Николай II в секретной переписке - Платонов Олег Анатольевич (читать книги бесплатно .TXT) 📗

Ц.С.

24 сент. 1914 г.

Дорогой мой,

От всей души благодарю тебя за твое милое письмо. Твои нежные слова глубоко меня растрогали и согрели мою одинокую душу. Я глубоко огорчена за тебя, что тебе советуют не ехать в крепость — это было бы истинной наградой для этих удивительных храбрецов. Говорят, что Даки [41] была там на благодарственном молебне и слышала грохот пушек поблизости. В Вильне много войск на отдыхе, так как лошади у них совершенно замучены, я надеюсь, что ты повидаешь эти войска. Ольга прислала такую радостную телеграмму после свидания с тобой, — какое милое дитя, и при том она так усердно работает. Как много благодарных душ унесут с собой воспоминание о ее светлом, милом образе, возвращаясь в ряды войск или в родные селения, и то, что она твоя сестра, еще более укрепит связь между тобой и народом! — Я прочитала прелестную статью в одной английской газете, — они очень хвалят наших солдат, говорят, что глубокая вера и благоговение перед миролюбивым монархом заставляют их так хорошо сражаться, и притом за святое дело. — Какой позор, что немцы заточили маленькую герцогиню Люксембургскую [42] во дворце близ Нюренберга! — Как это оскорбительно! — Представь себе, я получила письмецо от Гретхен [43], без подписи и без обращения, написанное по-английски, присланное из Англии, адрес написан не ее почерком. — Я не могу себе представить, каким образом ей удалось его прислать. — Анина нога гораздо лучше сегодня, я вижу, она намеревается встать к твоему приезду. — Я бы хотела, чтобы она сейчас была здорова и чтобы нога ее болела в течение будущей недели, тогда мы могли бы провести несколько уютных спокойных вечеров с тобой наедине. — Мы только в 11 ч. собрались в лазарет, заехав по пути за кн. к Ане. Мы присутствовали при двух операциях — она оперировала сидя, для того, чтобы я могла подавать, тоже сидя, инструменты. Один из оперированных вел себя ужасно смешно, когда пришел в себя, в постели — он начал распевать на высоких нотах, притом очень хорошо, и дирижировал рукой, из чего я заключила, что он запевала, и потом оказалось, что это действительно так, он был очень весело настроен, выразил надежду, что не произнес каких-нибудь грубых слов — он желает быть героем и вернуться опять на войну, как только нога его заживет. — Другой лукаво улыбался и рассказывал: “Я был далеко, далеко. ходил-ходил, — хорошо там было. Господь Вседержитель, все вместе были, — вы не знаете, где я был”. — И он все благодарил Бога и восхвалял его — очевидно, ему являлись чудесные виденья в то время, как извлекали пулю из плеча. Она не позволила мне делать перевязок, чтобы я не делала никаких лишних движений, так как голова и сердце давали себя чувствовать. — После завтрака я пролежала в комнате у Бэби до 5 ч. — М-г Ж. [44] читал ему вслух, а я, кажется, немного вздремнула. Затем Алексей очень недурно прочитал пять строчек по-французски вслух. После этого я приняла дядю Мекка [45], а затем слетала на полчаса с Ольгой к Ане на дом, так как наш Друг сидел у нее и выразил желание меня видеть. Он расспрашивал о тебе и выражал надежду, что ты посетишь крепость. — Затем мы принялись за чтение с кн. Г.

После обеда девочки отправились к А., у нее был Н.П., туда же после молитвы отправилась и я. Мы работали, она клеила, а он курил. Она не очень любезна эти последние дни и занята исключительно собой и своим удобством, заставляет всех ползать под стол, чтобы класть ее ногу на груду подушек, и не очень заботится о том, удобно ли сидеть другим, — избалованное и невоспитанное существо. Ее с утра до ночи навещает множество людей, так что ей некогда тосковать, но когда ты вернешься, она будет стонать, будто бы она все время грустила. — Она окружена множеством твоих больших фотографических карточек, увеличенные снимки ее работы находятся в каждом углу, также множество маленьких. — Мы довезли Н.П. до станции и были дома в 11 ч. — Я собиралась ежедневно бывать в церкви, а была за все время только один раз. Очень досадно, ибо это так помогает, когда на душе грустно; мы всегда ставим свечки перед тем, как отправиться в лазарет, мне отрадно просить у Бога и Пресвятой Девы благословения для наших рук, а также исцеления больных.

