Барабаны осени. Книга 2. Удачный ход - Гэблдон Диана (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
Уж ты прости меня, что я воспользовался письмом, чтобы облегчить свой ум за счет твоего мирного существования, растревожил тебя. Но я думаю, в конце концов все будет в порядке, — просто сейчас я действительно беспокоюсь и не могу этого скрыть. Если опасность — то ли из-за болезни, то ли из-за индейцев, — станет действительно серьезной, я постараюсь отослать это письмо как можно скорее, наверное, вместе с нашими гостями, — чтобы быть уверенным, что ты его прочитаешь.
Если все будет в порядке, я как можно скорее напишу тебе снова, чтобы сообщить об этом.
Твой самый любящий брат — Джейми Фрезер.
Во рту у Брианны пересохло, и она нервно сглотнула и пошевелила языком, пытаясь вызвать слюноотделение. У нее в руках оставались еще две страницы письма; они на мгновение слиплись между собой, словно не желая разделяться, но девушка встряхнула бумагу и продолжила чтение.
Постскриптум, 20 октября
У нас теперь все в порядке, хотя и избавились от опасности несколько печальным образом. Я расскажу тебе обо всем позже; сейчас я просто не в силах возвращаться к этой теме.
Ян заболел корью, и лорд Джон тоже, он они оба поправились, и Клэр приказала мне написать, что с Яном все в полном порядке, у тебя нет причин за него бояться. Он тебе сам написал, чтобы ты удостоверилась, что тебя никто не обманывает.
— Дж.
Последняя часть письма была написана другим почерком, на этот раз аккуратным и ровным, совершенно детским на вид, и в нескольких местах страницу украшали кляксы, — то ли это сказалась слабость переболевшего корью парня, то ли просто перо было никудышное.
Милая мама!
Я тут заболел немножко, но уже совершенно выздоровел. У меня была лихорадка, с бредом даже, и мне чудились очень странные вещи. Ко мне приходил огромный волк и разговаривал человеческим голосом, но тетя Клэр говорит, что это, конечно же, был Ролло, потому что он от меня просто не отходил все то время, пока я болел, он очень хороший пес и не слишком часто кусается.
От кори у меня выскочили пупырышки на коже, и чесалось все просто ужасно. Мне даже все время казалось, что я сижу на муравейнике, или забрался в гнездо шершней. Мне казалось, что голова у меня стала в два раза больше обычного, и я все время чихал, как сумасшедший.
Сегодня я съел на завтрак три яйца, и овсяную кашу, и сам два раза ходил в уборную, так что я уже в полном порядке, хотя сначала мне казалось, что от этой болезни я ослеп, потому что когда я в первый раз вышел из дома, я видел только пятно света перед собой, и ничего больше, но тетя сказала, это скоро пройдет, и оно правда прошло.
Я тебе потом напишу еще, а то Фергус ждет, чтобы забрать письмо, он сейчас уезжает.
Твой самый послушный и преданный сын — Ян Мюррей.
Постскриптум. Посылаю скальп ежа-порпентина для Генри и Мэтти, надеюсь, он им понравится.
Брианна некоторое время сидела неподвижно, прислонившись спиной к стене, твердой и прохладной, разглаживая лежавшие на ее коленях страницы письма, и бездумно смотрела на книжную полку, на аккуратные ряды кожаных и коленкоровых переплетов. Вдруг ей в глаза бросилось тисненое золотом название на корешке одной из книг — «Робинзон Крузо».
Дикое место, так сказала Дженни. Но еще и опасное место, где жизнь полна бесконечных трудностей, иной раз даже смешных на первый взгляд, вроде свиньи в чулане, — и в то же время над живущими там постоянно висит угроза нападения…
— А я-то думала, что здесь живут примитивно, — пробормотала Брианна, взглянув на тлеющий в очаге торф.
Нет, здесь жизнь не так уж примитивна, думала Брианна, следуя за Яном через гумно и дальше, за пределы усадьбы. Все здесь было построено крепко и очень аккуратно; каменные стены, сложенные без скрепляющего раствора, и все постройки были в полном порядке, хотя и явно старыми. Куры с цыплятами сидели в специально огороженном для них дворике, а куча мух, роившихся по другую сторону скотного двора, указывала местонахождение ямы с навозом, устроенной на приличном расстоянии от дома.
Единственным отличием этой фермы от современных было в том, что здесь не имелось ржавеющей техники; Брианна заметила лопату, стоявшую у стены хлева, да пару старых плугов, — но, конечно, она не могла бы найти тут ни рычащего трактора, ни мотков проволоки, ни всяких железок, выброшенных за ненадобностью.
