Девочки с блестящим будущим - Добмайер Трейси (читаем полную версию книг бесплатно .TXT, .FB2) 📗
Сержант Уилсон включил мигалку, и патрульная машина, прежде чем выехать на магистраль, ведущую к Мемориальной больнице, понеслась, вихляя, по кривым переулкам их скромного райончика, одного из немногих, что еще остались в пораженном индустриальным бумом Сиэтле. Марен ехала следом, пытаясь держать подобающую дистанцию, но то и дело подъезжала к полицейской машине почти вплотную – мозг отказывался служить ей, руки и ноги тряслись, волосы стояли дыбом. Мысли, одна другой страшнее, вихрем проносились в ее голове. Что, если Винни умрет раньше, чем они доберутся до больницы, и Марен не успеет с ней попрощаться? Что, если Винни парализует? Что, если у нее обнаружатся необратимые повреждения мозга? И как – хотя это тревожило ее меньше всего – как, вне зависимости от диагноза Винни, она оплатит астрономические медицинские счета?
Несмотря на то что она проработала на Алисию более десяти лет, продержавшись дольше всей ее домашней прислуги вместе взятой, медицинская страховка в заключенный между ними договор не входила. В прошлом году Марен прошерстила медицинскую биржу штата и ужаснулась: ей оказалась не по карману даже страховка по субсидированной ставке. И потому, уповая на их с Винни хорошее здоровье, она потратила деньги не на страховку, а на замену трансмиссии в автомобиле. В конце концов, им оставалось продержаться всего ничего. Меньше чем через год Винни поступит в университет и получит льготную студенческую страховку. Но не откажут ли Винни в лечении? Может, написать Алисии? Как член правления Мемориальной больницы, та в состоянии обеспечить Винни необходимый уход. Она всегда заявляла, что любит Винни как родную дочь. Не заварись пару недель назад эта безумная каша с поступлением, Марен не колеблясь попросила бы Алисию о помощи. Теперь же она молила Бога, чтобы ей не пришлось этого делать.
Кое-как припарковавшись на первом свободном месте, Марен рванула к автоматическим раздвижным дверям, подбежала к девушке-регистратору и засыпала ее вопросами.
– Ваша дочь в операционной, – ответила девушка, сверяясь с компьютером. – Как только врачи освободятся, они пришлют кого-нибудь сообщить о ее состоянии. А до тех пор подождите в приемном покое.
Уже в операционной?
– Но… – заикаясь проговорила Марен. – Но… что у нее за операция? Она жива?
– Простите, но больше я ничего сказать не могу. У меня нет информации. Операция скоро закончится, и вы сами поговорите с врачом… Ой, погодите… Миссис Прессли, верно? У меня нет данных о медицинской страховке вашей дочери. Она у вас с собой?
– Э-э… нет… Я не захватила ее. Так торопилась, что вылетело из головы… – Марен, как бы сожалея, похлопала себя по карманам. – Но, надеюсь, это не отразится на ее лечении?
– Не отразится, но прошу вас указать номер ее страхового свидетельства при первой же возможности.
– Да, да, разумеется, – заверила ее Марен. – Как только, так сразу. Уж я об этом позабочусь.
Нет, Марен не врала, она просто строила воздушные замки в надежде когда-нибудь перенести их на более устойчивую почву.
В приемном покое кроме нее находилась совсем юная семейная пара с тремя ребятишками, носившимися как угорелые, а также лохматый бородач – то ли бродяга, то ли хипстер – и женщина в черной дутой куртке и бейсболке, облюбовавшая место в другом конце зала. Углядев одинокий стул, стоявший в отдалении от всех, напротив двери с табличкой «Посторонним вход воспрещен», Марен уселась на него и приготовилась ждать.
