Ельцин - Минаев Борис Дорианович (читать книги бесплатно полные версии TXT) 📗
Шансы по-прежнему были равными.
Первый тур, против всех ожиданий, не принес никаких эксцессов, связанных с подсчетом голосов, давлением на избирательные комиссии, митингами и демонстрациями. Огромное количество иностранных наблюдателей, наших журналистов, которые следили за ходом выборов, обеспечили «чистые выборы». Коммунисты тоже вели себя цивилизованно. После первого тура они не имели практически никаких претензий по подсчету голосов.
Ельцин, тоже против ожиданий, был крайне недоволен исходом голосования. Или делал вид, что недоволен. На заседании предвыборного штаба он жестко отругал своих помощников, заявив, что для него была принципиальна победа в первом туре. Он хотел набрать более 50 процентов голосов…
Может быть, Б. Н. потерял чувство реальности?
Но нет, чувства реальности он не потерял. Об этом свидетельствуют его шаги, сделанные сразу же после первого тура: он обращается к избирателям Лебедя, Явлинского, Федорова, которых считает приверженцами демократии, — отдать свои голоса «единому демократическому кандидату», то есть президенту. Но он вычеркивает из этого списка всех остальных, в том числе Жириновского, который перед первым туром пытается заигрывать с Ельциным, торговаться, пробует влезть в правительство на предвыборной волне.
Трудные переговоры идут с Александром Лебедем. Подсчет голосов — и анализ, какой может быть цена за голоса его избирателей? Ельцин назначает Лебедя секретарем Совета безопасности, отправляет в отставку министра обороны Павла Грачева, отбирает координацию «силового блока» у своего помощника Юрия Батурина и передает новому секретарю Совбеза (таковы условия, которые поставил Лебедь).
Ельцин, как мы помним, пытается сделать своим союзником и Явлинского, предлагает ему пост в правительстве, но — безуспешно.
Словом, ельцинский сценарий победы — пусть и не нокаутом, а в тяжелом бою «по очкам» — реализуется шаг за шагом.
Однако именно в эту ночь, с 19 на 20 июня, когда еще подсчитывались голоса, произошло событие, которого никто не ждал.
Вечером 19 июня на проходной Белого дома были задержаны два человека — Аркадий Евстафьев и Сергей Лисовский. Их задержали сотрудники Службы безопасности президента и люди из охраны Белого дома. В руках у Лисовского коробка — но не коробка «из-под ксерокса», как написали потом, а коробка из-под бумаги для ксерокса.
В этой небольшой коробке, как явствует из протокола допроса, находились «плотные пачки денег в иностранной валюте». Всего, как выяснилось, в ней лежало около полумиллиона долларов.
Евстафьев входил в финансовый блок кампании президентского избирательного штаба и напрямую подчинялся Чубайсу. Лисовский, музыкальный продюсер и рекламщик, отвечал за проведение акции «Голосуй или проиграешь» и «Ельцин — наш президент» с участием крупнейших звезд эстрады и рок-музыки. Оба — крупные фигуры, связанные с выборами.
Их продержали в комнате для охраны около десяти часов (задержание произошло в 17.00) и выпустили только под утро. Экстренный выпуск новостей на канале «НТВ» вышел в эфир около двух часов ночи. Телеведущий Евгений Киселев дрожащим от волнения голосом сообщил о готовящемся перевороте, цель которого — сорвать второй тур выборов. «Только что, — сказал он, — уже когда начался этот специальный выпуск, мне передали, что директор ФСБ генерал Барсуков в телефонном разговоре с одним из руководителей предвыборного штаба Бориса Ельцина подтвердил факт задержания Лисовского и Евстафьева. Совершенно очевидно, что данный шаг носит провокационный характер и логически вытекает из известной позиции руководителей силовых ведомств, выступающих за свертывание демократии и отмену президентских выборов, — позиции, которая была публично сформулирована генералом Коржаковым в его известных интервью, которые получили широчайшую огласку у нас в России и за рубежом в начале мая. Похоже, страна находится на грани политической катастрофы».
