Сегодня и всегда - Уилсон Кэрил (читать хорошую книгу .txt) 📗
– Вот как? – спросил он с обидой. – Почему это я должен быть джентльменом?
– Как почему? Потому что общество требует этого!
– Какое общество? Уж не братство ли воров?
Она опустила глаза. Ну почему он все время придирается к ней? Почему зовет ее воровкой, старается унизить. Ей хотелось крикнуть ему, кто она такая на самом деле, но нет, нельзя. Пока он считает ее воровкой, она в безопасности. Если она откроет свое настоящее имя, то ирландские контрабандисты наверняка не упустят случая захватить в заложницы дочь английского графа, бывшего в прошлом одним из высокопоставленных чиновников в Ирландии.
Кортни оставила без ответа слова Шона, так как, что бы она ни сказала, он бы все равно ей не поверил.
– И, – продолжал Шон, – контрабандистов не мучают угрызения совести, как ты только что заметила.
Угрызения совести? Это было главное, что заставляло ее держаться от него на расстоянии с тех пор, как она почувствовала влечение к нему. Последние три недели прошли как в кошмаре, она разрывалась между чувствами и рассудком. Сидя сейчас напротив него, она вспоминала его запах, мягкие прикосновения рук к ее щекам, ранам…
– Вы понимаете, что сейчас впервые признали себя контрабандистом?
– Разве? Ты – умная девушка, не забивай себе этим голову.
Перед магазином одежды он хотел взять ее под руку, но она резко отдернула ее.
В магазине Шон представил ее хозяйке, которая в ожидании визита Кортни уже разложила товар.
– Мне не нужно столько платьев, – пробовала протестовать Кортни на пути к примерочной. – И мне нечем платить.
Шон велел ей помолчать.
– Мы пробудем в Нассау некоторое время. Я не хочу, чтобы ты испытывала какие-нибудь неудобства. Кроме того, мы все время будем вместе, и то, как будет выглядеть моя любовница, важно для успеха моего бизнеса.
– Ваша любовница? – Кортни изумленно посмотрела на него.
– Не пугайся. Это только для вида. – Он обращался с ней как с круглой дурочкой. – Любовница ты мне или нет, важно то, что они будут смотреть на тебя как на любовницу. Поэтому тебе нужен новый гардероб.
– Но мне не нравится эта идея.
Кортни все время повторяла про себя эти слова, пока женщины из магазина хлопотали вокруг нее, подбирая платья. Не дожидаясь конца этой суеты, Шон ушел по делам, но кучер остался и отвез Кортни в домик на берегу.
Все было готово к их прибытию. Кортни заметила это, как только переступила порог дома. Она не знала точно, когда вернется Шон, но он предупредил ее, что обед будет поздно. Она отложила в сторону покупки и, переодевшись в газовое прозрачное платье, пошла прогуляться по саду в сторону побережья.
Здесь было так красиво! В отличие от ухоженных и прилизанных садов Англии и Франции, цветы буйно цвели повсюду – целое пиршество красок. Этот сад казался раем на земле.
А дом удивил ее так же, как удивлял и сам Шон. Тонкий вкус, который чувствовался во всем, показался ей слишком изысканным для простого контрабандиста.
Послеполуденная жара быстро спадала. Вернувшись на веранду, она была рада, что повар приготовил легкую закуску. Во время ленча она не переставала гадать о том, что же за человек этот Шон. Он не похож на обыкновенного контрабандиста. Иногда он ведет себя как настоящий джентльмен. Он образован, начитан, находчив, неплохо разбирается в медицине и кое в чем мог бы даже поспорить с самим доктором Кристофером Картрайтом, персональным врачом ее отца, членом Королевского общества врачей. Он безупречно одевается и прекрасно владеет мастерством судовождения.
И, хотя на словах он бывает циничен, похоже, что ему знакомы и укоры совести – последняя сцена в постели служит тому подтверждением.
Занятно и то, что этот контрабандист проявил больше благородства по отношению к ней, хотя и считал ее воровкой, чем Брэндэн Блейк – по отношению к ее доброй доверчивой сестре.
После еды Кортни переоделась в купальный костюм и пошла вниз к воде. Вид берега приятно поразил ее: маленькая частная бухта, с чистым белым песком, прилегала к дому, укрытому со всех сторон от посторонних глаз стеной деревьев. Вода блестела, как аквамарин, и, в отличие от холодной воды Ла-Манша, была удивительно теплой.