Животные здесь были крепкими и здоровыми, хотя и несколько мельче, нежели в хозяйствах ее собственного мира Громкое «бе-е!» сообщило ей о присутствии овец — и скоро Брианна действительно увидела небольшое стадо толстеньких овечек, топтавшихся в загоне на склоне холма; овцы проявили большое внимание к проходившим мимо людям, их пушистые спины дрожали, а желтые глаза горели жадным ожиданием.
— Избалованные чучела! — с улыбкой сказал Ян. — Думают, кто бы сюда ни пришел, обязательно должен дать им что-нибудь вкусное, видишь? Это все моя жена, — добавил он, повернувшись к Брианне. — Она их балует, приносит им все овощные отходы с грядок, так что они вот-вот лопнут от жира!
Баран, величественное существо с большими изогнутыми рогами, поднял голову над изгородью и издал требовательное «бе-бе!», и его преданные подруги поддержали его нестройным хором.
— Нечего попрошайничать, Хаги! — с терпеливым упреком сказал Ян. — А то ты у меня быстро превратишься в баранье жаркое! — Он отмахнулся от рогатого надоеды и зашагал вверх по склону, и его килт колыхался в такт его шагам.
Брианна отстала на несколько шагов, восхищенно наблюдая за Яном. Девушка никогда не видела, чтобы кто-то вот так носил килт; для Яна это как бы и не было одеждой или мундиром, нет, килт словно составлял часть него самого, часть его тела…
И тем не менее Брианна знала, что килт вовсе не является его повседневным нарядом; она видела, как расширились глаза Дженни, когда Ян вышел к завтраку в таком виде. Дженни быстро наклонила голову, пряча улыбку в чашке с чаем. Джейми-младший нахмурился, посмотрев на отца, получил в ответ дерзкий взгляд и, едва заметно пожав плечами, принялся за колбасу, — но чуть позже чисто по-шотландски сдавленно хмыкнул.
Плед Яна был старым — Брианна видела, что на складках краски поблекли, а край пледа обтрепался, — но его явно хранили весьма аккуратно. Наверное, эту одежду прятали где-нибудь в укромном уголке с самого Каллодена, вместе с пистолетами и мечами, вместе с волынкой и брошью… ведь все это были символы гордого, хотя и завоеванного народа…
Нет, подумала Брианна, никто их не завоевал по-настоящему… и сердце у нее слегка сжалось. Она вспомнила Роджера Уэйкфилда, сидевшего рядом с ней на корточках под серым небом на поле битвы при Каллодене, — его лицо тогда потемнело, глаза затуманились печалью при мысли о тех, кто пал на той равнине…
— У шотландцев длинная память, — сказал ей Роджер, — и они не из тех, кто прощает. Вон там есть камень клана — на нем высечено имя Маккензи и перечислены чуть ли не все, кто полег на этой земле. — Роджер улыбнулся, но не потому, что ему было весело. — Я не так остро чувствую потерю, но тем не менее и я ничего не забыл.
Нет, они не завоеваны. Никто не смог их сломить за тысячи лет борьбы и предательств, никто не сломил их теперь. Отступили, рассеялись в горах — но выжили. Как Ян — изувеченный в боях, но не сдавшийся. Как ее отец — покинувший страну, но оставшийся шотландским горцем.
С некоторым усилием Брианна отогнала от себя мысли о Роджере и поспешила догнать Яна, мерявшего склон длинными, хотя и неровными из-за хромоты шагами.
Длинное лицо Яна осветилось радостью, когда Брианна попросила показать ей Лаллиброх. Он уже устроил все дела, и через неделю Джейми-младший должен был отвезти Брианну в Инвернесс и проследить, чтобы она благополучно села на корабль, отправляющийся в колонии, — и Брианна решила использовать оставшееся ей время с наибольшей пользой.
Они пересекли — довольно быстро, несмотря на больную ногу Яна, — несколько полей, направляясь к холмам, что окружали долину на севере, поднялись к перевалу по едва заметной тропе, вившейся между черными голыми камнями. До чего же здесь все красиво, думала Брианна. Бледно-зеленые поля, засеянные овсом и ячменем, колыхались на ветру, и по ним скользили пятна света и тени, потому что по небу бежали легкие облака, то и дело закрывая весеннее солнце… и стебли клонились к земле, но сразу же выпрямлялись, упругие и сильные…
