Отличительный признак - Тихонов Стас (читать книги онлайн .TXT) 📗
– Что-что? – Юи подошёл поближе, с неодобрением скользнув взглядом по Киму. Вообще-то это ему, старшему супервизору, следовало вмешаться, когда Каверин едва не расплющил дикарскую голову в лепёшку своим знаменитым боковым. – Что он говорит?
– Он говорит, как его зовут, – пробормотал Ким, не отрывая глаз от мальчишки, вовсю зыркавшего то на Каверина, то на Юи.
– Ну кто б сомневался, – устало проговорил Каверин. – Имечко в самый раз.
От Юи уже прямо-таки веяло неприязнью, и Ким счёл за лучшее поскорее убраться подальше с его глаз. Бочком протискиваясь в толпе, Ким старательно опускал глаза; впрочем, он и так чувствовал, как из передних рядов Индра и его приятель Фарид насмешливо смотрят ему в спину. Как же, высунулся. Зачем? Кто его тянул за язык?
В последний момент, уже выходя из гейта, он на миг поднял голову и увидел у стены высокого человека с непроницаемым лицом. Он стоял вместе со всеми, но смотрел не на Каверина с дикарём и не на Юи, а на него, Кима.
Это был Сенна, псикодер, и от его взгляда Киму стало нехорошо.
Наутро Ким еле разлепил веки, потому что полночи пытался освоиться с моделями химических соединений – и совершенно безуспешно. Даже мультибот уже что-нибудь да понял бы. Но только не Ким. Он безнадёжен.
Он отцепил шторку своей ракушки, с характерным треском взлетевшую наверх, сел и мучительно растёр глаза. Кто-то из младших уже сонно бродил внизу, некоторые старшие ещё даже не расшторились. В соседней ракушке Рома и Йен, кажется, спорили, кто берёт пластфон – у братьев был один на двоих. Что-то беззвучно метнулось сверху вниз, послышался звонкий шлепок босых ступней о гладкий подогреваемый пластик, а через секунду в бортик Кимовой ракушки (на втором ярусе!) вцепились две руки.
– Подъём, Безрод, десять минут до завтрака, – сообщил маленький Лех, подтягиваясь и удерживая своё лёгкое пружинистое тело на подушечках пальцев. – Дикого видел? Говорят, сегодня поморочим его.
– Кто говорит? – Ким потянулся к полке над головой за штанами. С Лехом отношения у него были нормальные.
Лех многозначительно подмигнул, по-беличьи перехватился пальцами и легко оттолкнулся носками от бортика ракушки, сделав сальто назад и вниз. Попробуй такое повторить – и, считай, шея сломана, так что Ким воспользовался лестницей. Интересно, кто это собирается морочить дикого, чуть не оттяпавшего Каверину руку? Уж не Индра ли?
Обычно в Коллектор попадали мальки не старше пяти лет. Из Города – совсем малявки, с Открытой земли – повзрослее, но и там их рано находили. Заморочка была редким развлечением. Морочили так: новенькому-переростку по доброте душевной помогали наливать кисель, управляться с мультиботом, паковаться в ракушку на ночь. Естественно, вместо киселя бедняга получал тошнотворную муть, мультибот зажёвывал его одежду, а в ракушке, не зная, на что жать, можно было остаться до конца света.
В конце концов приживались все. Ну почти все. Но поначалу бывало непросто, а вчерашнему дикарю будет особенно непросто, это точно.
Ким забежал в душевую и порадовался: тёплая вода ещё шла. Он быстро прошёл игольчатый точечный душ и сушилку, натянул одежду и нехотя задержался перед зеркальной панелью раздевалки. До чего же он позорно никакой… Разве что разрез глаз немножко особенный, а руки-ноги, тело, бесцветные волосы – дважды не посмотришь. И в первый-то раз смотреть не на что, если честно. Кошмар. Кошмар! То есть нет, лучше, конечно, чем две левых руки, – у одного из старожилов такое было, говорят. Но всё равно ужасно.
У Леха, например, скелета как будто вообще нет, и смотрится это слегка жутковато – сплошные связки и сухожилия. А Лена выглядела бы потрясающе, если бы не цвет: лично он поостерёгся бы связываться с салатовой девчонкой. Правда, такая она только местами, а если света много, то и вовсе бледнеет. Да и какая разница? Лена на всех тестах выдаёт стабильную картинку, она чёткий пищевик. А шустрый Лех имеет все шансы попасть в коммуникаторы.
