Железная маска (сборник) - Готье Теофиль (бесплатные книги полный формат TXT) 📗
Спустившись к входной двери, Генрих припал к крошечному смотровому глазку, так хорошо замаскированному, что его не было видно снаружи. Де Келюс, уже в третий раз принимавшийся стучать, но так и не получивший ответа, советовался со своими сообщниками.
– Причетник обвел тебя вокруг пальца! – недовольно проговорил д’Эпернон. – Если бы это был постоялый двор, нам давным-давно открыла бы прислуга!
«Еще один давний знакомец! – подумал Генрих Наваррский. – Это же Жан д’Эпернон, если меня не подводит слух!»
– Надо стучать сильнее! – прохрипел де Шомбург.
«Ба! И этот мне известен!» – ухмыльнулся Генрих.
– А если они все же не откроют?
– Значит, вышибем дверь!
– Хм… Не так-то это просто. Дверь дубовая, и окована железными полосами!
Генрих, наблюдавший через глазок за происходящим на ступенях, увидел, как к двери приближается громила Теобальд.
– Вам не о чем тревожиться, господа, – пробасил великан, – мне еще не доводилось встречать такой двери, которая устояла бы перед моим напором! Иные мне удавалось вышибить одним-единственным ударом плеча!
Де Келюс выхватил шпагу и принялся колотить эфесом в дверь, зычно крича:
– Эй, проклятые мерзавцы! Откроете ли вы в конце концов посланцам самого короля?
Ответом служило полное безмолвие. Де Шомбург сказал:
– Ну-ка, месье Теобальд, продемонстрируйте-ка нам свой знаменитый удар плечом!
– Не извольте сомневаться! – прогудел могучий рейтар и уперся в дверь спиной, готовясь всей массой на нее налечь. При этом его спина закрыла глазок, через который Генрих следил за происходящим.
«Что тут поделаешь! – пробормотал наваррец. – У всякого смертного – своя судьба!»
Обнажив шпагу, он вставил клинок в смотровое отверстие, с силой подал его вперед – и тут же выдернул обратно. Великан-тевтон коротко вскрикнул и, хрипя, сполз на ступени.
В первое мгновение де Келюс и его сообщники решили, что гиганта от напряжения хватил апоплексический удар, но в следующую минуту они поняли свою ошибку.
– Смотрите – кровь! Кровь! – закричал один из рейтаров, бросившийся к своему капитану.
– Тише! – прошипел граф, услыхавший грохот колес телеги, которая сворачивала из глухого переулка на мостовую.
Генрих Наваррский, от которого также не ускользнули эти звуки, рассмеялся.
«Теперь наши силы равны! – подумал он. – Пусть только попробуют!»
Возглас рейтара изумил сообщников де Келюса.
– Кровь? – растерянно повторил де Шомбург. – Не может быть!
– Смотрите сами! – выставив перед собой окровавленные ладони, ответил рейтар.
В самом деле: из глубокой раны на спине капитана Теобальда толчками выплескивалась кровь. При этом за дверью по-прежнему не было слышно ни малейшего шума, а сама дверь даже не думала открываться.
– Проклятье, откуда здесь взялась эта кровь? – проговорил де Келюс, все еще не в силах осознать случившееся.
Однако телега приближалась, грохоча по булыжной мостовой. Д’Эпернон воскликнул:
– Погодите, господа! Пусть это мужичье минует нас, а уж тогда обследуем эту адскую дверь, убивающую одним прикосновением. С горожанами лучше не связываться, не то поднимется такой шум, что хоть святых выноси!
Все члены небольшого отряда поспешили прижаться к стене или укрыться в нише по соседству. Однако телега, как оказалось, вовсе не стремилась миновать жилище бывшего прокурора, превращенное в постоялый двор. Наоборот: возница рванул вожжи, осадил тройку крепких лошадей и остановил повозку прямо перед входом.
Де Келюс выругался сквозь зубы. Что могло здесь понадобиться этим людям в столь поздний час?
– Езжайте своей дорогой, любезные! – проговорил он. – Сигнал тушить огонь давно подан; не ровен час, вас застанет стража. Вам ведь наверняка известно, что ждет тех, кто в такое время болтается по улицам!
Графу ответил насмешливый голос:
– Да ведь никто и не болтается, сударь! Мы прибыли на место и остановились там, где нам надобно!
– Проезжай, мужлан, сказано тебе! – в бешенстве рявкнул де Келюс.
