«Нормандия». Гибель флагмана эпохи - Широков Алексей Николаевич (онлайн книга без txt) 📗

Однако, по некоторым данным, далеко не все интерьеры «Нормандии» были оформлены руками французов. Например, известный в то время художник Ю.П. Анненков в своих воспоминаниях о посещении лайнера отметил: «Одна неожиданная деталь нас особенно удивила: салоны были мастерски расписаны русским художником Александром Яковлевым». И этому предположению имеется бесспорное доказательство — картина Яковлева «Купание нимф» висела в библиотеке первого класса. Кроме того, Яковлеву принадлежит авторство на эскизы резных панелей Дюнана для курительного салона.

Интересно также и замечание Ольги Юркевич из се воспоминаний «Первым рейсом на "Нормандии"» — о рыцаре, изображенном на барельефе перегородчатой эмали: «Пока мне не пояснили, что он нормандский, я недоумевала его сходству с русскими витязями в стиле Васнецова. По слухам, он исполнен русским художником…»

По всей видимости, эти предположения не так далеки от истины, поскольку в мастерских всех известных художников ар-деко трудились талантливые русские художники-эмигранты точно так же, как Владимир Юркевич работал на «Пеноэ». Здесь можно подметить одну интересную особенность русской эмиграции первой волны — удивительную предприимчивость. Сильные духом не растерялись после выстраданной ими разлуки с родиной и в борьбе за существование нашли применение своим творческим силам на чужбине. Например, русские художники Хаим Сутин и Константин Терешкович принадлежат к самым выдающимся представителям Парижской школы живописи.

За главным салоном был изящный вестибюль, именуемый галерейным салоном, который соединялся с театром/кинозалом «Нормандии», первым настоящим судовым кинотеатром. (Когда «Нормандия» вступит в строй, звуковое кино будет всего на семь лет старше нее.) Он был также и первым судовым театром с первоклассной сценой, отличным освещением и гримерными.

В зрительном зале было установлено более 380 откидных красных плюшевых кресел; за последними рядами имелись около двадцати — тридцати стоячих мест. Посеребренная штукатурка стен и потолков подсвечивалась утопленными светильниками; занавес сшит из жемчужно-розового бархата, затканного синтетическими нитями. Акустика соответствовала уровню нью-йоркского киноконцертного зала «Рэдио-сити». Впервые на море была применена система 35-мм кинопроекции на заднюю сторону экрана.

Каждое утро здесь демонстрировались фильмы для детей, а после полудня — для взрослых. Зал на этих сеансах был всегда переполнен (частично из-за того, что в это время сюда пускали пассажиров туристского класса). По вечерам разыгрывались пьесы, демонстрировались балеты и другие спектакли.

Кроме того, на Прогулочной палубе имелись: библиотека с 5000 томов (отделанная палисандровыми и платановыми панелями и обставленная красными кожаными креслами), комната «для сочинения писем» (с трансатлантическими телефонами), тир и знаменитый зимний сад.

Чтобы попасть в зимний сад из театра, пассажиры выходили на крытый променад по правому или левому борту. Крытый променад — прекрасное место для прогулок: 137 м длиной по каждому борту судна, он проходил вдоль всех главных общих помещений.

Зимний сад раскинулся во всю ширину судна (около 36 м) в переднем конце надстройки. Это удивительное помещение изобиловало редкими и красивыми цветами и растениями; некоторые пышно вились по крученым петлевым решеткам. На фоне журчащих фонтанов в огромных хрустальных и бронзовых вольерах, спроектированных Рульманном, щебетали пестрые тропические птицы. Помещение было обставлено небольшими письменными столиками и зелёными плетёными креслами на стальном каркасе с белыми кожаными подушками сидений. Пассажиры полюбили это место и часто фотографировались на память о путешествии именно здесь.

В передней стене помещения, изгибавшегося здесь по форме обтекаемой надстройки «Нормандии», было 28 сверхпрочных окон (площадью более 1 м2 каждое). Сквозь них пассажиры видели уникальный нос судна с карапасной палубой, а сразу перед ним — сам океан. на случай сильного шторма все окна были оборудованы выдвижными защитными заслонками — прочные стальные листы, которые выдвигались наподобие жалюзи из карманов, скрытых над и под окнами. Ежедневно с наступлением сумерек окна закрывались заслонками вне зависимости от погоды, чтобы свет из зимнего сада не мешал вахтенным наблюдать за обстановкой с ходового мостика. Вечернее затемнение накрывало зимний сад, словно тяжелая штора, и его щебетавшие обитатели погружались в сон.

