Янтарные глаза одиночества - Землякова Наталия Геннадьевна (книги читать бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
– Господи! Что ты стоишь!
Элка вбежала, громко стуча по кафельному полу каблуками, схватила Андрея за рукав, насильно затащила в кабинку и быстро закрыла дверь на задвижку.
– Не видел? Там никого нет? – спросила она шепотом и повела глазами туда-сюда.
– Никого, – ответил он тоже шепотом. – А кого ты боишься-то?
– Всех. И тебе тоже советую.
– Почему? – громко произнес Андрей, оскорбленный даже предположением, что он может кого-то бояться.
То, что он действительно часто испытывал приступы унизительного, животного страха, было его личной тайной, которой он ни с кем не намерен был делиться. Особенно с девушкой, одетой в розовую блузку с огромным декольте. С чего это вдруг ей пришло в голову уличить его в трусости? Кстати, женщин Железнов никогда не боялся.
– Андрюша, слушай меня внимательно. Она не придет. Никогда.
– Она обиделась?
– Ты меня хорошо слышишь? Никогда – это значит никогда. Значит, нет ее больше. Она, она… – Глаза Эллы наполнились слезами, и вся она стала одного цвета со своей дешевой трикотажной кофтой.
– Она у-мер-ла, – раздельно, по слогам произнес Андрей, до конца пока не понимая смысла этих двух слов. Просто они вдруг высветились в его голове: «Она умерла». И он, как прилежный школьник, прочел их, правда, без всякого выражения.
– Наверное, умерла… – дала ему секундную надежду Элла, чтобы потом тут же отнять. – Говорят, что самоубийство. Ну, так в свидетельстве написали. У нее все руки порезаны. Говорят, что нашли в ванной. Представляешь, какой ужас – она лежала в кровавой пене, такая красивая, такая молодая. Бедная Лялечка. А я ее предупреждала…
– Помолчи, Элка, – попросил Андрей слишком спокойно.
И начал громко дышать. Один раз, второй, третий. Он точно знал, что лишь этот нехитрый прием поможет ему пережить первые, самые опасные мгновения, когда сердце живет только по своим законам и не слушает никаких указаний. Не выдержит – остановится. Сдюжит – будешь жить. И ты никак не можешь ему помочь, разве что подгонять побольше воздуха. Поэтому дыши, Железнов, дыши! Дыши, черт тебя побери! Даже если в горле спазм от картины, которую тебе тут же нарисовало твое богатое воображение. Твоя тонкая, слишком худая Ляля с растрепанными светлыми волосами лежит в пышной пене, по которой бежит кровь. Андрей никогда раньше не думал, что сочетание алого и золотистого может выглядеть так зловеще.
Прощай, девушка цвета шампанского…
Андрей почувствовал, что если он сейчас не начнет говорить, то спазм в горле никуда не исчезнет, и он умрет от удушья.
– Когда это случилось? – даже не прошептал, а проскрежетал он, потому что голосовые связки не смогли выполнять его команду: «Говорить!» Они внезапно заболели профессиональной певческой болезнью, причем самой сильной ее формой, и ни в какую не хотели смыкаться.
– Почти неделю назад. Но шло следствие – кто, как, почему? В свидетельстве написали, мол, самоубийство. А кто ж его знает, что там было на самом деле.
– Ты ходила на похороны? – выдавил он из себя с огромным трудом.
– А они только завтра будут. Но я не пойду – я что, сумасшедшая, что ли? Мне еще жить не надоело.
– Вы же подруги все-таки были, – чуть более разборчивее произнес Андрей. Все-таки недаром он столько лет голосом зарабатывал себе на жизнь. Голосовой аппарат начал немного его слушаться.
– Андрюша, ты совсем идиот? Ты что, не знаешь, чей подругой она была? Она же три года, считай, с семнадцати лет жила с Князем.
– С кем? – от неожиданности Андрей качнулся и с трудом устоял.
– С кем, с кем? Кличка у него такая – Князь. Хотя он любит, чтобы его Князем Серебряным называли. Вроде как борец за справедливость, – зашептала Элка, прижавшись к Андрею. Но не от желания его соблазнить, а от страха, который она испытывала, произнося эти два слова – Князь Серебряный.
– А на самом деле кто он?
