Переиграть войну! В «котле» времени. - Рыбаков Артем Олегович (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
«Ой-ей-ей» - подумал я, когда на двор въехал мотоцикл с тремя, гордо восседающими на нем, вояками, поблескивающими горжетками фельджандармерии. Насколько я помнил, эти типы были чем-то вроде нашего ОМОНА: въедливыми и грубыми. Только если наши «правоохранители» возникшие проблемы решали с помощью армейских ботинок сорок-последнего размера, то эти не скромничали, стреляя в каждого, кто им не нравился. Из прочитанного, я помнил также, что полевая жандармерия начала «профилактические» расстрелы практически сразу после начала войны, когда и партизан еще в помине не было. Эти в сарай не полезут, куркуля, скорее всего пошлют.
Согласно своему первоначальному замыслу, я планировал спрятаться над дверью, но приходилось играть на чистой импровизации.
- Так, план меняется! Я выйду первым, ты лейтенант - валишь этого борова, а ты, пехота, вылетай вслед за мной. Можешь никого не обижать, но отвлеки их. Лады? - в спешке я забыл обо всей вежливости.
Когда заскрипел засов двери, я стоял примерно в метре от выхода, всем своим видом демонстрируя смирение и готовность к сотрудничеству.
Как я и думал, первым в проем заглянул «радушный» хозяин:
- А ну! Вылазь, сволота.
- А? Что?
- Вылазь, говорю!
- Да-да, конечно…
Что происходит внутри сарая, этот гад видеть не мог, так как яркое солнце, уже сильно склонившееся к западу, било ему в глаза.
- Вы поесть принесли?
- Ща тебя покормят, убогий! А ну вылазь, кому сказал.
Потирая правую щеку, я выбрался на улицу. Немцы стояли равнобедренным треугольником, основанием которого служил сарай. Продолжая изображать студента консерватории, заблудившегося в славном городе Люберцы году этак в 86-ом, я сделал пару неуверенных шагов по направлению к воротам.
- Ком, ком, - подбодрил меня низкорослый унтер, стоящий слева от меня.
«Так, у всех троих - автоматы. Ну да, это же жандармерия, им положено. Ух, ты!» - это я заметил, что у немца, стоявшего точно напротив сарая, на плече висит ППД.
У меня за спиной раздались вопли куркуля:
- А ну следующий вылазь! - орал он как потерпевший, вглядываясь в полумрак сарай.
И тут я оступился. Точнее, так показалось немцам. На самом деле я, хитро подвернув стопу, начал «падать» в направлении того фрица, что стоял с нашим автоматом. При правильном исполнении этого трюка у жертвы должно создаться впечатление, что я упаду плашмя. Вполне естественно, что «фриц» сопроводил предполагаемую траекторию моего падения стволом автомата.
Я же, оттолкнувшись ногами и сгруппировавшись в воздухе, сделал длинный кувырок, и, крикнув «Бей!», оказался слева и чуть позади немца. Вставая, я развернулся. Моя правая ладонь подбила локоть одноименной руки противника, еще больше направляя ствол пистолета-пулемета в землю, а левая, в которой была зажата деревянная «заноза», совершила рубящее движение сверху вниз. Березовый «кинжал» вошел в основание шеи фашиста сантиметров на пять, не меньше.
Из сарая раздался воющий крик куркуля и сдвоенный выстрел гладкостволки.
Двое немцев оказались в положении буриданова осла. Провожая меня взглядами (и стволами), они невольно отвлеклись от сарая, но вбитая войной привычка реагировать на стрельбу, сработала против них. Когда «кулацкий недобиток», получив ножом в пах, саданул от боли из обоих стволов куда-то в полумрак сарая, оба фельджандарма присели и повернулись в сторону хорошо знакомой угрозы. Это позволило мне сдернуть ППД с плеча «моего» клиента, и, уперевшись ему в спину, толкнуть дергающуюся тушку на того из немцев, что стоял справа от входа. Уж что-что, а толкать я умею. По странному стечению обстоятельств, в зале, где я иногда провожу вечера, физически развивая подрастающее поколение, я - самый легкий. А, когда три раза в неделю кидаешь и толкаешь молодых людей, превосходящих тебя массой килограммов на 20-25, это весьма способствует выработке правильной техники. Немец пролетел два метра и обрушился на своего еще живого сослуживца. Пока они барахтались на земле, я успел передернуть затвор «дегтярева» и короткой очередью срезать последнего стоящего на ногах «фрица».
