НЧЧК. Командировка - Астахова Людмила Викторовна (читать онлайн полную книгу txt) 📗

– Ты только не проговорись никому.

Эринрандир осторожно покосился на идущую чуть позади напарницу. Невозмутима, собрана и надменна, глядит мимо и игнорирует. Ну и правильно! Главное, чтобы у него самого хватило терпения.

– Обижаешь, ап-Телемнар! Как можно? Думаешь, приятно знать, что сам не в состоянии разобраться?

– Ладно, ладно. Ты теперь еще обидься, – фыркнул Эрин. – Совсем хорошо будет, – и чтобы отвлечь соратника от скользких тем доверия-недоверия, добавил: – А как ты сам думаешь, что здесь происходит?

Зарин не на шутку призадумался, накручивая на палец прядь ухоженной смоляной бороды и хмуря густые брови.

– Ты смеяться не будешь? – с сомнением в голосе спросил он.

– Делать мне больше нечего.

– Точно? Ну, ладно. Мне почему-то кажется, что в нашем лесу завелось чудовище. Слишком уж гастрономические у него способы убийства, не находишь? Одного понадкусывали, двоих выпили.

– Чудовище?

– А почему нет? Вампирюги пиндостанские вывели в секретных лабораториях эдакую помесь удава, паука и пираньи. Химерное животное.

– Размером с буйвола, – добавил Эрин, вспомнив о состоянии тел мертвецов с открученными головами, и тоже задумался: – Странно то, что токсикология не показала наличия чего-то, напоминающего желудочный сок. Если брать за основу физиологию паука, то он впрыскивает в парализованное тело жертвы жидкость, разлагающую ткани, а потом высасывает питательный раствор.

– Ну вот!

– Нет. У насекомых хитиновый панцирь, который не растворяется соком. А вот почему не растворилась кожа наших жертв, мне не понятно. Паучья аналогия тут не совсем уместна. Скорее трупы выглядят именно так, потому что в тело наших магов проник… ну скажем, паразит, который сожрал их изнутри.

– А как проник?

– Э-э-э-э….О! Через глаза проник. У лешего и сирена нет глазных яблок.

Гном почесал в затылке.

– Возможно, ты и прав, ап-Телемнар. Тогда моя теория с чудовищем рушится.

– Пожалуй… А может быть, и нет. Вдруг это несколько чудовищ?

– Которые охотятся на магов?

В избирательность вкусовых пристрастий химерных тварей Эрин как-то не верил. Тупая скотина уже давным-давно переключилась бы на местных жителей или хотя бы на их домашних животных. Какая разница, чье мясо жрать, если очень хочется? Мыслей ап-Телемнар читать не мог, но отчетливо чуял присутствие злой воли.

– Я бы сказал, что чудовищ кто-то специально натравливает на магов, – заявил эльф. – А вот скажи мне, в самом Колдубинске много чародеев, кроме целителей, естественно?

– На учете состоят трое местных, – отрапортовал Зарин. – Маха Барабос, медведица-оборотень, работает главным заводским технологом, дроу Сулема Кранн-Тецц – аптекарша, и орк Мудухатар – шаман общего профиля. Да! Еще есть Эфа Горыниевна с ученицей. Прикинь, старая ведьма пригрела девчонку-иномирянку?

Капитан ап-Телемнар хмыкнул. Известно, гоблинши – женщины непредсказуемые, у них, что в голову стукнет, то и будет.

– Почему же – три? Ведь получается, что четыре или даже пять магов, если считать ученицу.

– Эфа живет не в городе, у неё в лесу домик маленький. Там она и обитает. Говорит, так ближе к природе.

– В этом лесу? – вскинулся Эрин.

– Да. Тут не очень далеко.

– Интересно. А они с ученицей ничего такого не заметили?

– Вроде бы ничего особенного.

– Странно, – молвил эльф и поежился.

Эрин бы через три дня повесился на самой высокой березе, до того неуютно он себя чувствовал в этом проклятом лесу.

– А вот мы и пришли, – объявил Зарин и показал на крошечную ложбинку между двумя ясенями. – Тут мы отыскали эльфа.

И пока Нолвэндэ бродила вокруг, исследуя эмоциональный фон, Эринрандир прислонился спиной к дереву и закрыл глаза, чтобы вид напарницы не будил в нем глухой гнев и раздражение. Не время злиться, совсем не время. К балрогам эмоции, когда есть о чем серьезно подумать.

