Кофе для невлюбленных - Ролдугина Софья Валерьевна (список книг TXT) 📗
— Ничем, Эллис. Спросите лучше у него.
— Спрошу непременно, — пообещал детектив, и улыбка у него стала лукавой. — А вам очень идет румянец, Виржиния… И Лайзо позовите, будьте любезны — он мне задолжал рассказ! — крикнул Эллис уже мне в спину.
Кофе в зал, разумеется, отнесла Мадлен. Причем не горький, как любил детектив, а приторный, с тремя ложками сахара и большим количеством молока. Вряд ли это можно было бы назвать даже маленькой победой над Эллисом, но все равно я почувствовала себя частично отмщенной за минуту смущения.
Впрочем, чувство это улетучилось, стоило мне пройти в зал и увидеть, как детектив поит переслащенным кофе Эрвина Калле, а сам нетерпеливо посматривает на двери кухни.
— Д-добрый вечер, леди Виржиния, — подскочил художник, слегка заикаясь, и машинально коснулся кончиками пальцев густой шапки волос — теперь, как я знала, ненастоящих. — Рад видеть вас. П-простите, ради всех святых, за вчерашнее. Я просто был несколько обескуражен, и…
— За что? — нахмурила я брови в притворной задумчивости, а затем виновато улыбнулась, опуская взгляд. — Честно говоря, мистер Калле, вчера у меня так болела голова, что я совершенно не помню, чем закончился вечер. Смутно вспоминается мне ссора между мисс Макнайт и мистером Палмером, да еще то, как вы говорили о своем визите в апартаменты невесты Патрика Мореля… Кажется, вы обнаружили там нечто необычное?
Слушая меня, Эрвин Калле сначала просветлел лицом, а потом вновь помрачнел.
— Да, можно сказать и так, — он зябко натянул на костяшки слишком длинные рукава лилового сюртука. Тонкие, испятнанные краской пальцы нервно поджались. — Знаете, это одна из тех аккуратных маленьких квартир, которые снимают за солидные деньги, приплачивая за спокойное место и отсутствие лишних глаз. Я таких много повидал. Обычно хозяева у них строгие и тщательно следят за соблюдением чистоты. А тут я словно в притон попал. Все перевернуто кверху дном, ящики валяются посреди комнаты, воздух затхлый, вещи разбросаны, чулки висят на люстре… — Эрвин осекся, неуверенно посмотрел на меня, покусывая бледные губы, и продолжил неохотно: — А на полу множество темно-коричневых пятен. Мне кажется, это кровь, — добавил он совсем тихо.
— Вы обращались в Управление спокойствия? — жестко спросил Эллис. Художник втянул голову в плечи.
— Нет. Не успел. Я был настолько шокирован… только и сумел, что закрыть за собою дверь и отправиться домой. К тому же вечером нужно было идти в кофейню…
— Хорошо, — перебил его детектив. — Даже просто замечательно. Завтра… нет, сегодня ночью пойдем и навестим жилище этой загадочной особы. Я тогда точно скажу вам, кровь это или просто темные пятна от чая. Нужно только заскочить ко мне домой и взять кое-какие инструменты и реактивы… Виржиния, вы мне не одолжите своего водителя?
Сердце мне кольнуло что-то похожее на ревность. Лайзо мойводитель и работает на меня, а не на Управление! Но спустя всего один вздох я усмирила свою гордыню. В конце концов, это нужно для дела, а не Эллису лично.
— Хорошо, забирайте. Если Мадлен сумеет его добудиться, разумеется, — едко добавила я, не удержавшись от шпильки. — Видите ли, он вчера так устал, что сегодня просто с ног падает.
— Это Лайзо-то? — недоверчиво переспросил Эллис. — Быть такого не может. Он может по три ночи бодрствовать и все равно цвести, как майская роза. У Зельды все сыновья двужильные, а Лайзо так и вовсе трехжильный. Он повыносливей меня будет… — детектив озадаченно нахмурился. — Разве что он вчера хватил лишку. Кажется, Лайзо говорил что-то насчет того, что ему пришлось пропустить стакан-другой виски с Палмером, чтобы разговорить его.
— Не стакан, а добрую бутылку, — раздался от дверей хрипловатый баритон Лайзо. Вид у моего водителя по-прежнему был бледный, несмотря на послеобеденный сон в апартаментах наверху. — Или две… Ну, и горазд пить этот актеришка! Да и наблюдательный, что твой черт. С таким не выплеснешь потихоньку стакан под стол. Ну, я и не таких перепивал.