Через полчаса она вновь подскочила к регистратору, чтобы выпытать у нее информацию или хотя бы прочесть по ее лицу, что с Винни все будет хорошо. Тщетно: от хирурга не было ни слова, да и выражение лица девушки, как и ее голос, не сообщило ничего нового. Марен поковыляла обратно и только тут заметила, что юная семейная пара и бездомный хипстер исчезли, а вместо них появились новые взволнованные лица. Только женщина в другом конце зала все так же несла свою одинокую вахту. «Интересно, – мелькнуло в голове у Марен, – какая у нее печаль? Кого она ждет?» Женщина, как показалось ей, тоже не сводила с нее глаз. Марен попробовала утешить себя, что не у нее одной произошла трагедия, но это не помогло. Она рухнула в кресло и закрыла лицо руками.
Не может быть, чтобы история их жизни оборвалась вот так, на полуслове, из-за какой-то глупейшей аварии, из-за какого-то дурацкого электроскутера! Появление на свет Винни чуть не разорвало сердце Марен от горя. Но со временем, любуясь глазами своей дочки, горящими внутренним путеводным светом, Марен научилась подавлять в себе мерзкие, связанные с ее рождением мысли. А теперь она и вовсе позабыла про них, вспоминая лишь три прошедшие недели. За годы совместной жизни они никогда, никогда так не ссорились. И, произойди самое страшное, как Марен жить дальше, если последнее, что она сделала для дочери, – это растоптала ее мечты? Но ведь история их семьи предполагала совсем иное! Она обещала Винни славную победу – блестящее окончание Академии Эллиот-Бэй и поступление в Стэнфорд, а не борьбу за жизнь в операционной. Рукавом свитера Марен смахнула со щек слезы. Еще недавно она выла от тоски, воображая, какое беспросветное одиночество обрушится на нее, когда Винни уедет в университет. Но разве какое-то одиночество из-за отъезда дочери сравнимо со всепоглощающей, бездонной скорбью, готовой вот-вот навалиться на нее?.. Снова…
Часть I
1. Марен
В последние шесть с половиной лет не проходило и дня, чтобы Марен Прессли не мелькнула в коридорах сиэтлской Академии Эллиот-Бэй. Обычно она появлялась здесь как персональный помощник Алисии Стоун и представляла интересы своей работодательницы, которая, взвалив на себя многочисленные волонтерские обязанности, не желала исполнять их лично. По правде говоря, случаи, когда Марен заглядывала в академию в качестве мамы Винни, можно было перечесть по пальцам. В отличие от остальных мамаш учащихся, Марен крутилась как белка в колесе и дорожила каждой, так редко выпадавшей ей, свободной минуткой, а потому не имела привычки тратить драгоценное время на сование носа в школьные дела дочери. Винни и без нее прекрасно справлялась.
Однако в семь утра Марен получила сообщение от консультационного центра академии. Ее вместе с Винни просили – или вынуждали? – безотлагательно встретиться этим же утром с университетским куратором. Местные мамаши вечно судачили, что семь кураторов академии, по сути своей, обладают ничем не ограниченной властью и вольны распределять учащихся в элитные университеты по собственному усмотрению. На вечеринке по случаю начала учебного года Марен подслушала разговор группы родителей, рассказывающих, как они, все бросив, мчались в академию по первому же зову консультационного центра: титаны хай-тека срывались с совещаний, доктора – с плановых операций, а одна купавшаяся в деньгах разведенка – вы только представьте! – даже выскользнула из-под скальпеля хирурга, делавшего ей лабиопластику. (То, что мамаши в упор не замечали Марен, иной раз могло сослужить ей добрую службу.) Поэтому, взвесив все за и против, Марен решила выполнить свой материнский долг и сопроводить Винни в школу. По дороге, поглядывая на часы, она еще питала надежды, что встреча – каковы бы ни были ее причины – окончится быстро и у нее хватит времени разобраться с кучей работы, которой ее завалила Алисия.
Когда она зашла в кабинет мисс Лоусон, Винни, затянув длинные светлые волосы в неряшливый узел, уже поджидала ее, примостившись на краешке стула и мечтательно уставившись в стену. Проследив за ее взглядом, Марен пробежалась глазами по школьным афишам, спортивным флагам и пестрой мозаике фотографий, где студенты всех национальностей, высокие и низкие, большие и маленькие, толстые и худые, серьезно смотрели на нее на фоне утопающих в зелени учебных площадок и университетских корпусов в готическом стиле.
