Масонство, культура и русская история. Историко-критические очерки - Острецов Виктор Митрофанович

Новая религия по воспитанию новых Добродетелей, согласных с просветительским Разумом, уже ждала вольнодумцев и открывала все новые и новые свои храмы для ищущих. Эти ищущие, по мнению Толанда, составят цепь всемирного братства исповедующих «естественную религию», религию Божества, образующего путем излучения силы из себя мир духов, демонов, ангелов и самую видимую часть природы. В этом учении пантеистов-каббалистов, из которых и должна была состоять эта цепь, не существовало никакой основы для религиозно-нравственного представления и человеческой морали. Были правила поведения. Это — да. Добродетель в ее языческом понимании есть то, что приносит пользу своему обладателю, выражая его существенные свойства. Быстрый бег лошади есть добродетель лошади, крепкие мышцы есть добродетель мышц и т. д. Что полезно масонской ложе, то и есть добродетель масонской ложи, и причастные этой добродетели — добродетельны. Лгущий во имя цивилизации и прогресса добродетелен вдвойне, просто герой.

Исключительно велика роль Рассудка и рассудочной деятельности. Познание ради познания дает удовольствие, а познание ради увеличения своего могущества есть цель жизни подлинных «философов». В силе власть, а Власть и Познание дают полноту удовольствия.

«Все, что разум человеческий благого постигнуть может, подлежит твоей деятельности», — говорилось в шведском Уставе масонов 1777 года.

«Люди одарены разумом, который поучает, что делать и как поступать нам, а потому и имеем общий естества закон», — поучал новопринятых Великий Мастер Елагиной ложи в Петербурге в то же время.

Профессор Московского университета, глава русских масонов Иоганн Георг Шварц читал лекции «О трех познаниях» в 1781 — 1783 годах: — любопытном, приятном и полезном, соответствующих рассудочному, чувствительному и мистическому.

Желание узнать должно сопровождаться чувством и приводить к мистическому откровению. Первой ступени соответствуют общие науки, и Шварц поощрительно отзывается о них, полагая, что они есть приготовление человека к следующей, более высокой стадии познания. В откровении же сливаются все познания, и знание является из своего первого источника — Всеобщего Разума, мира астрального, запредельного, мира духов.

Плотские желания есть порождения естества, и потому они вполне законны, чего никак не скажешь о моральных ценностях, утверждаемых в Церкви, поскольку они есть средство к спасению, отвергаемому «естественным разумом» масонов, сосредоточенном в еврейской Торе.

Чувствительность, сентиментальность утверждают всеобщего «природного» человека, его реальность; переживания «бедной Лизы» — по природе «такой же», а по социальному положению не «такой же», невольно или вольно утверждали мысль о несправедливости всех социальных и сословных делений в обществе. Национальные и религиозные особенности стираются в чувствительном, сентиментальном мире и приобретают характер неких «предрассудков», которые губят благородных и «добродетельных» героев, и их гибель вызывает протест у читающего вне всяких его сознательных убеждений. Носителями сословных предрассудков у просветителей-идеологов выступают священники, монахи, дворяне, как у Вольтера, так и у русских сентименталистов — масонов. К 1780 годам сентиментализм постепенно овладел душою русского масона и Руссо становится кумиром наравне с Вольтером. Вольтер для начинающих, сентиментализм для более «развитых и гуманных» сердец, масонская ложа — для «ищущих истины».

Карамзин, следуя западным литературным и философским образцам, что стало привычным делом русского «культурного» общества, забывшего о своем собственном национальном содержимом, стал кумиром, как русский суррогат Руссо. «Приверженцы Карамзина составили особое закрытое общество Арзамаса, в которое принимали людей, поклявшихся в обожании Карамзина и в ненависти к Шишкову. Каждый при вступлении должен был произнести похвальное слово, сатиру или что-нибудь подобное в восхваление идола и в унижение противника». Даже через много лет один из адептов Карамзина говорил: «У меня два врага: Шишков и турки» [8]. (Греч. Н. И. Записки о моей жизни. Спб. 1886, с. 414. Речь идет о Дашкове).

