Поцелуй над пропастью - Джоансен Айрис (электронная книга .txt) 📗
И еще такой соблазнительный необузданный тип, как Галло. Она знала, какое смятение может внести Джон в жизнь любой женщины.
— Ты куда? — спросила Кэтрин, когда Ева проходила мимо.
— Хочу проветриться. — Она кивнула Винейблу, но останавливаться не стала и уже через несколько секунд спустилась к берегу.
Так-то лучше. Ева глубоко вдохнула. Тишину нарушали лишь глухие, тягучие звуки байю. Над водой тонкими лентами кружил туман. Покой. И Кэтрин нет рядом. Никто не торопит, не подталкивает. Можно расслабиться и собраться с мыслями.
— Кэтрин хочет, как лучше. По-другому у нее не бывает. Бонни.
Ева замерла, глядя на байю, вспоминая призрак, который видела на воде, когда они подъезжали к дому. Тогда Бонни была такой печальной, что она даже испугалась.
— Нет, я здесь. — Бонни стояла, прислонившись к дереву. Как всегда, в джинсах и майке с изображением Багза Банни, с пылающими на фоне серого неба рыжими волосами. — Мне очень жаль, мама, что я тебя напугала. Мне и самой было страшно. Я не знала, что делать, и не хотела, чтобы это случилось.
— Ты имеешь в виду Джейкобса? Тогда почему ты допустила, чтобы это случилось? Не могла предотвратить?
Бонни покачала головой.
— А чего ты хотела? Я же здесь вроде как новенькая. — Она улыбнулась. — Знаю, тебе кажется, что я ушла давно, но для меня это время пролетело как одно мгновение.
Приходя к Еве, Бонни всегда вела себя и рассуждала как взрослая. В частности, и поэтому Ева годами не могла поверить, что имеет дело с чем-то большим, чем сон. И это при том, что Бонни частенько смеялась над ней и напоминала, что она уже не семилетняя девочка.
— Как одно мгновение. Не говори мне такое. Мне иногда кажется, что прошла вечность, — с трудом проговорила она. — А еще я хочу, чтобы все закончилось. Кэтрин едва не погибла, ввязавшись в этот кошмар. Несправедливо. Если кто-то и должен был умереть, то это я.
— Не ты, мама. Мы еще не можем быть вместе. — Бонни вздохнула. — Сколько раз тебе говорить — всему свое время.
— Неважно, что ты мне говорила. Ты, кстати, говорила, что мы идем к концу. Ты сказала это Джо, когда он лежал в коме в больнице. Ему ведь не показалось, нет?
— Нет, это правда. — Детское личико осветилось улыбкой. — Я должна была как-то подтолкнуть его к возвращению. Это очень нелегко, когда человек заходит так далеко. Но я знала, что он захочет вернуться, если узнает, что нужен тебе. Так и вышло.
— Я думала, что когда ты говорила о конце, то имела в виду, что кто-то…
— Что кто-то умрет? — Улыбка на лице Бонни погасла. — Может быть. Я не знаю точно. Я только знаю, что дорога ведет куда-то и нам всем надо пройти по ней.
— Поэтому ты была такая печальная. И меня напугала.
— Я тоже испугалась. Не хотела, чтобы так случилось, но сделать ничего не могла.
— Ты говоришь об убийстве Джейкобса?
Бонни не ответила.
— Мне надо идти, мама. Я и пришла только потому, что ты беспокоилась.
— Не уходи, — голос у Евы дрогнул. — Раньше ты говорила, что не можешь сказать, кто тебя убил, что это скрыто во мраке. Но ведь теперь картина меняется, да? Скажи мне, кто это сделал?
— Да, картина меняется. Наверное, раньше мне не полагалось знать все. Я как будто перемещаюсь с уровня на уровень, то вверх, то вниз, но ясности нет ни на одном из них. На одном уровне я здесь, с тобой, на другом где-то еще, с… — Она покачала головой. — Ну вот, ушло. Когда я перехожу с одного уровня на другой, что-то остается, а что-то теряется Может быть, мне для того и не даются все воспоминания, чтобы было зачем приходить к тебе. Но в последнее время какие-то образы появляются… Может быть, два уровня сходятся.
— Как все запутанно.
Бонни улыбнулась.
— Извини, мама. Я тоже не во всем разбираюсь. Остается только надеяться, что так все и должно быть. А вообще здесь замечательный порядок.
— А вот мне так не кажется. Но знать я хочу только одно. Тед Даннер. Это ведь был Тед Даннер?
