Порт-Артур (Том 2) - Степанов Александр Николаевич (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно TXT) 📗
Вдруг над его кормой взвился столб черного, а потом бурого дыма. Корабле окутался паром. Когда пар рассеялся, Звонарев увидел, что "Полтава" до верхней палубы погрузилась в воду и накренилась набок.
За "Полтавой" к концу дня был потоплен "Ретвизан". Объятый пламенем, он тоже сел на грунт, но у него даже батарейная палуба осталась над водой.
Только сильный крен на левый борт мешал действиям артиллерии. Бомбардировка судов продолжалась до глубокой темноты.
Днем ненадолго зашел к Звонареву Белый. Он был сильно утомлен и нервничал.
- Моряки ведут себя преступно. Вместо обстрела вершины Высокой двенадцатидюймовыми орудиями они покорно ждут, когда настанет их черед затонуть в нашей луже, - теребил он свои длинные усы. - Никогда не ожидал, что адмиралы и командиры броненосцев окажутся такими растяпами.
- Наши-то крепостные батареи обстреливают Высокую? - справился Звонарев.
- Мы должны экономить снаряды. Я посылал Азарова к Вирену с просьбой обстрелять Высокую, но адмирал ранен, и вообще выяснить не удалось, кто сейчас командует эскадрой, - сердито говорил Белый.
В следующие три дня японцы продолжали так же методически расстреливать суда русской эскадры. Один за другим были потоплены броненосцы "Победа", "Пересвет", крейсер "Баян", "Паллада" и канонерка "Гиляк".
Стессель нервно ходил по своему кабинету. Его возмущала полная бездеятельность моряков при обстреле и затоплении судов в порту.
- Не сделать ни одного выстрела по Высокой, где расположены наблюдательные пункты осадных батарей! Не оказать ни малейшего сопротивления японцам! Это не только трусость, это прямая измена русскому делу, кипятился генерал.
- Вызвал бы ты к себе, Анатолий Михайлович, самотопов и устроил им хорошую головомойку, - предложил Никитин. - Хотя я и обещал поставить Николе-угоднику рублевую свечку, когда утонет наша последняя калоша, но все-таки бесславно вести себя непозволительно даже морякам. Ведь на судах имеются еще нужные нам снаряды, продовольствие, уголь, медикаменты и много других необходимых вещей.
- Они заняты спасением собственных шкур, бегут с кораблей вместе с крысами, спасая личные вещи, а о крепости не думают. Я послал Вирену приглашение прибыть ко мне по делам службы и получил ответ, что у него, видите ли, ножка болит и поэтому он не может прийти. Григорович занят спасением гибнущих СУДОВ. Это на дачных-то местах...
- С ним, наверно, и эта потаскушка из "Варьете - Лолка, - вмешалась Вера Алексеевна. - Я уже приказала полиции схватить ее на улице и отправить в портомойную. Пусть там помозолит свои белые ручки.
Вошедший полковник Рейс подал Стесселю телефонограмму с приглашением на заседание адмиралов.
- Я, конечно, туда не поеду, а попрошу отправиться вас, Виктор Александрович, - решил генерал-адъютант.
- Пошли еще нашего сухопутного адмирала Белого, - предложил Никитин.
- Почему вы так отзываетесь о Василии Федоровиче? Он человек, достойный уважения, - вступилась генеральша.
- Душа у него самотопская, водки не пьет и с моряками дружит.
- Я тоже водку не употребляю, - заметил Стессель.
- Ты, дружок, сидишь под очаровательным башмачком матушки Веры Алексеевны, а то давно бы спился округа, вроде меня.
Вечером того же дня на даче у Григоровича собрались все флагманы и командиры судов первого ранга. Ожидали только представителей сухопутного командования. Появление Белого было встречено тепло. Адмирал поспешил ему навстречу, расточая комплименты. Зато Рейса моряки приняли сдержанно и сухо.
Началось обсуждение, что предпринять для спасения судов. Командиры броненосцев и крейсера в один голос говорили, что наиболее рационально заголить корабли в гавани.
- После войны они легко могут быть подняты, - уверял собрание Вирен.
- Кем, русскими или японцами? - спросил Рейс.
- Падение Артура мы считаем невероятным. К нам идет эскадра Рожественского. Через месяц, самое большее полтора, она появится здесь.
Тогда морская блокада будет прорвана и нам подвезут с моря продовольствие и боеприпасы, - ответил Григорович.
- Генерал-адъютант Стессель потому и прислал меня сюда, чтобы предупредить ваши превосходительства о необходимости учесть и факт возможности взятия крепости японцами, - ответил полковник.
- Хотя я и не разделяю опасений генерал-адъютанта, но все же считаю, что суда необходимо вывести на внешний рейд, а не ждать, когда их перетопят японцы. По-моему, бездействие наших кораблей является просто позорным, пылко проговорил Эссен.
- Но вы-то сами, Николай Оттович, также не сделали ни одного выстрела по Высокой, - упрекнул Вирен.
- Я так замаскировал свой броненосец портовыми кранами и другими судами, что японцы меня не нашли. Открыв огонь, я немедленно бы обнаружил себя.
- Что же вы хотите делать со своим кораблем?
- Перейти в бухту Белого Волка и оттуда попытаться пойти на прорыв в нейтральный порт или навстречу адмиралу Рожественскому.
- Но вернет ли вам крепость орудия и команду?
- Могу заверить, что любой корабль, который будет назначен к прорыву, получит от крепости то и другое, - проговорил Рейс.
- Хотя мне особенно жаль расставаться с "севастопольцами", которые прекрасно себя показали на батареях, но все же и я не буду возражать против возвращения матросов, а также некоторого числа орудий и необходимого к ним комплекта снарядов, - добавил Белый.
- Итак, решено: "Севастополь" переводим в бухту Белого Волка, резюмировал Вирен. - Кто еще желает последовать примеру Николая Оттовича? обернулся он к сидящим за столом командирам судов.
Желающих не нашлось.
- А что вы думаете делать с "Баяном"? - обратился Григорович к командиру крейсера Иванову.
- Вчера одиннадцатидюймовый снаряд попал в среднюю кочегарку, и "Баян" лишился возможности самостоятельно передвигаться...
- Но почему же вы раньше не ушли? - задал вопрос Эссен.
- Потому, почему и вы, Николай Оттович, - ответил Иванов.
- Я собираюсь теперь выйти.
- А я лишен этой возможности, и мой "Баян" придется оставить в гавани.