— Не лучший повод для хвастовства, — прохладно заметила я. Жалость к Лайзо тут же улетучилась. Если он выпил лишнего, то это был исключительно его выбор. — Что такое у вас в руках, мистер Маноле? Извольте пояснить.
— Кофе и пирожные, — блекло улыбнулся он и шагнул ближе, демонстрируя поднос. — Мистер Белкрафт велел передать. Он, кажется, недоволен тем, что вы пропускаете обед.
— Глупости, — отмахнулась я. — Георг мне не опекун… впрочем, ставьте сюда. От пирожного я не откажусь. Надеюсь, откровения Палмера не относятся к тем, от которых может стать дурно за едой?
— Нет, — улыбка его стала чуть шире. — Напротив. Это одна из тех историй, которые любят обсудить за чашкой кофе… Эсмонд Палмер — величайший сплетник из всех, кого я когда-либо видел.
Эллис в предвкушении подался вперед, едва ли не ложась грудью на стол.
— И о чем же он говорил?
— О Мореле и только о нем, — Лайзо переступил с ноги на ногу, быстро посмотрел на меня и отвел глаза, словно благовоспитанный юноша из хорошей семьи. Я вздохнула, но жестом разрешила ему присесть за наш стол. Конечно, Лайзо всего лишь слуга, но в расследовании он принимает участие наравне со всеми. — Кажется, Эсмонд просто им одержим. Морель якобы отбирал у него лучшие роли, клеветал, устраивал жестокие розыгрыши и, разумеется, уводил женщин, куда же без этого.
— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался Эллис. — Что за розыгрыши? Мистер Калле, ваш друг был склонен к злым шуткам? — обернулся он к художнику. Тот пожал плечами:
— Отнюдь. Пэтси очень добрый и чуткий… был, — Калле отвел глаза.
— Я придумывать не стану, не с руки мне это, — только пожал плечами Лайзо. — Эсмонд-то совсем другое рассказывал.
— Например? — поощрительно улыбнулся детектив.
— Например, такое. Месячишки с два тому назад была премьера какого-то спектакля. Зрители, как говорится, пьесу приняли благосклонно, да и газетчики ее расхваливали, будто нанятые. Хозяин театра возьми да и устрой в честь такой удачи праздник. Звали всех актеров, да и приблудного народу хватало…. Но это присказка, а сказочка вот о чем. Патрик Морель угостил Эсмонда странным вином. Говорил, что это, мол, подарок от дорогого человека и большая редкость. Но после первого же бокала Эсмонд почуял неладное. Жар, сердцебиение, сухость во рту — словом, и дурак поймет, что в вино какой-то дряни намешано. Потом в глазах у бедняги потемнело, и то, что случилось дальше, он не запомнил. А наутро над ним вся труппа потешалась. Он якобы делал непристойные намеки ведущей актрисе, ее дублерше, помощнице режиссера и якобы самому Пэтси Морелю…
— А ему-то зачем? — хмыкнул Эллис. Лайзо только улыбнулся хитро и развел руками:
— Сам Эсмонд-то и не помнит ничего подобного. Но перепутать немудрено было — волосы-то Пэтси не стриг, кудрявые носил, длинные, что у девицы. Бороду брил, усов не жаловал. Как тут с пьяных глаз не ошибиться?
— Я бы не ошибся, — авторитетно заявил детектив и прищелкнул пальцами: — Кстати! А не была ли та бутылка подарком невесты? Тем, гм, — он быстро оглянулся на меня, — «любовным зельем»? Тогда все становится на свои места. Патрик Морель, желая подшутить над соперником, делится с ним напитком. Палмер испытывает… — снова этот взгляд — …вполне понятные чувства. Разумеется, действие состава приписывают эффекту опьянения. Кажется, с этим ясно… Вы что-то хотели сказать, Виржиния?
— Да, — я кивнула. Сделать бы Эллису замечание, но он ведь неисправим — все равно продолжит звать меня по имени даже в присутствии посторонних. Остается утешаться тем, что мистер Калле на сплетника не похож, а Лайзо… он, пожалуй, на особом положении. — Подумайте вот о чем. Если ваше предположение верно, и Морель предложил Палмеру вина с «любовным зельем», не значит ли это, что он сам был введен в заблуждение?
Эллис настороженно замер. Оранжевые солнечные лучи падали только на одну половину лица, и оно казалось наполовину парализованным, гротескным.
— Поясните, леди.
