Жизнь других людей - Нортон Шейла (книги бесплатно без .TXT) 📗
– Лорен тоже пойдет в школу! – Ее глаза наполняются слезами, и меня охватывают смешанные чувства – вины и досады. Почему я позволила ей так привязаться к одной-единственной подруге? Это было ошибкой. Мне это было просто и удобно, а теперь у нее столько проблем.
– Ну конечно, Лорен тоже пойдет в школу, – говорю я, стараясь, чтобы меня не слышали воспитательницы. Они сразу поймут, что я плохая мать, которая подрывает веру ребенка в себя. – Но там будут и другие дети. Попробуй подружиться с кем-нибудь еще. А вдруг Лорен однажды не придет в школу?
– Тогда я тоже не пойду в школу! – заявляет Элли, продолжая сосать палец.
– Иди сюда, Элли! – окликает ее Пэт, воспитательница, тем особым певучим голосом, которым всегда разговаривают няни, воспитательницы, учителя воскресных школ, вожатые скаутов и многодетные матери. Она решительно идет к нам, протягивая руку Элли, чтобы забрать ее у никуда не годной матери и передать на попечение профессионалов.
– Идем, ты ведь обычно не капризничаешь!
При этом она сочувственно улыбается мне – дескать, ничего страшного, что поделать, если ты такая неумеха, уж с нами-то она плакать не станет.
– Пойдем слепим что-нибудь из пластилина и отпустим мамочку на работу. Вот умница, хорошая девочка. До свиданья, мамочка!
Я поспешно и благодарно прощаюсь и бегу к машине. Я трогаюсь с места и вижу, что к садику подъезжает Фэй. В зеркало заднего вида мне видно, как она выходит из машины и смотрит мне вслед. Я не останавливаюсь.
С Фэй я не разговаривала с пятницы.
Я понимаю, что это не решает проблемы, это ребячество и рано или поздно с этим придется что-то делать. Но сейчас я не готова к этому. И не хочу делать первый шаг.
Когда утром в субботу я приехала за Элли, Фэй еще спала. Саймон говорил шепотом и заставлял девочек ходить на цыпочках, чтобы не будить ее. Он держал на руках Джека и предлагал ему то сок, то печенье, чтобы тот не плакал и дал Фэй отдохнуть, ведь он день и ночь не дает ей покоя и она заслужила передышку.
В нормальном состоянии я не имела бы ничего против. Ей приходится нелегко, она присматривает за моим ребенком и за двумя собственными детьми и успевает содержать в порядке дом и сад, при этом Джек не дает ей ни сна, ни отдыха. Но я знала, что она устала не от детей. Она устала веселиться в ночном клубе и обниматься со своим дружком. И еще оттого, что ночью безуспешно пыталась дозвониться мне.
Я от души поблагодарила Саймона за то, что он возился с детьми и позволил им устроить очередной ночной пир, забрала Элли и уехала. Весь день звонил телефон. Я не снимала трубку, а когда звонки прекращались, набирала оператора. Один раз позвонила мама, и я сказала ей, что не ответила сразу, потому что была в ванной. Остальные три раза мне назвали номер Фэй, но я не стала ей звонить. После третьего раза она оставила свои попытки.
Приехав в Сельский домик, я на время забываю о собственных неприятностях. Дверь открывает Луиза, она в джемпере, волосы подвязаны шарфом. До сих пор я видела ее только в деловых костюмах и с макияжем, когда она собиралась на работу. Сейчас под глазами у нее круги, а в уголках глаз – морщины, которых я не замечала раньше.
– Проходи, Бет, – говорит она усталым голосом.
Я неожиданно для себя обнимаю ее, и она благодарно прижимается ко мне. Я чувствую, что она сглатывает комок в горле, стараясь не расплакаться.
– Спасибо, что пришла, – говорит она, пытаясь улыбнуться, и убирает под шарф несколько выбившихся прядей. – Извини, что у нас такой беспорядок.
Я прохожу в холл. В этом доме было обычным делом спотыкаться о вещи, которые валялись повсюду, но теперь все изменилось – и при виде этих перемен хочется плакать. Повсюду громоздятся коробки, ящики, сумки, пакеты с игрушками, одеждой, посудой, книгами, безделушками – всем, что заполняло жизнь пятерых человек. Все это торопливо упаковано, но не с радостным предвкушением новой жизни в более просторном доме или иных, приятных перемен, нет, эти поспешные сборы были вынужденными, потому что иного выхода не осталось.
