Дерзкие забавы - Лорен Кристина (версия книг .TXT) 📗
– Спокойно. Я пытаюсь придумать ответ.
Его брови сходятся у переносицы в смущении… По крайней мере я думаю, что это смущение. Мне кажется, у Финна это выражение означает и нетерпение, и разочарование, и концентрацию. Его точно нельзя назвать открытой книгой.
– Ладно, а?..
Ладно, вот суть проблемы: после нашего матримониального приключения в Вегасе я прилетела к нему. Я появилась в Ванкувере, одетая в плащ на голое тело. Сюрприз! Мы занимались сексом почти десять часов без остановки – диким сексом, громким, сексом-на-всех-поверхностях. А когда я сказала ему, что мне пора в аэропорт, он просто улыбнулся, взял телефон с прикроватной тумбочки и вызвал мне такси, которое приехало и встало на стоянке сразу за новеньким, вишнево-красным «Форд F-150» Финна.
Я пришла к выводу – спокойно, трезво, – что мы друг другу не подходим даже для случайного секса без обязательств время от времени, и закрыла эту тему. Так почему же тогда я так злюсь, что он здесь?
Бариста предлагает тот же напиток Финну, но тот строит гримасу отвращения на лице, отказывается и заказывает два больших черных кофе.
Это меня еще сильнее злит. Это я должна была бы вести так спокойно и разумно, а не он!
– Какого черта ты делаешь в моей кофейне?
Его глаза расширяются, он беззвучно шевелит губами, словно пытаясь что-то сказать, прежде чем произносит вслух:
– Ты владеешь этим местом?!
– Ты в себе, Финн? Это же «Старбакс»! Я имею в виду, это же мой город.
Он закрывает глаза и смеется, и свет падает на его подбородок… И я точно знаю, какое ощущение от этой щетины чувствовала бы моя кожа … Блин…
Я склоняю голову и смотрю на него:
– Что смешного?
– Просто я ведь реально мысленно допустил, что ты действительно можешь владеть «Старбаксом».
Слегка закатив глаза, я беру свой напиток и выхожу из кофейни.
По пути к машине я вытягиваю шею, распрямляю плечи. Почему же я так раздражена?
Я ведь и не ожидала, что в моем распоряжении будет экипаж, когда неожиданно появилась в его маленьком домике с видом на море. И я уже спала с ним в Вегасе, поэтому понимала, что это отношения без обязательств. И на самом деле я ведь поехала туда потому, что хотела хорошего секса. Или – если совсем по сути дела – я хотела (нет, мне нужно было) удостовериться, что секс был действительно так хорош, как мне запомнилось.
А он оказался гораздо лучше.
Так что, видимо, это послевкусие от отвратительного секса с Томи Амслером выводит меня из себя. Эта случайная встреча с Финном могла бы пройти совсем по-другому, если бы я только что не вылезла из постели первого парня, с которым переспала после него, – первого, с кем я была за два месяца! – и если бы этот опыт не оказался таким удручающе неудовлетворительным.
За спиной у меня слышатся шаги по асфальту, и я начинаю оборачиваться, но в этот момент чья-то сильная рука обвивается вокруг моего предплечья. Финн хватает меня сильнее, чем, кажется, намеревался, и в результате мой тыквенный жуткий кофе выплескивается на землю, чуть не попав мне на туфли.
Я окидываю его раздраженным взглядом и запускаю пустой стаканчик в мусорку рядом со стоянкой.
– Ох, да ладно, – говорит Финн с легкой улыбкой, протягивая мне один из стаканчиков, который балансирует на крышке другого. – Все равно же ты не собиралась это пить. Ты же даже не притронулась к ванильному сиропу, который есть у меня дома.
Взяв кофе, который он протягивает, я бормочу слова благодарности и отвожу глаза в сторону. Я веду себя как женщина, которой никогда не хотела бы быть, – брошенной, страдающей, обиженной.
– Почему ты злишься? – спрашивает он спокойно.
– Я просто очень занята.
Не обращая внимания на это, он говорит:
– Это из-за того, что ты проделала весь этот путь до Ванкувера, появилась в моем доме в одном плаще на голое тело в середине июля и я трахал тебя до потери сознания?
Ухмылка в его голосе намекает, что вряд ли он действительно думает, будто я могу злиться из-за этого. И он прав.
Я делаю паузу и смотрю на него пристально.
– Ты имеешь в виду тот день, когда ты даже не удосужился одеться, чтобы отвезти меня в аэропорт?
Он моргает, чуть откинув голову назад.
– Я пропустил свою смену, когда ты появилась. Я никогда так не делаю. И я сорвался на работу через минуту после того, как твое такси отъехало.
Это что-то новенькое. Я переступаю с ноги на ногу и смотрю на оживленную улицу у него за спиной, потому что больше не могу смотреть ему в глаза.
– Ты не говорил мне, что тебе нужно на работу.