Например, о ведьме-отшельнице, которую не тронул художественный руководитель творящихся здесь злодеяний. Почему так вышло? Она ведь могла стать первой из жертв. И о чем это говорит? О том, что Эфа Горыниевна может быть как непосредственно причастна к убийствам, так и не иметь к ним никакого отношения. И тогда выходит – преступления направлены не против всех магов, а лишь против пациентов МЛТП.

Эрин закурил и стал изучать страничку в папке, посвященную профилакторию. Прелюбопытнейшее это заведение, надо сказать. Гораздо более затейливое, чем может показаться на первый взгляд. Уединение зачастую способствует развитию скрытых наклонностей, а относительная безнаказанность толкает на воплощение их в жизнь. Знаем мы эти заброшенные хутора, тайные скиты и прочие способы спрятаться от посторонних глаз.

«В этом лесу спятить проще простого, – подумалось Эринрандиру. – Мы с Нол тут всего полчаса, а уже успели поссориться. А если пожить здесь несколько месяцев? Полгода? Год? Она меня пристрелит?»

Неприятное это чувство – все время держать ментальную защиту, а еще противнее – не доверять своему напарнику. Хотя ни о какой эротике речь уже не шла, но Эрину все равно не хотелось облегчать Нол жизнь – помогать в её исследовании. Просто из вредности. А то еще смутит ненароком своими грубыми размышлениями на тему женского коварства и ханжества. Она у нас самая правильная и умная? Тогда вперед за орденами!

Чувствуя, что снова начинает закипать, Эрин подозвал жестом гнома и попросил рассказать о персонале МЛТП. И тут выяснились несколько прелюбопытных деталей из жизни целителей запойных магов. Текучки персонала в «Ёлочках» не наблюдалось. Все лекари работали там уже не первый год, и никто не торопился сменить место жительства. А ведь приходилось круглые сутки сосуществовать вместе. Персонал жил в отдельном блоке прямо на территории профилактория. Получалась эдакая замкнутая община. В таких омутах черти как раз и водятся. Главврач, как оказалось, слыл чуть ли не садистом. Больные же время от времени жаловались на суровый режим, частенько строчили жалобы, а порой сбегали, чтобы попроситься в другое заведение.

– В какое, например? – полюбопытствовал эльф.

– В «Подсолнухи». [6] Там, говорят, и климат лучше, и персонал душевный, – пояснил Зарин. – Мне тут один прямо таки дифирамбы пел «подсолнуховцам».

«А-атличное название! – ядовито ухмыльнулся капитан. – Кое-кому бы там нервишки полечить не мешало».

– Ну и что удалось обнаружить? – требовательно спросил он у напарницы самым холодным и официальным тоном, на который был способен.

После столь бурной в эмоциональном плане беседы я, как это ни странно, довольно быстро успокоилась. Не то чтобы перестала злиться… хотя да, и это тоже. Перестала. Вероятно, выплеснув столь долго копившуюся агрессию, я попросту исчерпала свой лимит раздражительности на сегодня, а потому была сейчас спокойна, словно хинтайский танк. И, совсем как тот танк, неповоротлива. Не в движениях, в мыслях. Они текли теперь плавно и чуть замедленно, и чем дольше мы шли по лесу, тем легче и спокойней становилось их течение. Удивительно, но мне почему-то было уже хорошо. Вот только спать снова захотелось, но пушистая мягкая усталость, от которой сами собой пытались закрыться глаза, вовсе не казалась чем-то неприятным или неожиданным. Что тут удивительного? Позлилась, поорала – теперь отхожу от вспышки. Все нормально. А может, это лес меня успокаивает? Мне же всегда становиться значительно проще переносить внезапные неприятности, стоит лишь выбраться в лес – любой. А этот лес – особенный. Он не просто прекрасный, он… дивный. Да! Вот это слово. Дивный лес.

Когда гном объявил вдруг, что мы пришли, я чуть было не споткнулась от неожиданности – настолько это место было светлым и приятным. Ясени, чуть склоняющиеся друг к другу над маленькой ложбинкой… мягкая зелень мха у их корней, уже свободных от снега… солнечный луч, запутавшийся в ветвях. Как… волшебно. Как спокойно. Как тихо… тихо-тихо, ни шороха, ни звука… Лишь резкие голоса и дыхание двоих чужаков нарушают гармонию этого места.