А вот он, Ким, со своим тусклым неинтересным фенотипом, не попадёт никуда. Потому что определение уже заканчивается, а у него сплошные ноли по всем шкалам и уже две «белых комнаты». В лучшем случае ему светит пристроиться в Городе в универсалы. И получать каждое утро список самых скучных и бессмысленных заданий в мире: подай-принеси, сбегай туда, подержи тут, подежурь на пищераздаче. Потому что он, дубина стоеросовая, и в химии ничего не соображает, а это была его уже совсем последняя надежда.
Взбодрив себя соображениями насчёт неотвратимо беспросветного будущего, Ким вытянул край футболки из-под ремня, поддёрнул длинные рукава и отправился в Центральную.
В Городе наверняка вопрос с помещениями был решён получше. А у них, в Коллекторе, уж что выкопано – то выкопано, и копать дальше никто не собирался. Центральная была и столовой, и генштабом, и Красной площадью. В ней вечно торчал кто-то из персонала, зато можно было попить шипучки, и терминал иногда бывал не занят.
Ким взял поднос и пристроился за тихонько продолжающими ссориться Йеном и Ромой. Еда в Коллекторе за семнадцать лет могла встать поперёк горла кому угодно, но другой Ким не пробовал. В Городе, наверное, будет возможность. Конечно, в Городе есть кафе, киноплексы, всякие развлечения. Правда, это для тех, кто что-то из себя представляет, а не для жалких универсалов на пособии, которые…
– Эй, шевелись!
Получив тычок в спину, Ким поспешно стал нажимать на кнопки дозаторов: красный кисель (жаль, синий ему нравится больше), омлет, каша, яблочный сухохрустик в шелестящей обёртке. Осторожно маневрируя подносом, он присел на углу, рядом с младшими, и тут же услышал знакомое тихое «пиу-у».
Проекционный экран развернулся в воздухе посреди зала; пучок лучей выходил из маленькой шайбы – эмиттера, вделанного в пол. Ким был готов поспорить, что говорить будет старший супервизор. Другой мог бы и сам прийти – но нет, Юи всегда за дистанцию, чтобы каждый был на своём месте. Всегда цепляет на костюм значок-эмблему анализатора, как будто и без того неизвестно, кто он. И не ест на людях.
Объёмное лицо Юи появилось на светлом прямоугольном фоне, пожелало всем доброго утра и сразу перешло к делу:
– Сегодня у меня два сообщения. Первое: на этот месяц назначена отправка в Город, – по рядам прокатился возбуждённый гул, многие заулыбались. – Поэтому тех, кому необходимо завершить определение, прошу поторопиться. Старшие, которые уже определены, могут помочь товарищам.
У Кима засосало под ложечкой. На этот месяц! А он и так уже пересидел две отправки. И как, интересно, предполагается «помочь товарищам»? Закрыть Сенне глаза ладошками, когда Ким опять выдаст «белую комнату»?
– И второе: с сегодняшнего дня в группе старших новенький. Господин Сенна его вам представит, – Юи сделал паузу, и Ким повернул голову за его взглядом.
Оказывается, псикодер уже был в зале, стоял на выходе из административного коридора. А рядом с ним маячил вчерашний буйный, причём даже не со связанными руками; и о чём только Сенна думал, совершенно непонятно. Впрочем, никогда не понятно, о чём думает Сенна.
Вообще говоря, дикарь выглядел уже гораздо приличнее. Светлые волосы по-прежнему напоминали клубок колючей проволоки, но, как минимум, его помыли и переодели. В этот момент чучело всверлилось в Кима колючими глазами, и тот не без труда проглотил содержимое ложки. Один зелёный, один оранжевый – вот так-то.
Пока все с любопытством разглядывали новенького, добычу Каверина, Юи невозмутимо продолжил:
– Как вы понимаете, вновь прибывший с Открытой земли – исключительный случай. Вдвойне исключительный, если по возрасту он попадает в старшую группу. В нашем Коллекторе есть добрая традиция взаимопомощи: за новичком закрепляют наставника из числа самых старших и опытных. Свою кандидатуру может предложить любой, прямо сейчас, – здесь Юи опять умолк и ободряюще улыбнулся.
Кто-то хмыкнул, кто-то в шутку попробовал выпихнуть из ряда соседа. Рома с Йеном продолжали перебранку сквозь полные рты омлета, пропустив слова Юи мимо ушей. Желающих взять под крылышко бешеного агра, который, по слухам, перекусал целую «звёздочку», почему-то не объявилось.
