Герой ее романа - Синклер Селина (список книг .txt) 📗
— Хорошо. Если в нем нет ничего плохого, — она решительно встала, — вы, надеюсь, не будете против, если я приглашу его танцевать.
Дакота злобно таращился на большую руку, лежавшую на узенькой спине Сары. Потом нахмурился, когда Эван крепче прижал ее к себе. Ведь она может задохнуться. Проклятый идиот не понимает, наверное, что девушке нужно немного пространства, чтобы дышать? И что случилось с его маленькой трусихой? Она болтала, улыбалась, смеялась... Будто вовсе не она пять минут назад цеплялась за его руку, словно за жизнь.
Черт бы побрал эту женщину.
Черт бы побрал ее большие, карие, проникающие в душу глаза.
Да что с ним происходит? Почему он позволил довести себя до полного фиаско? Надо было уложить ее к себе в постель без сделок и условий. Тогда он мог бы прямо отправиться в Заир. Вместо этого он уподобился сосунку и дал окрутить себя. И куда это его завело?
Ему приходится быть жестоким и грубым с женщиной, которая возродила его умершую совесть.
Он допил свое питье и с отвращением уставился в пустой бокал.
И пить томатный сок!
— Твой бойфренд не спускает с нас глаз.
— Он не мой бойфренд. Мы просто... друзья.
— Как скажешь, дорогая. Но держу пари на ферму, что он не слишком доволен, что ты танцуешь со мной. И если моя догадка правильна, то он прямо сейчас подойдет к нам и сделает что-нибудь нехорошее.
— Уверена, что ты ошибаешься, — возразила Сара. Скорее Дакота смотрит на нее, потому что она за все время танца не сказала Эвану ни слова. Трудно быть роковой женщиной, когда все силы направлены на то, чтобы не сделать партнера инвалидом. — А у тебя где-то здесь есть ферма?
— Ферма у моей семьи, — он довольно улыбнулся, — а я теперь городской парень. Я решил получить адвокатскую мантию. Можешь назвать меня паршивой овцой в моей семье. А ты чем занимаешься?
— Я... ммм... писатель.
— Да-а? Как интересно. Послушай, по правде говоря, мне хотелось бы продолжить наш разговор, но, похоже, мое время кончилось.
— Ты и вправду не понимаешь. Дакота хотел, чтобы я танцевала с тобой.
— Хотел? Ну тогда я бы сказал, что он передумал. Ловкий парень.
Сара улыбнулась в ответ. Эван — вполне приятный мужчина и нравился ей. Может быть, если бы она объяснила ему, в чем дело, он захотел бы ей помочь...
Ее мысль была прервана на середине. Мрачное лицо Дакоты вдруг возникло за спиной Эвана.
— Хорошо, что мы не заключили пари, ага? — прежде чем отпустить ее, успел прошептать Эван.
Сара натянуто засмеялась и поблагодарила его. Эван отошел. Но когда она посмотрела в потемневшие серые глаза Дакоты, смех замер. Все мысли об Эване исчезли.
Без единого слова он обнял ее и так прижал к себе, что у нее перехватило дыхание. От такой близости с ним ее окатила волна эротического жара.
— Я решил, что самое время спасти вас, не то он удушит. — В такт музыке Дакота начал медленно покачиваться.
— Спасибо, — прохрипела Сара. — Теперь вы можете вернуться к столу и поставить крестики против третьего и пятого пункта вашего списка.
— Обхватите меня за шею. — (Она подняла руки с его плеч и обвила шею.) — Хорошо. Теперь расслабьтесь.
Расслабьтесь? Как можно расслабиться, когда тело в огне?
— Боюсь, что сейчас это неправильный совет, — прошептала она.
— Ладно, тогда закройте глаза. — (Она крепко зажмурилась.) — Теперь почувствуйте ритм. Раз, два. Раз, два... — Хриплому голосу словно вторили движения его руки по ее спине. Вверх-вниз. Каждое движение посылало электрический заряд желания, которое пульсировало в ней.
Постепенно она уступала магии момента. Сопротивление таяло от жара, исходившего от него. И наконец она воспарила в удивительном чувственном наслаждении. Никого больше не существовало, кроме мужчины, державшего ее в объятиях. Она ощущала его чистый мускусный запах. Твердая сильная грудь терлась о ее сверхчувствительные соски. Ее пальцы запутались в его мягких шелковистых волосах. Его возбужденная пульсирующая плоть прижималась к ее животу.