Пассажиры первого класса, не ограничивающиеся прогулками, могли рассчитывать на полностью оборудованный спортивный зал и просторный бассейн для плавания шестью палубами ниже. La piscine des premieres classes [17] имел замечательный вид, учитывая его расположение в самых недрах океанского лайнера, и походил на обычные крытые бассейны (23 x 5,5 м); по периметру он был облицован плиткой. Размерами он превосходил все бассейны других океанских лайнеров. Кроме того, у него была еще одна уникальная особенность — пять различных глубин для любого пассажира — от олимпийских чемпионов до малышей. Несмотря на наличие лестниц в переднем, глубоком, конце, приятнее всего было спуститься в бассейн на ногах, словно ступая в воду по пологим галечным площадкам довильского пляжа. Так было сделано ещё одно нововведение: поощрялось сидение в воде, нежели ныряние. Вертикальные цилиндры из вулканизованной резины, разделявшие отдельные глубины, также служили опорами для юных или пожилых посетителей.

Помещение было оформлено Пату и Паконом. Стены и потолки, имевшие высоту двух палуб, а также окружающие террасы были облицованы керамическими плитками, покрытыми светло-голубой эмалью. Рассеянный свет создавал полную иллюзию нежного теплого вечера на одном из морских курортов Франции. По периметру помещения тянулись декоративные мозаичные фризы работы Виктора Меню (Menu), изготовленные на фарфоровом заводе «Севре». В дальнем его конце, за облицованным плиткой полукруглым баром, был просторный, оборудованный по последнему слову техники того времени спортивный зал, украшенный фресками с фигурами лыжников, игроков в гольф и теннисистов.

На борту «Нормандии», восемью палубами выше плавательного бассейна, было еще несколько мест, где пассажиры первого класса могли размяться. Более-менее высушив волосы, одевшись и вручив отжатый купальный костюм служителю бассейна, пассажиры вызывали лифт и просили лифтера совершить скоростное путешествие до Прогулочной палубы. Закрылись дверцы кабины, лифт зажужжал, пошел вверх, и на панели начали вспыхивать и гаснуть таблички с именами палуб: «С», «В», «А», «Верхняя» вплоть до последнего уровня, на который мог «забраться» лифт — Прогулочная палуба. Теперь нужно подняться пешком по лестнице на Солнечную палубу.

Здесь, между первыми двумя трубами, раскинулась обширная открытая зона отдыха с разметкой для палубного бадминтона (в него играли кольцами) и шафлборда. Между второй и третьей дымовыми трубами позже был расположен полноразмерный теннисный корт. Однако чтобы поиграть на нем при ветре со скоростью 56 км/ч, нужно было обладать исключительной ловкостью!

Одним словом, около 13 800 квадратных метров всей «Нормандии» было предназначено для развлечений пассажиров первого класса. За теннисными кортами находились помещения для особых «пассажиров» первого класса — домашних животных, устроенные под кожухом третьей (фальшивой) трубы. Здесь, вокруг двухуровневого питьевого фонтана, стояли три дюжины клеток из металлической сетки. Дня каждого питомца (крупные экземпляры занимали по две клетки) был подготовлен миниатюрный спасательный жилет, а также особое меню из нескольких блюд на выбор. Место для выгула собак находилось непосредственно за теннисными кортами, на крыше главного салона.

В основании громадной первой трубы был другой сюрприз: прекрасная детская игротека с маленькой каруселью, тремя пони, несколькими лошадками-качалками и неизбежным кукольным театром.

Это была «Нормандия» первого класса. Но, как уже говорилось выше, она была лишь одной из четырех «Нормандии». Пассажиры туристского класса — представители малого бизнеса, владельцы универмагов, профессора колледжей, обеспеченные студенты, управляющие фабрик и прочие представители среднего сословия — имели дело с совершенно другой «Нормандией». Пассажиров туристского класса (который теперь не назывался «второразрядным», хотя и стоял, по иерархии, между первым и третьим), насчитывалось 654 человека, т.е. 33% пассажировместимости судна.