Чертово колесо - Гиголашвили Михаил (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .TXT) 📗
— А я?! — крикнул бес, выдергиваясь из круга и спеша следом.
Но долго идти по острой гальке он не мог, начал отставать и ныть в голос, так что двойник разрешил ему сесть на коня. Взобравшись на круп, бес затрясся задом наперед, глядя на уходящую дорогу, опаленную траву, на суставчатую лапу-оглоблю в кустах и представляя себе, какой бой выдержал тут хозяин из-за него…
Неожиданно конь встал. Бес увидел, как хозяин и Мамур приникли к земле.
— Лазутчики! — сказал шаман.
— Не только… Слышишь топот там, глубже? — возразил Мамур. — Враги! Целый отряд… Два… Три… — считал Мамур. — Миновали перевал. Они уже близко… Надо закрыть ущелье!
Шаман обернулся к солнцу и несколько раз провел рукой по воздуху. Мамур тоже сделал что-то подобное. Солнце на какой-то миг словно усилило свой свет, мигнуло.
— Спасибо, Барбале, что даровало нам еще день тепла! Защитило от мрака и холода! Уберегло от праха! — закричал в ответ шаман.
Потом они стали совещаться. Двойник соскочил с коня и встал наготове.
— Лети в Армазцихе! — послал его сообщить о нашествии шаман, а сам принялся чертить круг прямо посреди дороги.
Кинжал судорожно дергался в его руке, с утробной руганью вонзаясь в сухую каменистую землю. Колотушка, выпав из мешка, пошла с бульканьем скакать по кругу. А Мамур приказал своему бесу-коню подняться на склон и готовить камни. Сам же, очертив свой круг, засел в нем, положив рядом острый корень и зеркальце.
Бес не знал, что ему делать. Несколько раз вопросительно смотрел то на дорогу, то на хозяина, но тот, уставившись в землю, молчал. Бес не посмел беспокоить его и полез по склону вслед за конем, который успел превратиться в черный ком дыма и гремел наверху камнями: обвивался вокруг них, выворачивал и упруго волок к обрыву.
— Что ты делаешь? — спросил бес.
— Камни таскаю. Таскай и ты. Накроем врагов лавиной.
— Каких врагов? Чьих?
— Наших.
— Наших? — удивился бес. — Моих и твоих?
— Наших, — повторил Ком. — И наших хозяев.
Вот, оказывается, в чем дело!.. Потому шаман так мрачен!.. Нет уж, бес так просто не отдаст свое и наше!.. Всюду на него нападали, били, гнали, называли чужаком — но должно же быть и такое место, где он сам может нападать, бить и гнать!..
Дымный Ком тем временем подтаскивал новые камни и укладывал их вдоль обрыва. Потом, завихряясь, сказал:
— Они бросают детей в пропасти, сдирают с мужчин кожу, вешают женщин за груди! Они не воины, а дикари! Хуже нас, нечистых бесов!.. Таскай камни!
Но бес уже и сам принялся за дело. Вырывал из земли старые валуны и, не обращая внимания на их беззвучные угрозы, подносил Кому. Тот выстраивал камни в ряды. Камни были недовольны, что их выкорчевывают из вечного сна. Кряхтели, гудели, охали. С одним седым упрямцем бес схлестнулся не на шутку. Валун никак не хотел покидать своего места.
— Всегда здесь лежал! — бурчал он угрюмо, цепляясь изо всех сил за землю, но бес вырвал его, приговаривая:
— Ничего, полежишь теперь внизу! Тебе все равно, где спать!
А некоторые молодые камни сами торопились к обрыву, подталкивая друг друга. Сверху было видно, что шаман сидит в своем кругу, не шевелясь, а Мамур натирает мазью какой-то предмет, который, трепеща по-птичьи, пытается вырваться из его рук.
— Что это у него? — спросил бес у Кома.
— Корень. Он всегда с ним. Острый корень дуба.
Бес хотел еще что-то спросить, но Кома вдруг сдуло в сторону.
В ущелье входили воины. На плечах висели щиты. В руках — топоры и дубины. Волосы собраны под обручами. На спины накинуты шкуры с полосами металла. Лица спрятаны под железной бахромой.
— Мы перебьем их! — уверенно сказал Ком, подрагивая от напряжения.
Первые воины, завидев шамана и Мамура, заспешили вперед, но налетели на невидимые круги и откатились. Некоторые поползли по склону — обойти сверху странную преграду. Другие бились у кругов, но тщетно — топоры скользили, копья ломались, а дубины отскакивали, как от скалы.