Впереди, перед утомленным взором русского вольнодумца, виднелись ядовитые испарения каббалистического мистицизма. В ложах следовали начертанному пути профессора Шварца, сподвижника Н. И. Новикова, и от рассудочного «символического» масонства шли прямым путем через экзальтацию чувств и образования в душе опустошенности к тайным упражнениям в общении с потусторонними духами и получению в алхимическом атаноре из капель человеческой крови гомункулуса. Этот гомункулус и должен был сказать всю правду о Вселенной.

Таким образом, выстраивалась масонская логика, и путь от Вольтера через чувствительность, «сентиментализм» в литературе и подражание ему в жизни вел к «символическому» масонству и далее к высотам оккультизма.

Социальным порождением каббалистического учения, явившегося средоточием учения о Вселенной, порожденной Эн-софом, Единым Сущим, безвидным и несказанным, стали утопии — проекты зловещего казарменного государства Мора, Кампанеллы, Морелли и многих других. Классическим образцом «естественной религии» пантеизма стала в своем существовании сама масонская ложа как воплощение идей просветительства. Но что такое масонская ложа, как не синагога...

Так же, как и «естественный» человек масонов и просветителей предполагал враждебность к нациям, сословиям, государствам и в конечном счете к реальному человеку со всем его духовным содержимым, так и «естественная религия» несла в себе чисто отрицательный заряд для христианской религии, для всех человеческих установлении: брака, семьи, собственности, моральных и духовных ценностей.

Берлинский начальник русских Розенкрейцеров, один из европейских столпов этого высокого Ордена, выражал свои мысли в тайном Уставе Магов: «Мы обладаем двумя главными свойствами Иеговы: брожением и разрушением всех естественных вещей. Мы можем, как Моисей, превращать воду в кровь; мы можем, как Иисус Навин, обращать в прах целые города...» «Наша магия есть истинно божественная магия, в силу которой мы, как Моисей... лично беседуем с Богом». (Финдель. История Франкмасонства. Т. 1, с. 239). С Богом ли? Никоим образом.

Пантеизм, наиболее полно выраженный каббалой и являющийся вероисповедной основой магии, таким образом, не есть просто философское учение, но стиль и образ жизни, и требует от человека для своего осуществления новых душевных свойств. Этическое учение стоиков и было практической стороной пантеизма. С воспитания в себе новых душевных качеств и начиналась жизнь масона в ложе. Главным в этой доктрине было сохранение бесстрастия в любых ситуациях. Следование же «естественным наклонностям» скорее поощрялось. Вы можете быть с женщиной, вы можете говорить ей о любви, вы можете делать что угодно, и это будет правильно, потому что «разумно». Падение ваше совершится только в тот момент, когда вы почувствуете к ней привязанность. Филантропия есть закон естества в этом учении, и напрасно видят некоторые в этом некое партийное мероприятие, устраиваемое масонами только в пропагандистских целях. Хотя и пропагандистские интересы Ордена не стояли на последнем месте. Но они подкреплялись и воспитывались совершенно определенной системой полезного и необходимого. Подать нищему — ваш долг. Основать приют, помочь погорельцу... Известно, что первые страховые компании были основаны масонами. Милосердие полезно, но ни в коем случае не сострадание. Любые движения души изгоняются из сердца. Рассудочный долг в рассуждении полезного — альфа и омега поведения масона и просветителя. В «Разговоре для масонов» Лессинга (1777 год), программном пропагандистском документе Ордена вольных каменщиков, Эрнст перечисляет известные всей Европе благотворительные дела Ордена: здесь и воспитательные дома для бедных, и предоставление бедным девушкам работы, обучение «бедных способных мальчиков рисованию», и лечебницы.