Выхватив шпагу, он угрожающе двинулся к телеге, за ним тотчас последовали остальные миньоны и рейтары.
– Вот вы как? – продолжал тот же голос. – Я вижу, у вас славная компания, сударь!
– Убирайся отсюда! – выкрикнул де Шомбург и попытался ухватить одну из пристяжных лошадей под уздцы.
Одновременно в первом этаже дома распахнулось окно, из которого послышался голос Генриха:
– Ага! Уж не наш ли это друг Ноэ?
– Он самый! – отозвался молодчик в матросской робе, первым вступивший в прения с де Келюсом.
– Отменно! Ноэ, любезный, я пересчитал этих бродяг – их было всего девять. Одного я уложил, осталось восемь. А много ли вас на телеге?
– Семеро! – ответствовал Ноэ.
– Следовательно, почти вдвое больше, чем потребуется, чтобы разогнать этот сброд! Мы с мэтром Гардуино очень просим: освободите нас от присутствия этих господ!
Генрих не успел закончить, как блеснула вспышка и раскатился звук пистолетного выстрела. Рядом с ухом короля Наварры пропела пуля, расщепив косяк окна.
– Вы неуклюжи, как медведь, месье д’Эпернон! – хохотнул Генрих. – Такой стрельбой не выслужить даже плохонького орденочка!
– Это он! Гасконец! – взревел де Шомбург.
– За дело, Ноэ! Задай им солидную трепку и гони пинками до самых ворот замка!
Де Ноэ, Лагир и остальные гасконские дворяне, сверкая обнаженными шпагами, уже окружили отряд де Келюса. На телеге оставался лишь один из спутников де Ноэ – рослый массивный мужчина, невозмутимо восседавший на козлах. Судя по всему, он сознательно, остался в тылу на тот случай, если его сотоварищам понадобится подмога.
Несмотря на крайнюю изнеженность, граф де Келюс был человеком не робкого десятка. Он не побоялся бы сойтись в поединке с кем угодно, и только Луи де Крильон внушал ему непреодолимый ужас. И неудивительно – де Крильон в те времена считался практически непобедимым бойцом, а его огромный опыт позволял ему одолевать даже физически вдвое более сильных противников. И теперь граф спокойно ожидал, когда же вступят в схватку де Ноэ и его товарищи.
Рейтары встретили приближавшихся гасконцев залпом из аркебуз. Однако спешка подвела их: из рядов атакующих выбыл всего один противник. Никто не собирался предоставлять им возможность перезарядить аркебузы, и рейтарам пришлось встретить противника лицом к лицу.
Де Келюс, д’Эпернон и пятеро наемников сошлись с гасконцами, и те в первые же мгновения вывели из строя двоих рейтаров. Сражающиеся тотчас разбились на пары – в этих поединках не принимали участия со стороны гасконцев только возница, а со стороны миньонов – де Шомбург, который тем временем предпринял новую попытку высадить дверь дома мэтра Гардуино.
Обнаружив это, кучер неторопливо покинул козлы, приблизился к де Шомбургу и веско произнес: «Прошу прощения, месье, но я вижу, вы не заняты. Посему…» – с этими словами он обнажил шпагу.
Фредерик де Шомбург, едва взглянув на того, кто бросил ему вызов, испуганно вскричал:
– Здесь сам де Крильон!
Де Келюс, до этой минуты успешно отражавший натиск графа Амори де Ноэ, услышав этот возглас, встревоженно обернулся – и тотчас рухнул на землю, сраженный метким выпадом де Ноэ!
Лагир и д’Эпернон рубились ожесточенно, не уступая ни пяди, но освободившийся де Ноэ поспешил на помощь к своим младшим друзьям, расправлявшимся с рейтарами.
Тем временем де Шомбург довольно прилично отражал выпады де Крильона, который пребывал в превосходном расположении духа.
– Любезный де Шомбург, – наконец заметил генерал, – не скрою, вы заслуживаете самой высокой похвалы. Фехтуете вы на славу!
– Большая честь – скрестить с вами оружие! – самодовольно ухмыльнулся де Шомбург.
– Вот потому-то я и пощажу вас в течение некоторого времени. Просто ради того, чтобы мы могли немного поболтать.
– Убейте меня, если сможете, но в пощаде я не нуждаюсь!
– И все-таки, – продолжал де Крильон, – какого дьявола вы здесь оказались, месье?
