чем отрицательной, она уничтожила бы сама себя через мгновение после Большого Взрыва. Если бы сильное ядерное взаимодействие было чуть слабее, Вселенная состояла бы только из водорода, а будь оно чуть сильнее, водорода в ней не было бы вообще. Этот список можно продолжать и продолжать. Как сказал однажды Стивен Хокинг [59]: «Шансы против того, что в результате Большого Взрыва возникнет именно наша Вселенная, — были огромны».

Столь же «случайно», как возникновение жизни и сознания, было и то, что они появились в долгоживущей Вселенной. И что «первопринципы» Моно появились тоже случайно, как на игорном столе в Монте-Карло. Или мы все-таки вправе позволить себе помыслить «нечто», стоящее «за» или «вне» того времени и пространства, которые были порождены Большим Взрывом? Не существует научных данных, полностью исключающих, что это «нечто» может быть чревато именно нашей Вселенной.

Чтобы Вселенная, как фокусник из шляпы, могла явить самосознание и понимание собственной красоты и законосообразности, должен быть соблюден целый ряд условий, причем уже в первые микросекунды после Большого Взрыва. Наша Вселенная — как раз такая. И об этом надо помнить.

Так думаю я. Многим моим коллегам это кажется ересью. Мои соображения выходят далеко за пределы того, что принято в естествознании. Однако это то, что я чувствую интуитивно.

Дорога идет по левому берегу реки, какую-то часть пути мы проезжаем мимо луга и небольших рощиц, потом снова возвращаемся к реке. Начинается подъем в гору, на Бьёберг-Фьелльстёве. Я вижу подвесной мост, дерзко качающийся над рекой. Семьсот метров над уровнем моря. Непроходимые березняки по обоим берегам…

Туман немного рассеивается, я вижу на горном склоне слева снег, а справа — несколько хижин, вероятно, последние, так как на высокогорье запрещено рубить деревья.

Мы приближаемся к озеру Эльдреваттнет у границы округа. Я здесь впервые с тех пор, но держу себя в руках, и к тому же я еду на автобусе, а не в автомобиле. Я не гляжу направо, на воду, когда автобус проезжает мимо. Смотрю на часы. Время — 14.20. У меня в рюкзаке полбутылки водки. Хотя это и не входило в мои планы, я осторожно достаю ее, отвинчиваю пробку, делаю большой глоток.

Вряд ли кто-нибудь из пассажиров это заметил. Более тридцати лет прошло, но все равно так близко… Она была загадочным явлением, тайной природы! Она со своей шалью!

Автобус съезжает вниз к Вестланну. В 14.29 мы проезжаем мимо первого крутого поворота у обрыва. Я делаю еще один глоток из бутылки. Кажется, будто все это — и то, что я сижу в автобусе, и то, о чем я думаю, как-то связано с тем, что произошло в тот раз. Мы должны были поспать несколько часов в Ревснесе, но так и лежали с закрытыми глазами и разговаривали.

Часть пути мы проезжаем вдоль бурной реки вниз к Лердалю. От старинной деревянной церкви в Боргунне дорога ведет в туннель. Густые клубы тумана парят здесь и там над долиной, словно невесомые ягнята. Мы въезжаем в Лердаль, где тогда собирались… но так и не переночевали. Помнишь? Здесь в автобус село несколько пассажиров, а потом он въезжает в длинный туннель, идущий в Фоднес. Я рад новому туннелю. Рад, что избегаю свидания с Ревснесом, нервы и так напряжены. Во время переезда на пароме в Маннхеллер я обобщаю то, о чем думал почти всю дорогу.

