Стальная опора (Трилогия) - Афанасьев Валерий Юрьевич (книга регистрации TXT) 📗
Мне был нужен неглубокий поднос с ровным, гладким дном, немного формовочной смеси, применяющейся в литейном деле, воск и гипс. Все, кроме воска, у гномов имелось в наличии. Гипс — простейший природный материал, распространенный в природе в виде кристаллов. При нагревании он теряет воду и переходит порошкообразное состояние. Стоит добавить воды, как гипс начинает твердеть. В считаные минуты он превращается в искусственный камень. Не слишком прочный, но простота придания ему нужной формы перекрывает многие недостатки. Среди прочего гномы использовали гипс для изготовления моделей для литья. Что касается воска, то приобрести его на местном базаре не составило никакого труда. Я отправил парнишку-посыльного и через три четверти часа получил требуемое. К приходу Вати и Зирита все было готово.
— Милсдарь, мастер Зирит сказал, что вы ждете меня здесь.
Появившийся Вати просто светился от счастья.
— Как тебе работается на почте? — поинтересовался я у парнишки.
— Замечательно. Когда напечатаем газету, мастер Зирит обещал научить меня читать.
— У меня к тебе предложение. Сможешь нарисовать что-нибудь вот на этом?
Я показал на поднос, заполненный воском. Слой его был примерно миллиметра на три толщиной.
— А чем рисовать? — поинтересовался парнишка.
— Да вот этим, например. — Предложенный мной художнику инструмент был похож на изогнутый штихель с канавкой посередине. — Главное, чтобы линии остались до самого дна.
— Попробую, — согласился Вати. — А что рисовать?
— Что хочешь.
— Можно я нарисую гнома?
Один из гномов, хлопотавший у тигля, приосанился и разгладил бороду, услышав такое.
— Рисуй, — согласился я.
Поначалу Вати действовал не очень уверенно, нам даже пришлось один раз поставить поднос на огонь, чтобы воск расплавился и заполнил неловко проведенные линии. Но постепенно парнишка приноровился, и дело пошло.
— Готово. Что теперь?
— Теперь заливаем этот рисунок гипсом. Он заполнит канавки, и у нас получится модель.
Один из мальчишек-подмастерий по моему сигналу подал емкость с растворенным гипсом, и я аккуратно залил им картину.
Гипс твердеет довольно быстро, через пятнадцать минут образец отливки был готов. Гномы очистили его от воска.
— Формуем? — спросил мастер-литейщик.
— Формуем, — согласился я.
Форму положили в ящик, заполненный глиняно-песчаной смесью.
— А вот теперь придется подождать, формовочная смесь должна немного подсохнуть. Думаю, результат мы увидим лишь завтра.
На следующий день все мы собрались в мастерской.
— Тигель разогрет? — спросил я гномов.
— Разогрет.
— Лей, только аккуратно.
Расплавленное олово заполнило форму.
— Теперь ждем, пока остынет.
— А что получится, мастер Вик? — спросил любопытный Вати.
— Увидишь. Пойдемте обедать, я угощаю.
Мы перекусили в столовой представительства, за это время заготовка успела остыть. Не до конца, но в достаточной мере, чтобы можно было снять ее с формы.
— А что — похож, — сказал гном, любуясь своим изображением.
— Мастер Вик, а почему у него молот не в той руке? — спросил парнишка. — Я рисовал его в правой руке, а он получился в левой.
— Так и должно быть, это зеркальное отражение. Не беспокойся, на бумаге будет как положено — молот опять в правой руке.
— Понятно, — отозвался юный художник. — А когда оно будет? Не бумаге?
— Заготовке надо окончательно остыть. Проверим нашу отливку через пару часов.
Проверили. Портрет гнома отпечатался замечательно и был подарен оригиналу.
— Ура! — радовался Зирит. — Теперь наша газета будет с рисунками.
Вати тоже радовался — его талант будет востребован.
— Мастер Вик, может, все-таки напечатать статью о вас? — в третий раз спросил Зирит. — Пусть все знают о творящихся безобразиях.
— Не надо. — Я покачал головой.
— Но почему?
— А зачем? Чего мы этим добьемся? Беспокойство ради беспокойства? Вызывать волнения и недовольство среди людей? В империи и так хватает смут.