Шаман запустил кинжал, который пошел метаться в толпе, поражая направо и налево. Возникла давка. Кинжал увертливо вонзался во все живое. Колотушка взмывала высоко вверх и стремглав падала на головы, дробя лбы и затылки.
Тут и брат Мамур метнул свое оружие. Корень разил врагов в глаза и шеи, заскакивал под бахрому, добирался до сердец, вспарывал животы. А Мамур ловко направлял зеркальцем снопы ядовитых лучей, от которых воины грохались наземь в судорогах и рвоте.
— Надо найти первого Князь-камня — за ним пойдут остальные! — кричал Ком, извиваясь среди глыб.
Кинжал и корень не успевали разить, лучи скользили по трупам, а колотушка застревала меж телами. Вдруг бес разглядел над ущельем какое-то облако. Это были двойники врагов!.. Они тащились за своими телами и могли быть опасны в куче!..
— Их много! Нам конец! — завопил бес.
— Отгоним! — рычал Ком, вертясь над камнями и выискивая их притаившегося вожака.
Но двойники прорвали круг и напали на шамана. Мамур взвивался в воздух, зависал и лучами жег двойников, но их было слишком много, они сгустились в массу. Шаман почти исчез под их грудой.
И тогда бес понесся на помощь хозяину. С ходу врезался в двойников, приняв свой истинный облик. Выпустив клыки и когти, прижав уши, ощетинившись и воя, он начал крушить все подряд. И вмиг стал недосягаем для топоров и дубин, скользящих по его хребту. Стрелы он отводил хвостом, а щиты разламывал в щепы ударами окрепших лап.
Воины ринулись прочь. Топча раненых, кидались ниц и закрывались руками, чтобы не видеть разъяренного сатану. А он реял в воздухе, беспощадно истребляя все, что приближалось к хозяину.
Тут сверху с гулкой руганью покатился Князь-камень. За ним понеслись другие. Они летели вниз, глухо ударяясь о склон, отрывисто вскрикивая и увлекая воинов в ущелье. Поднялся вихрь. В воздухе летали кусты, носилась галька. С яростным ревом стали вырываться из земли деревья и корнями вперед обрушиваться на врагов. Начался камнепад. С треском зазмеились трещины в горах. Где-то зашевелился оползень и с оглушительным треском стали лопаться скалы.
Бес в страхе прижал уши, но хозяин крикнул ему:
— Ты в круге! Поклонись Барбале!
Камни с бранью и проклятиями увлекали все на своем пути. Облако двойников начало вихрем сносить в сторону. И чем больше воинов летело в ущелье — тем сильнее и дальше уносило их двойников. На дне пропасти валуны давили, резали, месили, кромсали и добивали раненых, а песок и трава заживо хоронили тех, кто еще был жив.
— Поклонись Барбале! И будешь спасен! — еще раз прокричал шаман.
— Барбале, помоги! — возопил бес, кидаясь на землю и чувствуя, как оседает и рушится небесный свод, гремят гонги, бьется пламя, а шкура корежится, сползая и превращаясь в пепел.
Скоро все было кончено. В тишине клубилась пыль. Кряхтели деревья. Перекатывались последние валуны, прекращая стоны умиравших. Кинжал тихо гудел, остывая. Колотушка лежала бездвижно. Зеркальце с комариным звоном отпотевало, приходило в себя. И корень царапался, выбираясь из-под груды тел.
В одном кругу сидел потный Мамур. В другом шаман держал в руках какое-то голое розовое существо.
— Спасибо, Барбале! Твоя власть! — сказал наконец Мамур, похлопывая коня, который лизал его израненное плечо. — Врагов отогнали.
— И душу спасли, — отозвался шаман и погладил притихшее существо. — Назовем его Агуна!
Все были счастливы, кроме идола, который, шевелясь в котомке, как связанная курица, дурным голосом что-то бубнил и недовольно ругался до тех пор, пока Мамур украдкой не пихнул его острым корнем. Тогда идол, огрызнувшись, смолк. И стало слышно, как плачет шаман и шепчется с солнцем Мамур».
Конец сказки совпал с очередным пирожком, умятым Гогликом, который, вполуха следя за событиями, больше смотрел на Нату, время от времени не забывая, однако, наведываться в пакет. Губы и руки у него были в масле.
— Странный конец. Ничего я не понял, — растерянно признался Гоглик. — Какой еще Агуна? Младенец, что ли? И как это он родился? Дети же из этой… как ее… рождаются, на биологии говорили… Один живчик человеком становится, а остальные просто так дохнут, почем зря… А за раз миллион живчиков выходит, между прочим!.. А если каждый день по разу, то это сколько же в год людей пропадает? — Вступил он на скользкий лед.