– В гостиной, – говорит Луиза, осторожно перешагивая ряд набитых до отказа черных пакетов для мусора, – я сложила то, что нам больше не нужно. Что успела. Если мы поднимемся на чердак, разберем то, что лежит в спальне для гостей и на антресолях…
Впервые я сознаю, что иметь слишком много вещей – это настоящий кошмар. Если я когда-нибудь разбогатею, я буду регулярно избавляться от лишних вещей – выбрасывать их, отвозить на распродажи, все что угодно, только бы не накапливать горы барахла, которое захватывает твой дом, не давая дышать.
– Иди сюда, Бет! – Луиза распахивает дверь гостиной. Я вижу перед собой небольшой клочок свободного места, остальное пространство заполнено грудами вещей. – Бери эти черные мешки и откладывай все, что тебе нужно.
Какое-то время я стою, остолбенев, как участник игрового шоу, которому дали задание запомнить как можно больше предметов, проплывающих мимо на конвейере. Ага, еще тостер, электродрель, многотомная энциклопедия, мягкая игрушка…
– Все в порядке? – с тревогой спрашивает Луиза, и до меня доходит, что вместо того, чтобы помогать, я уже пару минут стою, точно на экскурсии, не говоря уже о том, что веду себя, мягко говоря, неучтиво.
– Да, конечно, – опомнившись, говорю я, осторожно пробираясь через горы вещей, пока не обнаруживаю на ковре в середине комнаты свободный участок, откуда можно начать. Я усаживаюсь на пол и принимаюсь разбирать мешок с одеждой девочек.
– Ты можешь заниматься своими делами, здесь я справлюсь сама, – говорю я Луизе. Я стараюсь держаться уверенно, хотя в глубине души несколько растеряна.
Луиза облегченно кивает и уходит в другую комнату. Я оглядываюсь и вздыхаю. Ладно. Начну с двух больших черных мешков. В мешок справа буду откладывать то, что подойдет для Элли. В мешок слева – то, что можно отвезти на распродажу. Сначала я думала, что мне понадобится еще третий мешок – для никуда не годных вещей, но в этом доме нет негодных вещей.
Если у вас слишком много вещей, они попросту задушат вас, будь то всякий хлам или одежда от знаменитых кутюрье. Разница лишь в том, что одежду от знаменитых кутюрье не выбрасывают на свалку.
Два часа пролетели незаметно. Луиза приносит мне чашку кофе и удивленно обводит глазами комнату:
– У тебя неплохо получается!
Справа и слева от меня стоят аккуратные ряды пакетов для мусора. Передо мной и за моей спиной по-прежнему лежат груды игрушек, одежды и книг.
– Луиза, прошу, позволь мне заплатить тебе за то, что я возьму. За одежду девочек. Ведь здесь есть то, что они не надели ни разу! И книжки совсем как новые.
Она пожимает плечами:
– Джоди и Энни уже выросли из этих вещей. Нам они больше ни к чему. Нужно было отдать их давным-давно.
В руках у меня чудесное темно-синее пальтишко на пять-шесть лет, оно будет впору Элли на следующую зиму, когда она пойдет в школу.
– Но я сэкономлю на этом кучу денег, а какого качества вся эта одежда!
– Но из-за меня ты терпишь убытки, – вздыхает Луиза. – Без этой работы тебе придется туго.
– По сравнению с вашей бедой это ничто, – возражаю я, бережно укладывая пальтишко в пакет. – Подумай, может быть, ты все же позволишь заплатить тебе хоть немного?
– Нет. Помоги мне избавиться от этих вещей, Бет. Пожалуйста.
Она продолжает паковать вещи, а я принимаюсь за груду игрушек и игр. По-моему, некоторые коробки даже не открывали. Кое-что можно подарить Элли на день рождения. А что-то отдать Фэй для Лорен.
Впрочем, не знаю.
Я прислоняюсь спиной к стене и тру глаза.
Едва ли что-нибудь из этих вещей попадет к Лорен, потому что мне не хочется иметь дело с Фэй.
Мы не видимся.
Мы не разговариваем.
Я ей не звоню.
Она пожалеет о том, что натворила.
Я не желаю ее видеть, мне наплевать, что? с ней, я прекрасно проживу и без нее. Кому нужна подруга, которая только и знает, что морочить тебе голову?