– Говорил.
Я чувствую, как мой подбородок задирается кверху от злости, когда я снова взглядываю ему в лицо.
– Не говорил.
Он вздыхает, снимает кепку, почесывает свою вечно растрепанную голову, а затем надевает ее обратно.
– Ладно, Харлоу.
– И все-таки что ты здесь делаешь? – спрашиваю я.
И тут все встает на свои места: Ансель приехал в город к Миа и мы все приглашены завтра на торжественное открытие магазина комиксов Оливера, «Даунтаун Граффик». Канадец Финн, парижанин Ансель и сдержанный австралиец Оливер – все «женихи» из Вегаса. Четверо из нас аннулировали брак сразу после свадебной церемонии, а вот Миа и Ансель решили по-настоящему стать мужем и женой. Лола с Оливером теперь стали друзьями, их связывают любовь к комиксам и графическим романам. Так что нравится нам это или нет, мы с Финном теперь тоже должны стать частью этой разношерстной компании. И нам нужно научиться быть вежливыми друг с другом и общаться, не снимая одежды.
– Точно, – бормочу я. – Открытие же на этой неделе. Ты поэтому здесь.
– Я знаю, что у них не будет «Севентин» и «Космо», но все же тебе тоже стоит зайти и проверить, – говорит он. – Магазинчик неплохо выглядит.
Я подношу стаканчик с кофе к носу и вдыхаю аромат. Черный, без всяких добавок кофе. Идеально.
– Разумеется, я приду. Мне нравятся Оливер и Ансель.
Он вытирает губы ладонью, слегка улыбаясь.
– Итак, ты злишься из-за такси.
– Я не злюсь. Это не размолвка влюбленных, и мы с тобой не ссорились. У меня просто выдалось не самое лучшее утро.
Прищурившись, он оглядывает меня с ног до головы. Он чертовски наблюдателен, и я вспыхиваю, когда замечаю на его лице понимающую улыбку: он вычислил, что я не ночевала дома.
– Волосы твои – это чистое безумие. Но что интересно, ты выглядишь слегка напряженной. Как будто ты не получила того, что тебе было нужно.
– Выкуси.
Финн подходит ближе, склоняет голову набок с раздражающей улыбкой:
– Скажи «пожалуйста», и я выкушу.
Со смехом я отталкиваю его, уперевшись ладонью в эту очень красивую, очень твердую грудь:
– Убирайся.
– Потому что теперь ты этого хочешь?
– Потому что тебе нужно в душ.
– Слушай, – говорит он, посмеиваясь. – Я не стану тебя преследовать, если ты будешь бегать от меня, но нам придется видеться время от времени. Давай попробуем вести себя как взрослые.
Он поворачивается, не дожидаясь моего ответа, и я слышу, как щелкает его брелок, когда он открывает двери машины. Я изображаю дерзкое выражение на лице и показываю средний палец его удаляющейся спине. А потом замираю, потому что сердце у меня выпрыгивает из груди от резкого прилива адреналина.
Финн забирается в тот же самый вишнево-красный грузовичок, который стоял на парковке перед его домом. Только сейчас он покрыт дорожной пылью и грязью, прилипшей к нему за мили и мили дороги.
И у меня рождается вопрос: если он приехал всего на неделю, то зачем он тащил грузовик сюда аж из самого Ванкувера?
У меня не остается времени обдумать это, потому что телефон в моем кармане вибрирует – мама прислала сообщение, и я достаю его и вижу на экране слова: «Не могла бы ты приехать домой прямо сейчас? Пожалуйста!»
Я ВСЕГДА все исправляю.
Когда мне было четыре и я разбила мамины любимые бусы, примеряя их, я провела три часа в своем домике на дереве, пытаясь их склеить. Преуспела я исключительно в склеивании собственных пальцев между собой. В старших классах, когда Миа попала под грузовик и ее почти парализовало, я сидела у ее постели каждый день все лето, которое она провела с ног до головы в гипсе. Я знала, что если буду сидеть там достаточно долго, то ей что-нибудь наконец понадобится, и тогда я буду готова ей помочь. Я приносила ей диски и дурацкие журналы для подростков, красила ей ногти и протаскивала к ней в комнату очень странные вещи: холодильник для вина, ее бойфренда, Люка, ее кота – только чтобы она улыбнулась. Когда отец Лолы уехал в Афганистан, а потом вернулся оттуда совсем другим, подавленным, а Лолина мама бросила обоих на произвол судьбы, я приносила продукты и еду – все, чтобы хоть как-то облегчить им существование. И когда Ансель оказался достаточно разумным, чтобы попытаться исправить все в их отношениях с Миа, я тоже приложила к этому руку. Если моим друзьям что-то нужно, я это делаю. Если кто-то, кого я люблю, не может решить проблему, то ее решаю я. Не знаю, хорошо это или плохо, но я так живу.