Сара не представляла, сколько времени они оставались в этом ритмическом объятии. Из транса ее вывел его шепот.
— Не думаю, что я смогу дольше это выдерживать.
— Я тоже не смогу, — дрожащим голосом согласилась она.
— Пошли. — Он взял ее за руку и увел с танцевальной площадки. — Уедем отсюда.
Глава седьмая
Первые двадцать минут дороги домой, когда «Харлей» с громовым ревом летел в темноте по пустынному шоссе, Сара испытывала тот же неописуемый ужас, как и на пути в «Хонки Тонк». Она крепко зажмурила глаза, смертельной хваткой вцепилась в талию Дакоты, тело словно прилипло к его спине. Сара сосредоточенно пыталась следовать его движениям. Он наклонился на повороте и выпрямился, наклонился в другую сторону, снова выпрямился. И она тоже.
Потом в памяти всплыло их покачивание в танце. Когда она погружалась в его тихое бормотание, в ритм музыки, когда ощущала движение его тела, прижатого к ней, и не думала о том, что делают ее ноги, все па получались вполне естественно.
И сейчас она представила себе, будто находится на танцевальной площадке. Сперва начала чуть-чуть предвидеть его движения. А когда научилась фокусироваться на скорости мотоцикла, на его ритмичном покачивании, на наклонах при поворотах, тело принялось автоматически, но при этом с грациозной плавностью, вторить движениям машины. Легко и чувственно, как в медленном танце.
Когда страх прошел, она стала ощущать теплоту и надежность его спины, прижатой к ее груди. Интимность, с какой ее бедра касались его твердых ягодиц. Пластичность его бедер, которые расслаблялись, когда он брался за рычаг скорости.
Ей казалось, что пульсирующая вибрация мотора соединена с ее бедрами.
Эффект соблазняющий, чувственный, возбуждающий.
Волнующий. Опасный. Бодрящий.
Именно такие ощущения, должно быть, свойственны буйной, авантюрной женщине. Похожей на Дезире.
С дрожью наслаждения она закрыла глаза и отдалась ужасу опасности.
Мотоцикл остановился, Дакота заглушил мотор. Ночь окунулась в тишину. Слава богу, кончилось.
Последние двадцать пять минут стали самыми мучительными в жизни. Что и доказывало поведение его плоти.
Сначала Сара держалась тихо. Постепенно она начала расслабляться, вертелась и подпрыгивала с легкостью закаленного профессионала.
Вскоре он начал ощущать в ней перемену. Изысканный язык тела. Провокационное, почти намеренное усиление хватки: она до боли сжимала его талию. Нежность, с какой при каждом толчке мотоцикла ее груди терлись о его спину. Потребовалась вся сила воли, чтобы не свернуть с дороги и не сделать на обочине то, чего он больше всего хотел.
Ему даже удалось быстро и безопасно доставить их к ее дому.
Стиснув зубы, он ждал, пока Сара расслабит руки, уберет их с его талии и слезет с машины. Казалось, это длилось вечность. Каждое прикосновение ее руки, каждое касание ее грудей и бедер превращалось в муку. Наконец она соскользнула с сиденья. Он вздохнул с облегчением.
Интересно, сможет ли он нормально ходить, когда слезет с мотоцикла?
Дакота снял шлем, положил его на землю и повернулся к Саре, чтобы помочь ей. Она уже справилась сама и теперь приводила в порядок спутанные волосы. Медленно пробежала по ним пальцами, подняв на затылке. Движение грациозное и чувственное, женственное и невероятно возбуждающее. Затем, будто почувствовав его пронзительный взгляд, Сара подняла глаза.
— Не надо, — прошептал он.
— Что не надо?
— Не смотрите на меня так.
Дакота обхватил ее голову и просунул пальцы в темные, шелковистые пряди. Затем притянул и крепко прижал ее к себе. Снял с нее очки и положил в свой карман. Черные ресницы задрожали, когда его губы овладели ее ртом и язык стал пробовать пьянящую сладость.
Он так долго ждал. Целый день наблюдал, как она оценивает одного за другим всех мужчин планеты. Как говорит, ест, улыбается, смеется и дразнит его. Как танцует с Эваном. И мучительно чувствовал, как она прикасалась к нему, терлась и обнимала его, когда они ехали на мотоцикле...