Насколько далек был Киселев от истины? О каких интервью он говорит?
В интервью лондонской газете «Обсервер», которое Коржаков дал сразу же после первомайского митинга коммунистов, он открыто заявил о том, что президентские выборы в России следует отложить, чтобы избежать беспорядков, которые неминуемо последуют при любом их исходе. По словам Коржакова, в случае победы Бориса Ельцина радикальная оппозиция не признает результаты выборов, заявит, что они фальсифицированы, и выйдет на улицу; если же победит Зюганов, те же самые люди не позволят ему проводить умеренную политику, а это будет опять-таки чревато драматическими конфликтами.
В своем интервью Коржаков утверждал, что его точку зрения разделяют «многие влиятельные люди».
Несколько позже Коржаков разъяснил свою позицию в интервью «Интерфаксу». «Сегодня, — сказал он, — нельзя всерьез надеяться на то, что везде в России выборы президента пройдут на цивилизованном уровне» — есть «целые регионы, где цивилизованное волеизъявление людей пока невозможно».
По мнению Коржакова, этот вопрос можно было бы обсудить «и прийти к единому мнению, потому что все разумные люди не хотят для России новой крови». «Общество раскалывается, раскалываются даже семьи: одни — за Ельцина, другие — за Зюганова… такое расслоение душ опасно».
6 мая Ельцин прокомментировал заявление Коржакова. «И все же я верю, — сказал президент, — в мудрость российских избирателей, поэтому выборы состоятся в конституционные сроки». И добавил: «Я сказал Коржакову, чтобы тот в политику не лез и таких заявлений больше не делал». Предупреждение Ельцина не подействовало.
То, что произошло дальше, вошло в российскую историю как первая попытка организации политического скандала на почве выборов. Некий вариант российского Уотергейта. Но, как и многое, что в России кажется внешне похожим на западные прецеденты, этот скандал был, с одной стороны, мельче, а с другой — запутаннее и сложнее американских аналогов.
И президентская сторона (после событий 17–18 марта), и коммунисты обошлись без попыток сорвать выборы, выйти за конституционные рамки, обошлись без прямого нарушения законодательства (как это было на американских выборах 1972 года) — то есть подслушивания, шантажа, угроз, покушений и иных уголовных деяний.
Между тем именно скандал — крупномасштабный, полновесный, уголовный — оставался последним резервным вариантом для команды Коржакова. Таким образом, возникла парадоксальная ситуация — выборы решила сорвать не одна, не вторая, а третья сторона! Сторона, которая внешне до поры до времени держалась в тени, сохраняла солидный вид и приличные манеры. Это было наше, российское, ноу-хау — вмешательство закулисной третьей силы, поскольку в срыве выборов не были заинтересованы команды обоих кандидатов, напротив, и тот и другой кандидат упрямо верили в свою победу…
Результаты большинства социологических опросов показывали: сценарий Коржакова неверный. Доказали это и итоги первого тура: Зюганов оказался вторым, а не первым.
Пожалуй, тут стоит вникнуть в некоторые детали. Допрашивающих (а это, напомню, были в ту ночь не следователи, не сотрудники прокуратуры, а сотрудники ФСБ и Службы безопасности президента) в меньшей степени интересовала судьба денег — что за деньги, откуда, для чего? Лисовского и Евстафьева пытались запугать и, по их утверждению, добыть у них компрометирующие сведения относительно других лиц. Каких же именно? Прежде всего — Чубайса и Черномырдина. Как «давят» на допросе? Ваша преступная группа разоблачена, все вы у нас на крючке, отпираться бессмысленно! — любой следователь и любой зэк эту кухню допроса хорошо знает.
Фразу, которую запомнил Евстафьев, стоит процитировать целиком: ему было сказано, что «президент-то все равно победит, но победит не благодаря тем, кто к нему примазался, а благодаря “истинным патриотам”».
