По воле богов - Брантуэйт Лора (книги онлайн txt) 📗
— Ага. Но с таким парнем, как Френк, с твоей честью всегда все будет в порядке.
Имя «Френк» в устах Джил слегка Луизу покоробило. Ну не подходит ему это будничное, панибратское сочетание звуков.
— Они забавно грызутся с твоим бывшим, — продолжила Джил. — Приятно посмотреть.
— Что уж тут приятного…
— Ну, мне всегда нравится, когда парни меряются… — Джил покосилась на Луизу, — силой.
— Не пойму, что они делят.
— Как? Ты не знаешь эту теорию про три вида самцов?
— Нет.
— А нам еще в школе рассказывали. Какой-то там ученый изучал поведение каких-то там зверей в стае, по-моему, львиные прайды… Хотя сколько самцов в львином прайде? Короче, не помню, хоть убей. В общем, он выяснил, что в любой группе есть три вида самцов: альфа-, бета— и гамма-. Альфа-самцы самые сильные, крупные и вообще молодцы. И они все время заняты охраной территории и добычей еды. Бета-самцы не такие крупные и сильные, но тоже хороши. Правда, все их силы уходят на соперничество с альфа-самцами — за первенство. Что самое обидное, в то время как альфа-самцы охраняют территорию от врагов и свое первенство от соперников, бета-самцы грызутся с альфа-самцами и пытаются занять их место, все самки достаются гамма-самцам — самым дохленьким и непритязательным, которые в силу своих данных не могут соперничать с первыми и вторыми…
Луиза рассмеялась:
— А как ты думаешь, кто у нас альфа?
— А у кого больше денег, кто красивее и выше?
Это был риторический вопрос, и Луиза промолчала.
— А нам, — продолжила Джил, — похоже, самое время обратить внимание на доктора Тима и доктора Брайана… И не смейся, законы стаи есть законы стаи!
9
Летели почти три часа.
За это время Луиза успела досконально изучить имевшиеся на борту глянцевые индийские журналы двух-трехмесячной давности, выпить бутылку минеральной воды (от жары пить хотелось невыносимо) и обсудить с Джил перспективы различной специализации в исторической науке.
По счастью, она наблюдала перед собой светлый затылок Кристиана — «по счастью» потому, что если бы он сидел сзади, то буравил бы ее взглядом и она чувствовала бы себя, мягко говоря, неуютно.
Самолетик приземлился прямо на поле (назвать этот пятачок полянкой язык бы не повернулся, но и сказать, что именно там растет и по своей ли воле или по воле человека, было сложно). Невдалеке виднелась деревня — одноэтажные хибарки, дымок над крышами.
— О-ой! — Восклицание Дороти было исполнено искреннего чувства.
— Любезная мисс Пратчетт, — обратился к ней профессор Хаксли, — а вы, простите, чего ожидали? Пятизвездочный отель с видом на Тадж-Махал? Так Тадж-Махал в Индии один, и он в Агре.
Никогда в жизни Луиза не слышала от профессора такого сарказма. Видимо, Дороти успела ему чем-то насолить. Правда, даже сарказм в его исполнении не так страшен и вполне даже добродушен.
Джил воздержалась от комментариев — все-таки путешествие, приключение, всякое бывает, к тому же сама напросилась, — но по ее лицу Луизе ясно было, что чувства Дороти она вполне разделяет. И только гордость мешает ей поддержать ее вербально.
Судя по тому, что из деревни никто не бежал с вилами, двустволками и проклятиями, полем тот лысый пятачок не был или же посевы не представляли какой-то ценности.
— Милая, позволь сумки. — Кристиан был само обаяние.
— Не позволю, — с тем же обаянием ответила Луиза.
— Вот они, плоды чертовой эмансипации. Но все-таки.
— Отстань.
— А я уж чуть было не подумал, что ты со мной кокетничаешь.
— Кристиан, я думала, ты умнее. — Луиза прибавила шагу.