Я так рада, что ты опять себя лучше чувствуешь, такое путешествие благотворно, так как ты чувствуешь себя ближе ко всему. Ты имел возможность видеть командный состав, услышать все непосредственно от них, а также сообщить им свои мысли.

Какая радость для Келлера — он действительно заслужил свой крест, сейчас он отплатил нам за все, это было его пламенным желанием все эти годы. — Как до смерти утомлены должны быть французские и английские войска, после 20 или более дней беспрестанных боев! А против нас обращены Кенигсбергские тяжелые орудия. Сегодня Орлов не прислал никаких известий; из этого я заключаю, что ничего особенного не случилось. — Для тебя хорошо, что ты уехал подальше от мелких сплетен — здесь всегда носятся разные слухи, и обычно совершенно не обоснованные.

Бедный, старый Фредерикс, а тот [46] уже умер. Как грустно, что нашему бедному старику опять хуже — я так опасалась, чтоб это опять не случилось во время его путешествия с тобой. Было бы более деликатно с его стороны, если бы он здесь остался, но он так безгранично тебе предан, что не мог примириться с мыслью, что ты поедешь один. Боюсь, что он недолго еще останется с нами, его час скоро пробьет. — Какая это будет потеря! Подобных людей уже больше ненайти, трудно заместить кем-нибудь этого честного друга.

Голубчик, я надеюсь, ты лучше спишь теперь, чего я не могу сказать о себе. Мозг все время усиленно работает и никогда не хочет отдохнуть. Тысячи мыслей и комбинаций появляются и сбивают меня с толку. — Я перечитываю твои дорогие письма множество раз и стараюсь себе представить, что это беседует со мной мой любимый. Как-никак, мы так мало видим друг друга, ты так занят, а я не люблю допекать тебя расспросами, когда ты приходишь утомленный после твоих докладов, потом мы никогда не бываем с тобой вдвоем, одни. Но сейчас я должна постараться уснуть, чтобы лучше чувствовать себя завтра и быть более годной к делу. Я предполагала, что много успею сделать в твое отсутствие. Беккер нарушила все мои планы и добрые намерения. Спи хорошо, мой маленький, святые ангелы охраняют твой сон, а молитвы и любовь твоей женушки окружают тебя глубокой преданностью и лаской.

25-го. С добрым утром, мое сокровище. Сегодня фельдъегерь позже заедет за письмом, так что я могу приписать еще несколько строк. Это, быть может, будет последним письмом, если верить Фредериксу, что ты вернешься завтра, но я думаю, что ты не приедешь, так как ты, наверное, сделаешь смотр гусарам, уланам, артиллерии и прочим войскам, находящимся на отдыхе в Вильне.

Ночью было 2 градуса мороза, — сейчас опять солнце сияет вовсю. В 11 ч. мы будем в лазарете. Я все еще не могу принимать лекарство, что очень некстати, так как у меня ежедневно, хотя и не сильно, болит голова, и сердце дает себя чувствовать. Хотя оно и не расширено, но я принуждена сегодня делать возможно меньше движений. Я не была по-настоящему на воздухе со дня твоего отъезда. — Сергею [47] несколько лучше. Кн. Орлова [48] также совсем поправилась, только еще слаба. Бэби спал и чувствует себя хорошо. Не перестают толковать об имении в Прибалтийском крае, где было место, очерченное белым, и гидроплане, спустившемся там на озере, — о том, как два наших офицера, переодетые простолюдинами, все это видели, — туда никого не пускают. Я бы хотела, чтобы по этому поводу было сделано серьезное расследование. Везде такое множество шпионов, что это, может быть, и правда, но это было бы чрезвычайно прискорбно, так как в Прибалтийском крае все же много лояльных подданных.