Бонни ответила не сразу.
— Я не… Я видела его, да. Он как-то причастен… — Она покачала головой. — Что-то промелькнуло и растаяло. Как дымок. — Бонни улыбнулась и тут же посерьезнела. — Но в нем столько злобы, столько мрака. Наверное, поэтому он как будто в тумане. Тед Даннер — часть другого уровня, и он все ближе и ближе к тебе. Будь с ним осторожнее. Не выпускай его из виду.
— Ближе и ближе. Да, сегодня он чертовски близко подобрался к Кэтрин. Едва не убил ее.
— Не выпускай его из виду, — повторила Бонни. — Уровни сходятся. Есть какая-то причина, почему я должна знать. Какая-то причина, почему ты и мой папа должны знать.
— Галло?
— Он — мой папа. Конечно, он должен знать. И он не такой, как Джо. Мне трудно его направлять. Он слишком одинок. И ему очень больно. Может, мне понадобится твоя помощь.
— Я? Но ты имеешь на него куда большее влияние, чем я. Ты на всех нас влияешь. А мы лишь хотим знать, как найти человека, который тебя убил.
— Я сделаю, что смогу. — Бонни посмотрела в сторону байю. — Тьма рассеивается, скоро я смогу все увидеть. Может быть, я должна была увидеть раньше, но сама этого не хотела, пряталась.
— Тогда не смотри, — быстро сказала Ева. — Не надо, милая. Не мучай себя.
— Ты всегда меня оберегала, — тихо сказала Бонни. — Когда я царапала коленки или простужалась, ты переживала даже больше, чем я сама. И ты всегда упрекала себя за то, что не смогла обеспечить мою безопасность. — Она перевела взгляд на Еву. — Ты дала мне столько любви, мама. Любовь не умирает. Она может меняться, крепнуть, становиться чем-то другим, но не умирает.
— Да, не умирает. — У Евы защипало в глазах. — Я люблю тебя, Бонни. И всегда буду любить. — Она с усилием сглотнула подступивший к горлу комок и попыталась улыбнуться. — Но я думаю, что кто-то сделал огромную ошибку, забрав тебя у меня. Мне не удается избавить тебя от этой жестокости, я не могу унять твою боль, как бы я ни пыталась. Не знаю, почему это так.
Бонни заговорила серьезно, как взрослая:
— Может быть, мы скоро все узнаем. Может быть, когда я буду на другом уровне. А сейчас мне пора, мама. Отвернись. Смотри на байю. Ты же не хочешь видеть, как я исчезаю.
— Потому что мне больно вспоминать те годы, когда я принимала тебя за галлюцинацию или сон? Нет, милая, теперь я принимаю тебя такой, какая ты есть. — Ева все же повернулась к байю. — Хотя Кэтрин по-прежнему воспринимает все, что касается тебя, с большим недоверием.
— Я знаю. Но ты хорошо с этим справляешься. Может быть, когда-нибудь…
Бонни ушла. Еве не нужно было оглядываться, искать глазами дерево, у которого стояла дочка, чтобы понять это. После исчезновения призрачной фигурки всегда приходило острое ощущение пустоты и одиночества.
Она вздохнула, перевела дыхание и отвернулась. На этот раз почти все было не так, как раньше. Бонни и прежде приходила, когда чувствовала, что матери плохо, тревожно, одиноко. Приходила, чтобы успокоить и утешить. Все началось примерно через год после того, как Ева потеряла дочь. Ее затягивала тогда пучина отчаяния, и она бы, наверное, так и умерла бы еще до первых снов, в которых появилась Бонни. По крайней мере Ева убеждала себя, что это только сны. Тогда она еще не могла принять мысль о том, что Бонни — призрак. Ева всегда была реалисткой, и призраки в ее представление о мире не вписывались.
Но Бонни продолжала приходить, и постепенно Ева начала верить в то, что казалось невозможным. Продолжая многолетние поиски дочери, она неизменно держалась за эти необъяснимые, но ставшие необходимыми ей посещения. Потому что каждый визит был пронизан любовью, в них не было ничего пугающего.
Но в этот раз получилось по-другому. Они с Джо ехали сюда, когда над болотом появилось едва заметное мерцание. А потом Ева увидела свою дочь такой, какой никогда не видела прежде, — печальной и напуганной. Странно…
Нет-нет, конечно, все будет хорошо. Бонни вернулась, любящая, как всегда. Она знала о тревогах матери и хотела помочь, успокоить…