– Бандит. Страшный человек. Но Ляльку любил. Даже жениться на ней хотел. Так она мне говорила. Но он безжалостный очень. И еще у него идея-фикс – кто его предал, тот должен умереть. Мол, он сам никого не предает, и его тоже не должны. Знаешь, сколько он пацанов на тот свет отправил? Мне всегда казалось, что он псих. Я его до смерти боялась. А Лялька – нет. Она говорила, что он, если надо, ей луну с неба достанет.
– Подожди, Элла, а как же все это время… Ну, когда она ко мне приходила, где он был, этот Князь?
– На разборки, наверное, уезжал, – пожала плечами Элла. – Или в Германию. После того как его прошлым летом подстрелили, у него были серьезные проблемы со спиной. А еще дом где-то очень далеко от Москвы начал строить. Зачем ему дом? По нему тюрьма плачет.
– А он молодой? – перебил Железнов.
– Немного тебя старше. Может, лет тридцать. Нет, так-то он парень хороший. Даже мне давал деньги в долг на машину.
Хороший парень. Луна с неба. Князь Серебряный. Танцующая Ляля. Его пронзительные песни. Сгоревшие гренки. Господи, все было близко, рядом и, самое главное, одновременно. А он даже не догадывался об этом, даже не задумывался. Ну, может быть, лишь иногда случались болезненные уколы внезапной ревности. Но что значит эта локальная боль по сравнению с той, которая сейчас буквально сковала его с головы до ног? У Железнова болело все – глаза, руки, спина, живот, колени. Все-все! Его буквально скручивало от невыносимых физических мук. Если бы в кабинке было чуть больше места, то он лег бы на пол. Ведь холодный кафель – отличная анастезия. Но кабинка была такой тесной, что он мог позволить себе только привалиться к стене, которая – какая удача! – оказалась ледяной. Как назло, именно в этот момент в туалете зарыдали, почти завыли скрипки – наверное, администратор Пашка сменил кассету в магнитофоне. У Андрея резко сжало виски, но тут же отпустило. Полились слезы.
Он рыдал молча, без звука. Зачем? Ведь эту миссию «озвучания» на себя взяли скрипки. Но когда слез осталось совсем немного, на самом донышке, у Андрея вдруг мелькнула мысль, что хорошо бы к той, самой лучшей из его песен сделать именно такую аранжировку – из отчаянно рыдающих скрипок. И эта идея показалась ему на удивление своевременной. Он даже на секунду забыл про Лялю.
– Ты плачь, Андрюша, плачь, – погладила его по плечу Элла. – Я сама знаешь сколько эти дни плакала? Мне ведь Лялька как сестра была.
– Кто она была? Откуда?
– Ох, Андрюша, какая теперь разница? Говорю же, как сестра она мне. А я ее предупреждала – не играй с огнем. Но нравился ты ей. Она же молодая, дура совсем. Считала, что ради мужиков можно жизнью рисковать. Мол, ради любви. Да и не думала она, что так все получится. Она ж была уверена, что Князь ее любит и пальцем не тронет.
– А ты не знаешь, она вещи собрала? – решил рассеять последние сомнения Железнов.
– А как же. Шуба ее у меня уже дней десять лежит. И еще что-то. Вот теперь не знаю, как быть. Возвращать Князю или нет? Страшно, узнает, что я в курсе ее дел была, так убьет, пожалуй. За предательство. Скажет, я ей денег на машину дал, а она вон как поступила. Точно убьет!
– Пожалуй … – кивнул Андрей, как будто речь шла о чем-то простом и легком.
– Так что мне делать? – требовательно потянула его за ремень Элла.
– В смысле? – не понял Железнов и зачем-то нажал на кнопку слива на бачке.
Тут же в кабинке обрушился водопад, и «по звуку» стало совсем чудесно – пели скрипки, журчала вода. А вот по картинке – жутко. Испуганные, а потому такие некрасивые мужчина и женщина, втиснувшись в маленькую кабинку, вели тихий разговор. И он потребовал от них так много сил, что они даже вспотели. А еще у мужчины были красные от слез глаза.
– Андрюша, шубу возвращать или нет? Хорошая, кстати, шуба.
– Носи, – разрешил Железнов. – Где и в котором часу ее хоронить будут?
– Ты что, он же наверняка ее убил, мало ли что там менты за деньги написали, – зашептала Элла и даже зачем-то стала гладить его по щеке. – Не ходи, Андрюшка. Ты такой красавчик у нас. Все девчонки в тебя влюблены.