Наряду с множеством частных вопросов перед современным естествознанием стоят две колоссальные проблемы, а именно: что произошло в первую долю микросекунды существования Вселенной и какова природа сознания. Может быть, и нет особых оснований считать, что между этими двумя великими тайнами имеется некая связь. Но такую возможность нельзя исключить априори. Моя гипотеза состоит в том, что такая связь существует…

Я полагаю, что должно существовать более глубокое объяснение — корень и причина, стоящие за физическими законами, которые сформировали нашу Вселенную. Если имеется нечто Божественное, оно находится вне Большого Взрыва или до него. А вот после него, как я понимаю, появляются физические законы, и только они управляют нашим миром, так что все происходящее имеет естественные причины.

Тому, кто хочет найти доказательства бытия Божия, должно быть очевидно, что в первую очередь искать его надо в фундаментальных постоянных или в том, что Жак Моно назвал «первопринципами». Как я уже говорил, единственная вещь, в которую я не верю, это манифестация сверхъестественных сил.

Мои мысли, как и моя поездка, подходят к концу. Хочется верить, что ты сумеешь отыскать физика, который пойдет следом за мной и заявит: жизнь и сознание являются сущностными особенностями нашей Вселенной. Мои рассуждения не основаны ни на откровении, ни на вере.

Новый туннель из Маннхеллера, а вскоре внизу слева виден Каупангер, где мы вдвоем сошли с парома на берег. Снова поднимаемся наверх, в новое море тумана, через уезд Согндаль, и дальше минуем новый горный перевал.

Когда выезжаем из длинного туннеля на высоком горном склоне над Фьерланнс-фьордом, я не вижу под собой ничего, кроме тумана. Но я ведь знаю: там, под туманной завесой, древний ландшафт, который ждет меня. Въезжаем в новый туннель, и, когда покидаем его, я вижу под покровом туч Суппхелледаль, Бёйадаль и Мундальсдаль.

И тут пришла мысль: «Она там? Она тоже приедет?» Чистый рефлекс. Я знал, насколько иррационален этот импульс.

Я выхожу из автобуса у Музея ледников, звоню в гостиницу, и через несколько минут меня увозит автомобиль. Таким образом, скоро я вернусь в старое деревянное строение… вернусь через тридцать с лишним лет! Я занимаю номер 235 с чудесным видом на фьорд, на магазин и на книжный лоток внизу, а также на ледник и горы. От тумана осталось несколько клочковатых тучек невысоко над фьордом, я смотрю на них сверху из окна гостиницы.

В ресторане полно народу, приятно видеть, что в старой деревянной гостинице нет свободных мест. Возможно, причина этого — открытие новой выставки, посвященной проблемам изменения климата.

Я заказываю графин красного вина за 90 крон. Предпочитаю не выяснять, откуда виноград и какого происхождения вино; вполне приличное, похожее на «Каберне Совиньон». Мне подают обед из четырех блюд: местный салат, суп из цветной капусты, телячье филе и клубнику со сливками.

После обеда поднимаюсь в номер и распаковываю вещи. Глотнув немного водки, выглядываю в летнюю ночь. Сильный дождь льет как из ведра. Над фьордом и с крыши магазина кричат чайки. Перед тем как лечь спать, я выпиваю из бутылки еще.

А на следующее утро встречаю на веранде тебя. Вы приехали накануне сразу после обеда, стало быть, когда я стоял в номере с бутылкой водки в руках, ты уже была в этой гостинице. Вас накормили гораздо позднее, после того, как тележки с кофе укатили из буфетной, а ресторан опустел.

Я долго лежал, слушал крики чаек, но никак не мог заснуть. Уткнувшись лицом в подушку и закрыв глаза, я думал: «Я здесь, в гостинице… Как хорошо и тепло здесь… Как хорошо и тепло быть собой…»

И вот я вижу удивительный сон. Ощущение такое, будто он снится мне всю ночь… даже больше, несколько дней, и кажется чем-то вполне реальным.

Вполне реальным.

Ставлю точку на своей маленькой одиссее. Я сидел целый день напролет и писал; почти ничего не ел, только пил кофе и чай да пару раз спустился вниз… к буфету в столовой… и принял по маленькой…