Глубина. Трилогия - Лукьяненко Сергей Васильевич (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗

   – Вика, имитация выхода по таймеру.

   Изображение гаснет. Там, в баре «У погибшего хакера», тело Стрелка еще с минуту посидит, окостеневшее, неподвижное, внимательно слушающее рассказ про Храм.

   Потом оно рассыплется звонкой хрустальной пылью…

   Тело ныло, словно меня заставили десять часов ехать по проселочной дороге в кабине старого грузовика. Я отключил комбинезон, стал раздеваться. На экране ждала нарисованная Вика.

   – Вика, разбуди меня в девять тридцать.

   – Принято… – тихий, ласковый шепот. – Будильник на девять тридцать…

   – Завершение работы, – сказал я.

   Что же делать… что же делать? Идти сквозь «Лабиринт» бессмысленно. На хакеров надежды нет. Уж если они побывали в Храме до того, как тот был построен…

   Я так и стоял у компьютера, когда экран погас и тихий, ровный шум, к которому привыкаешь и перестаешь замечать, стих.

   Полпятого.

   Время, когда последние ненормальные жители Диптауна начинают выходить из глубины в надежде вместить в три-четыре часа сна то, на что требуется вся ночь.

   Ничего. Уже скоро Диптауна не будет. По крайней мере в том виде, в котором мы привыкли его знать.

   Может быть, оно и к лучшему?

   Я заглянул в спальню. Тихо-тихо… Постоял, слушая тихое, ровное дыхание Вики. Настоящей, а не нарисованной… реальной и оттого далекой.

   Она права. Она во многом права, отказавшись от глубины… или почти отказавшись.

   Но ведь и ее путь – не для всех…

   Я закрыл дверь, прошел в темноте к дивану – такой знакомой и привычной утренней дорогой. Лег, подтянув под голову твердую подушку.

   И подумал, что хочу спать без всяких снов…

10

   Туман.

   Левая стена – лед.

   Правая стена – огонь.

   Пропасть и мост.

   Я сажусь на краю пропасти, свешиваю ноги. Из темной, кажущейся бесконечной глубины тянет промозглой сыростью.

   – Хватит, – говорю я бескрайнему туману. – Хватит. Наигрался. Бывают сны, как говорил дедушка Фрейд. Просто сны!

   Но мне уже не верится, что бывают обычные сны, в которых бежишь по извилистым коридорам, едешь в разваливающихся лифтах, не можешь зажечь свет или потушить пожар, окликнуть уходящего друга или выстрелить в хохочущего врага. Нет больше для меня нормальных, человеческих снов. Остался лишь этот, знакомый до последнего шага, с единственным выбором в конце – лед или огонь…

   – Леонид…

   Искоса смотрю через плечо. Я уверен, что никого рядом не окажется, что мой неведомый спутник вновь спрячется в сером мареве.

   Но он стоит за моей спиной, пронизанный нитями тумана, сотворенный из него, сгустившийся призрак человека, которого уже нет.

   – Ты не помнишь, – спрашиваю я, – увидеть во сне мертвеца – это к беде или к удаче, Ромка?

   Ромка подходит и садится рядом. Он словно плотнеет, обретает большую иллюзию плоти.

   – Леонид, ты не спишь.

   – Сплю.

   Ромка качает головой.

   Он весь из сгустившейся серой мглы. Кожа лишена всякого цвета; глаза, волосы – все лишь оттенки серого. Он словно ожившая статуя, вытесанная ловким скульптором из неожиданного плотного тумана…

   Я вижу его в том теле, в котором он обычно ходил в глубину. В реальности мы встречались лишь один раз, слишком пронзительным было ощущение неловкости, охватившее обоих. Что может быть общего у шестнадцатилетнего мальчишки и взрослого мужчины? То, что оба – дайверы? Это годится лишь для глубины… Там мы были равны и могли быть друзьями.

   – Хорошо, – говорю я. – Не сплю. Брежу. У меня дип-психоз.

   – Ленька, меня убили…

   – Я знаю, Роман. Ты похитил файлы с технологией вирусного оружия третьего поколения…

   Ромка улыбается.

   У него не было такой улыбки, когда он был живой. По-настоящему взрослой, ироничной улыбки. Наверное, он действительно вырос с тех пор, как мы виделись в последний раз.

   А может быть, он вырос после того, как умер.

   Призраки памяти, что бы их ни породило: тоска, приязнь, совесть, – не статичные куклы. Они живут своей жизнью в нашем сознании, стареют и меняются, становятся то добрыми, то злыми. От разговора к разговору, которые мы ведем с ними, сами и задавая вопросы, и отвечая на них…

   – Леонид, дело не в вирусном оружии. Все куда хуже, Леонид.

   – Куда уж хуже?

   – Ты поймешь… – Ромка наклоняется вперед, будто хочет сплюнуть в пропасть. Но он, видно, разучился плевать. Просто смотрит вниз, потом выпрямляется. – Ты обязательно узнаешь и поймешь. Главное, чтобы ты понял вовремя.

   Мне становится не по себе.

   Это уже совсем не похоже на сон. Даже на бред не похоже… хотя откуда мне знать, каким бывает бред?

   – Что было в тех файлах, Роман? – спрашиваю я. Мне безразлична нелепость вопроса, который я задаю во сне, задаю, по сути, самому себе. Безразлична, потому что я уже не знаю, где граница между жизнью и сном.

   – Ты узнаешь сам. Узнаешь, если дойдешь до Храма.

   – Как я до него дойду? Это недели пути, а этого времени у меня нет…

   – Нет, – соглашается Ромка.

   – Что мне делать?

   Я редко спрашивал у него совета. И даже снящийся Ромка кажется растерянным.

   – Леонид… ты же дайвер. Не иди общим путем. Ищи свой.

   – Свой… я ведь уже не дайвер. Дайверов больше не осталось.

   – Конечно. Ведь ты так хотел…

   – При чем тут я?

   Снова я задал тот вопрос, на который не будет ответа…

   – Мне надоел этот сон, Ромка, – говорю я, чтобы хоть что-то сказать. – Ты бы знал, как он мне надоел! Эти стены льда и огня… эта дурацкая проволока… эта чертова пропасть…

   – Это все последний раз, – отвечает Ромка охотно и успокаивающе. – Больше снов не будет, Леня. Честное слово.

   – Правда? – Я ловлю в своем голосе восторг атеиста, помолившегося первый раз в жизни и услыхавшего ободрительный глас свыше.