Кромешник - О'Санчес (Александр Чесноков) (библиотека книг .txt) 📗
С полгода, не меньше, прошло со времени победы, пока на зону поднялся первый нетачий этап. Пусть и небольшой, в шесть рыл, но прецедент был создан: так ещё одна зона «официально» стала чёрной.
Гек по-прежнему жил в своём четвёртом бараке, но перенёс резиденцию в противоположный правый торец – а то привыкают люди к рутине, случайную близость к оазису принимают за положенную природой данность, ленятся, не поспевают за изменениями… Всем хочется поближе к трону держаться – началось массовое переселение и подспудная тусовка по принципу: кто выше – тот ближе. Наружная часть правого торца барака к тому же стояла прямо под лучами прожектора и хорошо просматривалась с вышек – мало ли кто затеет недоброе, ну, к примеру, захочет добраться до Ларея с помощью взрывчатки или подкопа… Так пусть «попки» на вышках и правильному делу послужат, охраняют то, что должны охранять.
Порядок, принятый ранее в трех бараках, Гек распространил на всю зону. Его беспощадность к отступникам попригнула все недовольные головы, но само недовольство не остановила. Люди шептались в курилках и закутках, кляли его на все корки (с оглядкой), но – что делать – приспосабливались, жить-то надо. Однако основные сидельческие массы, не из числа борзых и деликвентных, почувствовали реальное облегчение: появился стабильный заработок, вполне божеские поборы (добровольно-принудительные пять процентов), установился жёсткий, но всем понятный порядок взамен прежнему беспределу. Каждый трудила теперь знал, что может потребовать правды и справедливости у кого угодно и в поисках её дойти хоть до самого Ларея, хотя и не всякому дано – вот так запросто поговорить с верховным Паханом. Каждый нетак воочию мог видеть, как стремительно поднимаются в урочьей иерархии недавние товарищи, делом доказавшие ум, решительность и верность. Не ссы и не волчи, не мелочись и не крысятничай, сучьё – руби, перед псами не гнись. И однажды, сидишь такой в курилке, травишь с кентами на сон грядущий, а тут посыльный: Ларей приглашает к себе на вечерний чаек – ух ты, в рот компот!…
Вот и сейчас Гек сидел в своей конторке и готовил малявы соседям на близлежащие зоны: на ординарный режим и на малолетку. С ординаром – было хлопот: почти поголовно сидит там дуроломная молодёжь по первому разу. Сил девать некуда, мозгов взять неоткуда… «…Перестать обманом играть на „просто так“, прекратить наказывать хером – все ведь вернётся бумерангом через трамбовки. Соблюдайте себя. Любой незаслуженный самодеятельный опуск будет наказываться на тот же манер, ибо нельзя гадить в доме, где живёшь ты и твои собратья. Лягавый всегда рад макнуть человека в грязь – лишите его такой радости… На этот раз гревом поможем и дадим чистых „коней“ с воли, но вы должны держать свой общак на нужды многих, а не некоторых. Зырковым назначаю…»
С малолеткой тоже мороки хватало, но Гек не жалел времени и сил для контакта с молодняком: о подрастающем поколении думать бывает поздно, а рано – не бывает. Три-пять лет пройдёт, и они рядом сядут. Кто это будет – ужели все равно? Нет, конечно… И Гек терпеливо, подробно и без малейшего раздражения разбирал их жалобы и запросы, учил зонному уму-разуму.
«…каждый может учиться в школе, от нетака до парафина, это никому не в падлу, если оценки не из-под кулака. Пока ты парнишка – можешь ходить в кружок, лобзиком стараться, да хоть стихи сочинять… Но уж коли ты нетак или решил поддерживать – долой со сцены, вон из секции – пусть другие декламируют, а нетаку не положено перед псами прыгать. По поводу кассеты…»
– Бушмен! Кто у нас в музыке современной рубит?… Позови Бубенчика, живо.
– …Что он там сопит? Трахает, что ли, кого?