Если бы два года назад он уделял ей столько же внимания, она уже рыдала бы от счастья. Странное дело. А сейчас ей только чуть-чуть приятно…
— Мистер Митчелл, если вам не позволяют исполнить супружеский долг, исполните долг общественный — у нас тут чемоданы с оборудованием… — раздался за ее спиной голос Френсиса. Он был абсолютно серьезен. И он ее задел. Плеть, метившая в Кристиана, хлестнула по ней. «Супружеский долг»… Какой, к черту, супружеский долг, когда уже не первый год в разводе. Документы, что ли, ему показать…
— Луиза, так я не поняла, в каких вы все-таки отношениях? — Неведомо как, но Дороти даже с ее неуместно тяжелой кладью удалось догнать Луизу. Так как вопрос уже обсуждался, то становилось ясно, что Дороти просто хочется посплетничать.
— Мы разведены. — Луизе не удалось разжать челюсти настолько, чтоб ее ответ не прозвучал грубо. Но Дороти, похоже, это не очень обидело.
— Да, но он ведет себя так… будто ухаживает за вами! Это вы его бросили?
— Да! — Луиза неожиданно для себя расплылась в улыбке. Такая маленькая, такая сладкая месть… Кто бы мог подумать, что можно с таким наслаждением соврать. Хотя… Разве это не правда?
В деревне их встретили настороженно, но вполне дружелюбно. На них смотрели с любопытством, и Луиза поняла, что местные наверняка не видели прежде иностранцев. У нее возникли кое-какие подозрения, что местный диалект и английский язык несовместимы, но, по крайней мере, староста по-английски говорил, хотя и не очень грамотно.
Деревенька оказалась небольшая, домов тридцать. Луиза забыла о том, что она взрослая, серьезная леди, и с детским восторгом осматривалась.
Они с Джил составили восторженную партию, Дороти, Тим и Брайан — скептическую, а профессор Хаксли, Кристиан и Френсис — деловую.
Их отвели в самый большой дом — скорее всего, жилище старосты — и предложили еду. Луиза опознала рисовые лепешки, а вот из чего конкретно была сварена похлебка и что положили в овощное рагу, осталось для нее загадкой. Очевидным было лишь обилие пряностей, но и тех Луиза не знала.
Хозяйничала девчушка лет тринадцати, шустрая, черноглазая и вполне красивенькая. Она с такой завистью смотрела на белых, хорошо одетых женщин, что Луизе стало неловко.
Френсис и профессор Хаксли разговаривали со старостой в другой комнате. Когда они вернулись, Луиза буквально не узнала хозяина дома: из спокойного, обстоятельного пожилого человека он превратился в угрюмого старика. Будто ему на плечи положили свинцовые плиты.
Профессор Хаксли выглядел озабоченным, Френсис — невозмутимым. Как, впрочем, и всегда.
— Пап, а что случилось? — прошептала Джил, когда профессор сел за стол.
А Луиза сидела рядом с Джил, поэтому тоже все слышала.
— Мы собираемся вторгнуться в священный лес. Ясно, что восторга у них это не вызывает.
— А он и правда священный? — изумилась Джил.
— Для них правда.
— Ничего себе… — Джил задумчиво начертила ложкой круг в тарелке с рагу.
Обед прошел напряженно. Потом староста любезно предложил гостям посмотреть на слонов, которых те наверняка никогда не видели вблизи, и куда-то вышел, а за ним пошел Френсис, и профессор Хаксли тоже. И оба были настроены очень решительно.
— А они могут нас не пустить? — спросила Дороти.
— Сложный вопрос, — флегматично отозвался доктор Тим. — Их, конечно, больше, но у нас есть разрешение от правительства и деньги.
Власть. Деньги. Это есть. А право?
Луиза не знала, откуда взялась эта мысль, ведь ей больше всего хотелось попасть туда, к древнему городу, прикоснуться к его полуразрушенным стенам, представить, как он жил. Даже если за это потом придется долго выпрашивать прощения у забытых древних богов. Даже если придется в них поверить и принести им клятву верности.
А слоны были прекрасны. Луиза в жизни не видела более трогательных существ. Кто сказал, что трогательны только пушистые котята да упитанные щенки? Эти огромные, с толстенной кожей громадины смотрели на нее блестящими мудрыми глазами и благодарно жмурились, когда их гладили по хоботу.
Слоны жили тут же, в сарае, пристроенном к дому. У старосты было два слона — взрослый и совсем молодой, еще подросток, недавно пойманный. Это рассказала на таком же корявом английском дочка старосты, выскочившая будто из ниоткуда. Слоны нужны для работы, и в лесу ловят слонов-подростков, приручить их сложно, но потом слоны платят верностью своему хозяину.