— Но ваши враги…
— Стрелять по империи в надежде, что осколками заденет моих врагов? Зирит, за кого ты меня принимаешь? У меня рука не поднимется на подобное кощунство. Нет, сейчас эта статья будет не только бесполезна, но даже вредна. Знаешь что, напиши заметку про герцога.
— Про его светлость герцога Фагуа?
— Ну да, у нас здесь других герцогов нет. Напиши, что народ обеспокоен долгим отсутствием его светлости. Можешь даже портрет Фагуа разместить. А что, отличный персонаж для первого печатного рисунка.
— Виконт, вы так преданы его светлости! — воскликнул Зирит. — Даже в это время вы думаете в первую очередь о нем! Это достойно истинного подданного.
Я не стал разубеждать Зирита. О ком я думаю в первую очередь? О себе и Найе, о людях, которые работают на волоке, о гномах, налаживающих отношения с внешним миром, о жителях Занту — среди них у меня много знакомых. В конце концов, и о самом Зирите тоже.
Был бы герцог плох, я бы первый порадовался его исчезновению, но герцог при всех его недостатках (покажите мне человека, у которого их нет) приносит краю пользу. Поэтому да, думая обо всех вышеперечисленных, я думаю и о том, как вернуть Фагуа. Вот такие у меня верноподданнические чувства. Подробности эти Зириту знать совершенно ни к чему. В конечном итоге я сторонник герцога. А то, что руководствуюсь я не чувством преданности лично Фагуа, а убежденностью в его полезности, — это всего лишь частности, интересные мне одному.
Река потихоньку очистилась ото льда, и со дня на день следовало ожидать прибытия кораблей нашей экспедиции. Первыми подошли корабли гномов. Все три струга тащили на буксире баржи с фургонами и лошадьми. На каждой барже находились по два гнома, управляющих этими плавсредствами с помощью весельных рулей. Остановка каравана была необычной. Первыми начинали тормозить баржи, чтобы не врезаться в тянущие их струги. Гномы не решились подводить корабли к причалам, вместо этого бросили якоря напротив пристани на середине реки, а на берег переправились на лодках.
— Ох, и намучились мы с этими прицепами, — сказал Раста, первым ступивший на пристань.
— Что, совсем туго? — не хотелось мне отказываться от фургонов и лошадей.
— Справимся. Гномы еще и не с таким справлялись.
Раста подбоченился и принял важный вид. Я рассмеялся.
— Как дела на волоке?
— Все в порядке. Когда мы отправлялись, как раз начали перетаскивать корабли наемников. Думаю, вскоре они пожалуют. Я предупредил Кулана, чтобы плату с них не взимали.
— Как он там? Справляется?
— Не так, как гном, но для человека неплохо, — сказал Раста. — Набрал людей из бывших легионеров. Сейчас их на охране волока не меньше сотни. Рабочие к весне тоже подтянулись.
Я кивнул. Доходы с нашей перевалочной базы позволяли при необходимости содержать и большее количество наемников.
— А как вы доехали до поместья? Патрули на дорогах были?
Раста нахмурился и засопел.
— Рассказывай, что случилось, — спросил я.
— В том-то и дело, что ничего. Эти гвардейцы стремились засунуть свой нос в каждый сундук. Я еле сдержался, чтобы не сбросить парочку из них с коней.
— Значит, застава все-таки была?
— Была. Примерно в половине дня пути от волока.
— Взбодрись, дружище. Сделаем свое дело, и закончатся все эти безобразия. Ты знаешь, откуда ветер дует. Гвардейцы здесь ни при чем. Почти ни при чем.
Раста еще некоторое время хмурился — секунд пять (больше ни одному гному не по силам), а затем весело воскликнул:
— Так чего же мы медлим? Вик, когда выступаем?
— Корабли Занту готовы к походу, дождемся прибытия абудагских наемников — и в путь.
Глава 11
Три корабля гномов, два из Занту и семь с наемниками — караван у нас получился внушительным. По Ропе редко ходили такие большие флотилии, обычно собиралось не больше пяти — семи кораблей. К тому же наш караван был первым в этом году. Если к этому прибавить баржи, которые мы тащили на буксире, получится вообще зрелище невиданное. Жители поселков, расположенных по берегам, выходили из домов подивиться на такое чудо. Мальчишки бежали по берегу и приветливо махали руками. Остановок днем мы не делали. Лишь когда сгущающиеся сумерки препятствовали дальнейшему движению, корабли бросали якоря.