Кортни трудно было устоять на ногах в волнах прибоя, и она отдалась воле волн. Она плавала, прыгала, кувыркалась, наблюдала за игрой облаков в небе, которые, перемещаясь, образовывали различные фигуры. Но мысли о положении, в котором она очутилась, не оставляли ее ни на минуту. Эта стоянка в Нассау слегка спутали ее планы. Но, возможно, это и к лучшему, так как дает время обдумать, что она скажет и сделает, когда лицом к лицу встретится с Блейком. Кроме того, известно, что для осуществления мести необходимо хладнокровие.
С другой стороны, из-за Шона Кортни чувствовала себя как-то неуверенно. Многое в нем привлекало ее, и это могло отвлечь ее силы и внимание. Когда Шон был рядом, ей в голову лезли всякие глупые мысли о муже, семье, детях – то самое, чему она просто противилась, когда отец настаивал на ее замужестве с очередным претендентом.
Кортни усмехнулась про себя. В каком шоке был бы лорд Гарретт, услышав эти слова от своей «неприступной» дочери, и в какой ужас пришел бы, узнав, кто теперь занимает ее мысли.
– Привет! Что ты там делаешь? – Голос Шона вывел ее из задумчивости, она резко повернулась, потеряла равновесие и стала барахтаться в воде.
– Плаваю, – прокричала она сквозь сложенные рупором ладони, тем временем как он спускался к воде.
– Хорошо, что я вовремя пришел домой, – сказал он. – Солнце на Багамах очень коварное, особенно для такой нежной и белой кожи, как твоя. Слуги говорят, что ты уже около часа находишься на солнце. Твое счастье, что сейчас не полдень. Ты уже становишься розовой.
Купальный костюм прикрывал почти все ее тело, оставляя открытыми лишь лицо, шею, руки и ноги до колен. Кортни посмотрела на не прикрытые купальником места, но ничего не заметила, кроме соли и веснушек.
– Держись за мою руку. – Он помог ей выйти из воды, но она споткнулась и упала на него.
Подняв ее на руки, он зашагал к веранде, глядя прямо перед собой.
Шон поставил Кортни на ноги так, как будто боялся обжечься.
– Иди в дом, – приказал он. – Прими душ и переоденься к чаю.
– Я только что поела.
– Тогда, может быть, ты составишь мне компанию, пока я ем, – сказал он, собираясь уходить.
– Мне казалось, что вы просто хотите уберечь меня от солнца…
– Живо! – рявкнул он тоном, не допускающим возражений.
Она проглотила этот резкий тон и побрела через террасу к двери, открывавшей вход в ее спальню. Там ее ждала лохань с прохладной водой. Ароматные травы плавали в воде и, погрузившись в ванну, она ощутила легкое покалывание. После ванны, глядя в зеркало, она убедилась, что ее кожа действительно обгорела на солнце.
Ткань платьев оказалась слишком грубой для ее нежной кожи; поэтому она остановила свой выбор на халате из изумрудно-зеленого шелка. Когда она вышла к Шону, тот сидел на ступеньках, глядя на океан. Он уже переоделся в белую полотняную куртку, которая очень шла к его загорелой коже, черным волосам и золотистым глазам.
– Я заказал чай со сливками, так как ты сказала, что не голодна. – Он подвел ее к столу и вручил широкополую соломенную шляпу. – Это защитит тебя от солнца.
Надев шляпу, Кортни завязала ее под подбородком.
– Хочешь лепешку? – спросил он.
– Нет, спасибо. – Она заглянула в чайник. Чай был темно-янтарного цвета.
– Налить вам?
Он кивнул, а она вдруг осознала, насколько нелепо все это выглядит – совсем как иллюстрация к правилам хорошего тона под названием «Леди и контрабандист кушают чай». Смешно!
– Мне жаль, что тебе так долго пришлось быть одной, Шейла.
– Мне не было скучно, а теперь тем более. – Она старалась сохранить невозмутимость, но руки ее и шея страшно горели. – Вы закончили свои дела?
– Только начал.
– Могу я спросить, что это за дела?
– Капиталовложения в недвижимость. – Он намазал сбитыми сливками лепешку. – Ты уже несколько часов в Нассау. Ну, как твои впечатления?