– Тише, мудила! Услышит – жопу оторвёт!… Тренируется он, физкультурой занимается для здоровья… Каждый день по тренажёру бегает, приседает, отжимается и нас заставляет. Сейчас закончит – доложу…
– …Садись, братишка… Как зовут по имени? Вот что, Том, меня просят рассудить по поводу одной вещи… Группа музыкальная есть черт те откуда, с библейским таким погонялом, из Нового Завета… Забыл, сейчас скажу… Так у них альбом имеется или песня со стремным названием «Сучья шерсть»… Известная?… Ага. Какого, говоришь, семьдесят пятого?…
«…По поводу кассеты сообщаю, что группа английская, запись старая и к нашим понятиям отношения не имеет, что видно из содержания. Слушать её не западло, а название звучит скорее как „Собачьи волосы“. Правилку отменить. Не перегибайте палку. Лучше думайте о себе, а то пришёл тут с малолетки – сразу к нам один спец по мохнатым сейфам, да ещё нюхать и ширяться повадливый: под нарами теперь живёт…»
Фант вполне обвыкся на новом месте жительства и даже настолько, что напросился на свидание с Геком и попросил у него разрешения жениться на местной красотке из бухгалтерии лесоперерабатывающей фабрики. Гек поморщился, но благословение дал.
– Может, теперь вовсе от нас отколешься?
– Нет, ну что вы! Просто надоело одному болтаться, да со случайными бабами… Она очень хорошая, я вас обязательно познакомлю.
– А вот это как раз и не обязательно. Да, есть слушок – да ведь ты сам первый знаешь, что могут меня на другое место жительства перебросить. И как тогда?
– И я перееду. У нас же детей пока не предвидится, так что на подъем мы легки, а деньги есть…
– Ну-ну. Она любопытная?
– Так… В меру, я бы сказал. Техникой не пользуется.
– Допустим. Теперь о делах с моей стороны. Освобождается несколько парней, из толковых, я им дал наколочку к Ушастому, пусть пристроит. Остальные наши должны, кстати, прикинуть – куда размещать новеньких, если таковые пойдут. А я на это рассчитываю. В столицу не обязательно, пора осваивать вплотную и другие перспективные места – и миллионники, и поменьше. В основном – ближе к северо-западу. Гнедых предупреди от моего имени – если ещё хоть раз помимо меня поведут шашни с колумбийцами… Экспорт ацетона, понимаешь ли!… Пусть дураками не кидаются: каждого утоплю в такой бочке мелкими кусками. Это если они искренне врубиться не могут – зачем колумбийцам понадобилось втридорога добывать ацетон чужими руками. А если они понимают да продолжить хотят – накажу на всю свою фантазию, так и передай, это они осмыслят. У меня все. Что у тебя ещё?
– Красный открыточку Арбузу, точнее на его адрес, прислал. Вас с Рождеством поздравил и в гости приглашал.
– Ну, если отпустят на недельку… Но, кроме шуток, рад, очень рад. Что он, как он?
– Большой человек вроде стал… К открытке фотки цветные: вилла, бассейн, сам весь в смокинге. Вокруг раздолбаи в чёрных очках, вроде как охрана…
– Во как… Где фото?
– Я… Ой… Забыл захватить… – Воцарилась жутковатая пауза, Фант зажмурился.
– Не следует забывать. Ты понял?
Фанту и страшно было – хуже нет, когда шеф так леденеет в своём спокойствии, – и муторно – человек сидит, а он ему – элементарное, очевидное – и то забыл…
– Дурак я, по маковку дурак! Такого не повторится, зуб даю! Шеф…
– Ларей. Верю. Проехали. Что ещё?
– Я и вправду…
– Дальше.
– Малоун опять спрашивал, нельзя ли приехать, в качестве адвоката…
– По делу?
– О деле ничего не говорил. По-видимому – просто навестить.
– Нет. На воле будем по гостям ходить. Я ценю и рад был бы его увидеть… Не дурак, поймёт. Эх, Джо, Джозеф… Ты ему помягче объясни, с душой, чтобы не обижался. Золотой мужик, что тут скажешь… Ещё растолстел небось… Ты как с ним?
– Переписываемся, – ожил Фант. – Когда я в Бабле – видимся регулярно. Он себе такую крутую тачку смастерил двухпроцессорную…
– У тебя в голове ничего не щёлкает? От твоих компьютеров?
– Не-а… А что?
– А то. Хорош. Парням привет. Пусть Эл и Тони в течение месяца-двух, не позже, в названном порядке меня навестят. Ещё через месяц – Серж Ушастый. Гнедых – видеть не желаю, покуда не загладят то, что должны. Малышу я сам черкану, своей почтой. Фото и открытку пусть Арбуз захватит. Чуть что засечёшь на подслушке – сообщи. Ты ещё здесь?…