Из двери, подобно маленькому самуму, вылетел пехотный сержант - как раз вовремя, чтобы увидеть как я, вскинув к плечу ППД, двумя короткими очередями довершаю разгром противника.
Осознав, что пока мне помощь не требуется, он развернулся и врезал палкой по затылку стоящему на коленях «кулаку». Воющие причитания стихли, и вражина повалился ничком.
- Товарищи бойцы, выходите. - Сказал я в сторону сарая.
Тут мой взгляд упал на молодого парня, пытающегося спрятаться за поленицей, что стояла в глубине двора. Проанализировав ситуацию, я понял кто это:
- Семен, куда это ты собрался?
Парень замер, и скосил глаза в мою сторону.
- Иди ка, мой сладкий, сюда, - ласково-угрожающе позвал я его.
Из сарая показались окруженцы, несущие на руках лейтенанта-гэбэшника.
- Бойцы, сажайте товарища лейтенанта в коляску. Сержант, да брось ты палку то! Вон автомат лежит.
Пехотинец быстро бросил бесполезный уже кол и метнулся к застреленному мной немцу. Я же принялся освобождать тела «сладкой парочки» от оружия, амуниции и документов. Пока я, сидя на корточках, обшаривал карманы жандармов, сержант вооружился и подошел ко мне:
- Товарищ… - он замялся.
- Старший лейтенант госбезопасности. - Помог я ему.
Брови у сержанта взлетели вверх, а рот слегка приоткрылся.
- Тов-варищ старший лейтенант…
- Потом, сержант, потом. Пока давайте быстро к воротам - и покараульте там. А то, не ровен час, еще немцы на стрельбу подтянутся. Да, и приклад у автомата откиньте - так стрелять удобнее.
Увидев, что бойцы уже усадили лейтенанта в коляску, я подозвал их к себе.
- Так, вот оружие для вас, - сказал я, протягивая МП, тому, у которого была обожжена шея. - И, давайте вместе с этим кулацким подручным - я кивнул в сторону Семена, молча стоявшего чуть в стороне, - за продуктами. Тащите все, что найдете.
- А мне оружие дадите? - спросил тот, что с подбитым глазом.
- У хозяина нашего двустволку возьмите. Патроны - в карманах, скорее всего. Как возьмете - идите на помощь к товарищу сержанту. Ясно?
- Да, разрешите выполнять!
- Выполняйте.
Мне хотелось, конечно, покопаться в барахле загадочного куркуля, но времени было мало, а проблем - много. Поэтому я не поддался жажде наживы, а пошел пообщаться с «коллегой». Тот сидел в коляске, и вид имел крайне бледный.
- Ну что, товарищ лейтенант, как самочувствие?
- Гад этот, по голове врезал. Кулаком. Блевать хочу - сил нет.
- Ну, так блюйте себе на здоровье. Только постарайтесь коляску не запачкать, - миролюбиво сказал я, протягивая ему кобуру с «тридцатьвосьмым» «Вальтером», снятую мной с тела одного из немцев.
Лейтенант вцепился в кобуру, как утопающий в веревку с берега. Потом поднял на меня глаза.
- А вы кто на самом деле, товарищ Василий?
- Боюсь, что на рассказ об этом у нас совершенно нет времени, лейтенант. - Сказал я и пошел к дому, из которого как раз выходили, волоча объемистые мешки, «паленый» и Семен.
- Там еще чего осталось? - спросил я у «паленого».
- Да, еще один мешок собрали. В горнице на столе стоит.
Я повернулся к Семену:
- Ну а ты, подкулачник («и откуда только слово это вспомнилось»), жить хочешь?
- Та, дядьку.
- Куда хозяин твой оружие, что у военных забрал, дел?
- Леворверт у сенцах на палице лежит. А винтари он у дровах захавал.
Войдя в сени, я действительно нашел на полке кобуру с ТТ. Там же я нашел большую шкатулку, в которой обнаружил «свои» часы и небольшую пачку советских денег, больше похожих размером на салфетки «клинекс». Забрав все это с собой, я заскочил в горницу. Схватив со стола мешок, я уж было собирался покинуть негостеприимный дом, но заметил большую бутыль стоявшую в шкафчике. Действуя по принципу: «Нам теперь все гоже!», я открыл шкафчик и свернул с бутылки пробку. Керосин! Первой мыслью было шваркнуть бутылку об пол, да и запалить хату, но осторожность взяла верх. Немцы могли не отреагировать на стрельбу, длившуюся буквально пару десятков секунд, а вот на полыхающую хату - скорее всего, отреагируют.
